Unknown - Miropolskiy I fb2

– Не останавливайтесь, идите прямо. Это я вам звонил.

Даже на небольших каблуках Ева была заметно выше среднего роста – всё-таки манекенщица, пусть и в прошлом. Мужчина, который догнал её и теснил широким плечом в конец коридора, оказался тоже не маленьким. – Подождите, – сказала Ева. – Вы можете объяснить?.. – Потом, – коротко бросил Одинцов.

Через несколько шагов они оказались у стальной двери с надписью «Только для персонала». Одной рукой Одинцов мгновенно отпер замок специальным ключом, а другой осторожно, но крепко подхватил Еву за талию и то ли вытолкнул, то ли попросту вынес на служебную лестницу.

– Куда вы меня ведёте? – снова спросила Ева. – От кого мы бежим?

– Не бежим, а уходим огородами, – деловито сообщил Одинцов. – Так у нас это называется. Осталось чуть-чуть.

Он защёлкнул на ручках двери короткую цепь для блокировки велосипедов – теперь из коридора на лестницу было не выйти, и для отвода глаз нажал кнопки вызова лифтов. Через несколько секунд дверное железо загудело от ударов, но Одинцов, держа Еву за руку, уже бежал вниз по ступенькам. Здешнюю планировку и организацию службы безопасности он неплохо знал – в том числе благодаря совместным занятиям с руководителями охраны комплекса.

Три этажа они пролетели мигом и снова перешли на шаг. У выхода на подземную парковку путь преградил флегматичный охранник. – Пропуска давайте предъявим, – успел сказать он перед тем, как выключиться от удара в солнечное сплетение. Ева тихо вскрикнула. – Всё уже, – успокоил её Одинцов, подхватил падающего охранника и усадил к стене. – Идём спокойно, – добавил он, отпирая магнитной картой охранника дверь на парковку, и снова плечом подтолкнул Еву. Ей и в голову не пришло сопротивляться. Сделав десяток-другой шагов по парковке, Одинцов позвонил Вараксе и назвал свои координаты по маркировке на стене. Через полминуты возле них остановился замызганный внедорожник. – Прошу, – сказал Одинцов и распахнул заднюю дверь. – Карета подана.

Ева замешкалась, но из-за подголовника переднего пассажирского кресла высунулся Мунин и помахал ей рукой:

– Здравствуйте! Glad to see you again .

Одинцов подсадил Еву в салон, придерживая за локоть. Бритоголовый усач за рулём кивнул, глядя в зеркало заднего вида, и «вольво» покатилась к выезду. – Телефон давайте, – сказал Одинцов, и Ева протянула ему китайскую игрушку, полученную к кафе. – А теперь покажите свой. – Зачем? – спросила Ева. – Американцы – народ богатый. Хочу знать, айфон у вас или нет. Ева выудила из кармана мобильный. – Повезло, – сказал Одинцов, забрал его и вытащил аккумулятор. – Я не насовсем, потом отдам. – А если бы это был айфон? – Тогда хуже. У него аккумулятор не вынимается. Пришлось бы выбросить, чтобы не отследили. – Просто выключить нельзя? – снисходительно поинтересовалась Ева. – Или вынуть сим-карту. – Нельзя, – подал голос Варакса, крутя руль. – Отслеживают не номер, а сам аппарат. Сколько карты ни меняй, не спрячешься. – Кого вы так боитесь? – спросила Ева. – Сейчас мы приедем в тихое место, и там спокойно обо всём поговорим, – пообещал Одинцов. – Потерпите немного.

Машина миновала один из выходов на парковку, возле которого мялся мужчина в серой куртке и что-то нервно говорил в портативную рацию. Еве показалось, что она видела его в кафе. Одинцов перехватил взгляд Евы:

– Узнаёте? Он из тех, кто за вами следил.

Ева взглянула на Одинцова и отметила, что он старше, чем показался сначала. Мужественное лицо, испорченное сутенёрскими усиками и клинышком бородки. Флисовая куртка-толстовка с накинутым на голову капюшоном и здоровенные молодёжные наушники тоже выглядели странно. Впрочем, Одинцов первым делом снял толстовку с наушниками и засунул в рюкзак, откуда вытащил свёрнутую зимнюю куртку. Он заправил джинсы в высокие ботинки, отклеил усики с бородкой и помассировал верхнюю губу. Чувство прекрасного, воспитанное у Евы за годы в модельном бизнесе, немного успокоилось, но тревога нарастала.

На выезде Варакса опустил стекло, высунулся из машины и вставил чек об оплате парковки в щель жёлтого автомата. Шлагбаум поднялся, и машина взлетела по крутому бетонному подъёму.

Следом у вновь опустившегося шлагбаума тут же встал сияющий чёрный «лендкрузер». Водитель через окно протянул руку к пропускному автомату и потыкал пальцем в единственную кнопку. Сзади подкатил «тахо», нетерпеливо крякнув спецсигналом. Из «лендкрузера» вышел средних лет коренастый мужчина с глазами спаниеля и поправил кипу на седеющей голове. С места позади водителя «тахо» из окна высунулся академик , примеченный Евой в кафе, и крикнул:

– Езжай! На хрена ты вылез?

– Простите, – виновато сказал носитель кипы и развёл руками, – я здесь первый раз. Думал, нужно платить при выезде. Не подскажете, где касса?

В ответ он услышал эмоциональный рассказ про свою личную жизнь, родственников и национальность. Сдать назад «тахо» уже не мог – его подпирали несколько машин. Академики застряли намертво.

Тем временем «вольво» Вараксы выкатилась к Лиговскому проспекту и остановилась на несколько секунд. Метрах в тридцати слева светофор отсёк плотный поток машин. Варакса включил дальний свет, крутанул руль влево и вдавил педаль газа в пол. Машина по крутой дуге рванула навстречу движению в скоростной ряд, а на светофоре шуганула пешеходов, резко свернула направо, пересекла проспект и нырнула в переулок. Одинцов, обернувшись назад, проверял – нет ли хвоста , не повторил ли кто-нибудь рискованный манёвр.

– Здесь можно так ездить? – спросила Ева, которая прижалась к нему, упираясь обеими руками в спинку переднего кресла.

– Если нельзя, но очень нужно, то можно, – ответил Одинцов.

17. ВСЁ ЗАБЫТЬ

В квартиру на Кирочной она вернулась только к ночи.

Есть не хотелось. Ева заварила травяной чай и с большой кружкой направилась к макбуку. Наверняка Вейнтрауб сидит как на иголках и ждёт её звонка с отчётом о встрече. «Ничего, подождёт», – злорадно подумала Ева. Она оставила кружку, сходила в ванную, потом переоделась в спортивный костюм, устроила в кровати привычное гнёздышко из подушек – и только тогда отправила старику приглашение в видеочат.

Ждать пришлось дольше, чем предполагала Ева. Наконец миллиардер показался на экране, восседая в старинном кресле с высокой спинкой. Как всегда, безукоризненный аристократ: рубленое лицо тевтонского рыцаря со средневековых гравюр, идеально уложенная волна желтовато-седых волос; поверх рубашки с неизменным галстуком-бабочкой – мягкий кардиган с меховыми вставками на груди. По-домашнему. – Рад снова видеть вас, – скрипучий голос Вейнтрауба сопровождало небольшое эхо. – Как всё прошло? – Отвратительно, – сердито сказала Ева. Старик не торопясь закинул ногу на ногу. – Ни секунды не сомневался, что вы именно так и ответите, дорогая, – его улыбка открыла белые до голубизны фарфоровые зубы. – Могу ли я узнать какие-то детали? Надо полагать, разговаривали вы совсем не там, где встретились? Документы вам наконец отдали? Что за чудесные ангелы-хранители у этого Мунина?