Марина Снежная - Межзвездная Академия-3

В лифте Рендал молча нажал на кнопку первого этажа и ухватил меня за руку, не позволяя даже шелохнуться. Чувствуя напряжение, исходящее от него, я сочла за лучшее не сопротивляться. И лишь недоуменным взглядом буравила его профиль, отмечая стиснутые челюсти и горящий гневом взгляд.

– Что-то произошло? – наконец, спросила, когда мы уже прибыли на первый модуль и Рендал тащил до боли знакомым путем к своему дому.

– Поговорим, когда останемся наедине, – процедил мужчина, не удостоив и взглядом.

Наверное, будь на месте Рендала кто-нибудь другой, я бы начала возмущаться. Но сейчас просто покорно семенила следом, словно что-то во мне непроизвольно воспринимало права этого человека на меня, как должное. Да и слишком неожиданно произошла эта встреча, так что я все еще пребывала в каком-то ступоре. Только когда Рендал втолкнул в свою квартиру, прижал к стене и навис надо мной, мрачно вглядываясь в мое лицо, я все же опомнилась. Ответила таким же мрачным взглядом и гордо вскинула подбородок.

– По какому праву ты меня сюда затащил?

Проигнорировав вопрос, он сжал мои плечи так, что я невольно вскрикнула, и прошипел:

– Почему ты не сказала о встрече с Майклом? И какого черта я узнал об этом не от тебя, а от твоей подруги? Да еще только через несколько часов!

– А я должна перед тобой отчитываться? – едко спросила, пытаясь высвободиться, но этим лишь ухудшила положение. Его тело буквально впечаталось в мое, не давая даже шелохнуться.

– Похоже, кое у кого слишком короткая память, – процедил он, приблизив лицо почти вплотную к моему, отчего у меня непроизвольно начали подкашиваться ноги. И на смену гневному непониманию нахлынули совершенно другие чувства. – Ты помнишь, чем в прошлый раз для тебя закончился визит к Майклу?

– Помню, – хрипло проговорила, больше не чувствуя негатива. Напротив, испытывала что-то вроде раскаяния. А еще щемящую радость из-за того, что ему все еще не плевать на то, что со мной будет. – Но я думала, что не имею права больше впутывать тебя в это, – примиряюще сказала. – После нашего последнего разговора я думала, что…

– Что ты думала? – рявкнул он и вдруг накрыл мои губы своими.

Все мысли и слова тут же выветрились из головы, и я не смогла бы ответить на его вопрос при всем желании. Поцелуй был таким болезненным и грубым, что я едва сдержала мучительный стон. Но Рендал не давал и шанса вырваться и прервать его. А когда, наконец, отпустил, пришлось ухватиться за его плечи, чтобы не упасть. Схватив меня чуть ли не за шкирку, как нашкодившего котенка, Рендал потащил внутрь квартиры и швырнул в кресло. Потом, словно карающая Немезида, навис сверху. Его гнев все еще не утих, и я сочла за лучшее просто съежиться в кресле, пережидая бурю.

– Неужели ты полагаешь, что если бы мне было все равно, я стал бы сломя голову нестись в тот отель и выручать тебя? И что из моих слов по поводу того, что буду защищать, было для тебя непонятным?

– Прости, – прошептала, пытаясь робко улыбнуться. – Я ведь сказала, что между нами все кончено, вот и подумала, что ты больше не захочешь…

– Когда ты уже перестанешь вести себя, как неразумный ребенок? – он качнул головой и с трудом взял себя в руки. – Мне казалось, мое поведение должно было дать тебе понять, как много ты для меня значишь. Вряд ли я был бы столь же терпелив с кем-нибудь другим. Давал тебе время самой понять, чего ты на самом деле хочешь. А нужно было просто выпороть, чтобы не забивала голову всякими глупостями.

Я возмущенно засопела. То, что он говорит обо мне так, словно я и правда была глупым истеричным ребенком, не слишком-то приятно. Но в то же время сознавала, что в чем-то он прав. Мое поведение в последние дни ничем другим и не назовешь. Взбрыкнула из-за того, что мне не сказали в ответ: «Я тоже тебя люблю» и не смогли так быстро забыть то, что произошло раньше. Обиделась на честное признание в том, что не все так просто и нужно время, чтобы во всем разобраться. Желать все и сразу – чем не ребячество? В жизни очень редко все достается легко и просто, а тем более в такой непростой ситуации, как у нас. У обоих есть мучительное прошлое, давящее тяжелым грузом и мешающее строить нормальные отношения. Нужно радоваться уже тому, что мы оба смогли частично преодолеть свои проблемы и захотеть все исправить, быть вместе.

– Прости, я больше так не поступлю, – вырвалось у меня. – Мне жаль, что тебе пришлось беспокоиться за меня.

Его лицо чуть смягчилось, но он все еще был зол – я чувствовала это каждой клеточкой. Рендал все же перестал нависать надо мной и сел в кресло напротив.

– Зачем тебя вызывал Майкл? О чем вы с ним говорили?

– О тебе, – усмехнулась я, радуясь, что буря, похоже, миновала. – В частности. И еще кое о чем.

Он молча ждал, давая возможность самой решить, довериться ему или нет. А я поняла, что если снова уйду в глухую оборону и стану держаться отчужденно, этим обижу его еще больше. Да и не хотелось ничего скрывать от Рендала. Он уже давно стал частью меня, так что имеет право знать обо всем, что происходит. И уж точно я должна ему рассказать о том, что доверила Корну.

– Мистер Корн предложил мне работу в корпорации, – произнесла осторожно и поймала в ответ удивленный взгляд.

А потом меня словно прорвало, и я стала рассказывать обо всем, что произошло на нашей встрече. О своем прошлом и крови вадеров, проявившейся во мне. Рендал слушал, не перебивая, и по его лицу трудно было понять, как относится к услышанному. Только когда я умолкла и выжидающе уставилась на него, медленно проговорил:

– Будь осторожна.

– Почему?

– Ты сама видела, как Майкл одержим вадерами. Теперь, когда узнал о тебе такие вещи, ты стала для него не менее ценной, чем его артефакты. Так что вряд ли он захочет упустить тебя. Найдет способ привязать к себе.

– Думаю, он и так его нашел, – слабо улыбнулась я. – Ты. Думаю, он даже рад, что я питаю к тебе чувства. Так сможет удерживать рядом наверняка.

– Тани, – помолчав, он снова заговорил: – Тогда ты не дала мне договорить. Не думай, что для меня ничего не значит твое признание. Значит даже слишком много. Но ты вполне можешь принимать те чувства, что питаешь ко мне, за нечто другое. Давай не будем спешить. Я хочу быть с тобой и, надеюсь, ты хочешь того же. Время все расставит по местам. Когда мы лучше узнаем друг друга, сможем до конца разобраться в собственных чувствах.

Во мне снова всколыхнулась утихшая было горечь. В отличие от Рендала, мне не нужно было время, чтобы понять – мои чувства к нему не что иное, как любовь. Вряд ли время хоть что-то изменит. Только вот он не испытывает того же, и от этого сердце раздирает такая боль, что с трудом удается сохранять видимость спокойствия. А хуже всего, что я уже не могу найти в себе силы снова оттолкнуть его и сказать, что не хочу продолжать отношения. Эти три дня были просто мучительными и лучше всего доказали, как много для меня значит Рендал. Пусть лучше неполное счастье, полное сомнений, чем выворачивающая на части пустота и тоска по нему.