Unknown - Miropolskiy I fb2

кожаные кофры с серебром – ещё тонны полторы, не меньше. Вывезти даже такой груз тайком под видом гроба нереально. А ведь это была только малая часть казны ордена. Золото и серебро успели спрятать раньше, королю почти ничего не досталось, и по этому поводу есть разные версии: кто спрятал, куда спрятал...

– Я про другое, – продолжал Мунин. – Главный тайник находился в основании одной из колонн Тампля. По слухам, там стоял некий контейнер, а в нём – чуть ли не чаша святого Грааля или что-то подобное. В общем, Гишар де Божё спасал не деньги, а ценность намного дороже любого золота. Так что не надо иронизировать насчёт картины, граф её заслужил. Кстати, люди Филиппа Красивого действительно обнаружили полость в колонне, когда грабили Тампль. Тайник существовал, но что в нём было и куда девалось – никто не знает.

– Ну и ладно, – резюмировал Одинцов. – Считай, приехали.

На большой развилке он свернул с Мурманского шоссе направо, и через несколько минут фары «лендровера» высветили дорожный указатель: Одинцов и Мунин оказались в Старой Ладоге.

Старой она стала называться триста лет назад, когда Пётр Первый основал Новую Ладогу – городок тоже на реке Волхов, но ниже по течению, у самого Ладожского озера. А за восемь веков до Петра жители процветающей Ладоги наняли на службу варяжского ярла Рюрика с дружиной. Он собрал под своей властью окрестные земли и основал династию великих князей. Так появилось государство Русь, от столицы которого теперь остался лишь сонный посёлок с развалинами древней крепости, двумя тысячами жителей и полутора десятками церквей.

Варакса, уйдя со службы, купил на окраине Старой Ладоги покосившуюся избу. Выстроил вместо неё солидный дом, облагородил участок, стал зазывать в гости друзей и деловых партнёров...

...а в последнем телефонном разговоре велел Одинцову привезти сюда Мунина.

Имение Вараксы надёжно скрывал высокий глухой забор, из-за которого виднелись верхушки плотного строя сосен. Кругом промозглая серая темень и ни огонька, хотя время было не слишком позднее.

– Здесь вообще кто-нибудь живёт? – спросил историк.

Старая Ладога, первая столица Руси.

– Есть соседи какие-то, – Одинцов неопределённо пожал плечами и пошёл открывать ворота.

Варакса брался за любое дело обстоятельно и по-военному строго. В жилом состоянии дом круглый год поддерживала автоматика – обогрев, насосы, дизель-генератор с автозапуском на случай отключения электричества... Хозяина и гостей всегда ждали тепло и комфорт. К тому же Варакса приплачивал соседским мужикам, чтобы зимой постоянно чистили проезд. Мужики были рады стараться и тщательно охлопывали лопатами грани сугробов, намётанных вдоль забора: как говорят в армии, снег должен быть белым и квадратным.

Одинцов загнал «лендровер» под крышу стоянки на участке и снова запер ворота. Любопытный Мунин тем временем разглядывал аккуратный фахверк: кованый флюгер в средневековом стиле, крутые скаты черепичной крыши, перекрестья тёмных балок поверх штукатурки стен, наглухо закрытые ставни...

Изнутри увидеть логово Вараксы историку не довелось. Одинцов вынул из багажника сумки, прошёл мимо крыльца и обогнул дом: ломая наст и протаптывая в снегу тропинку для Мунина, он вёл их к просторному заднему двору. Там на лужайке из-под снега выглядывала кирпичная уличная печка с большой жаровней – мечта любителей шашлыков, неподалёку под сугробами угадывался стоящий поперёк двора длинный обеденный стол со скамьями по обе стороны.

Одинцов провёл Мунина через двор к небольшому флигелю, подёргал ручку запертой двери и вынул из сумки электрический фонарь, промолвив задумчиво: – Он сказал, что я знаю всякие секретные места и разберусь без него. Интересно, где ключ. – А вы не знаете? – удивился Мунин. – Нет. Я двадцать лет сюда езжу, но внутрь Варакса никогда никого не пускал. В дом – пожалуйста, там туча народу перебывала. Сюда – ни-ни. Личное пространство. – Может, ломиком попробовать? Одинцов покосился на историка. – Ломиком, говоришь?

25. ПАПУАС ИЗ БАЛАШИХИ

Тишину нарушало только бряканье спичек в полупустом коробке.

Псурцев прекрасно представлял себе, что скажет Иерофант. Сначала будет нудить о том, что снова зря приехал. А дальше начнёт глумиться над новыми подвигами академиков . Бог троицу любит, что-нибудь в этом духе, поскольку люди генерала обделались по полной программе уже в третий раз всего за несколько дней.

Псурцев щелчком большого пальца подбрасывал спичечный коробок, тот подлетал над столом, падал обратно, и он его снова подбрасывал. Какое-то заколдованное дело, думал генерал. Так не бывает – вернее, раньше не бывало. От неудач никто не застрахован, особенно если столкнулся с новым серьёзным противником. Но на втором заходе надо брать реванш. А здесь...

Кроме того, Псурцев привык работать тихо. И если в начале ещё можно было отвертеться от неудобных вопросов по поводу гибели двух академиков на Кирочной улице, если проваленная операция в торговом центре, по счастью, обошлась без жертв, то теперь погоня с разбитыми машинами и взрывы на проспекте в спальном районе наделали шуму в прямом и переносном смысле. У каждого второго водителя – авторегистратор, у каждого второго прохожего – мобильный телефон с видеокамерой. Хорошо стали жить! И сливать видео в интернет быстро научились. Генералу ещё толком не доложили о происшествии, а он уже успел насладиться зрелищем полыхающего раскуроченного «мерседеса» с разбросанными вокруг телами и получить пару звонков от очень серьёзных людей, которые ждали объяснений. – Живой, значит? – Псурцев прищурился, глядя на вошедшего Салтаханова, и снова щелчком подбросил коробок. – То есть говорить можешь? – Могу, – виновато подтвердил тот. – А вот Варакса не может. Потому что мёртвые обычно молчат. Ты не знал?.. Не отвечай, не трудись. Мне вообще похер, что ты скажешь. Вот Вараксу я бы послушал. Внимательно послушал! И про то, зачем он крышевал Мунина. И про то, чем перед Интерполом провинился. И кто он вообще такой. Мы этого Вараксу три дня искали, а эфиопы – двадцать пять лет! Можешь себе представить, сколько знал человек, которого двадцать пять лет ищут по всему миру? Какого рожна эфиопам от него было нужно, не скажешь, нет? А кто скажет? Голос генерала звучал ровно. Под обманчивым спокойствием скрывалось бешенство: подчинённые загнали его в тупик. – Сижу здесь, как дурак с помытой шеей, – продолжал Псурцев, и коробок хрустнул в могучем кулаке. – Жду, когда ты мне подполковника этого притащишь. А его теперь, оказывается, по кускам собирать надо. Вот спасибо! Хороший подарочек такой... новогодний.