Линн Дайер - Великая мудрость прощения. Как освободить подсознание от негатива

Всего за двадцать минут он добрался до полуразрушенного особняка Викторианской эпохи, который напоминал расплющенный свадебный торт.

В этом месте царила атмосфера фильма ужасов, с его запущенным, густо заросшим садом, с наглухо заколоченными досками окнами, затейливым, но уже сгнившим крыльцом. На лужайке перед домом повсюду валялись пустые банки, выброшенный ковер и газета.

Райан вышел из машины и приблизился к входной двери. Она была не заперта и отворилась, стоило ему лишь прикоснуться к ней. Он вошел. В нос ударил стойкий резкий запах диких животных, везде лежали кучки экскрементов. Похоже, здесь поселились белки или скунсы. Но и люди не обошли это место стороной, оставив после себя много грязных отходов и мусора. Пол был усыпан разбитыми стеклянными бокалами, старыми трубками и зажигалками, лежала целая груда бутылок из‑под виски. « Современное противоядие при депрессии в сельской местности , – подумал Райан. – Кокаин со спиртным ».

В глубине у дальней стены было устроено временное спальное место с замызганным матрасом и кучей покрывал. Рядом с этим временным ложем Райан порылся на полу в сваленных и уже разлагающихся порнографических журналах, куче свечных огарков и сигаретных окурков. Помимо этого, около постели высилась стопка одежды, сырой и пахнущей гнилью. И единственной вещью, которую еще можно было узнать, была полуистлевшая ковбойская шляпа «стетсон». У Райана в горле стоял ком от волнения, он поднял шляпу и вернулся к черному входу, держа ее за поля.

Издалека за ним наблюдала старая немецкая овчарка. Она медленно и робко приблизилась к нему, виляя хвостом и низко опустив голову. Когда собака подошла, то обнюхала старую шляпу у него в руке, пока Райан гладил животное. На овчарке был потертый ошейник с надписью «Гарри», с уже неразличимым телефонным номером. Пес принюхался к ногам Райана, словно учуял какой‑то очень важный для него и давно знакомый запах.

– Эй, парень, ты что, знал моего отца? – спросил Райан.

Пес посмотрел на Райана старыми поблекшими глазами и еще сильнее завилял хвостом. Его взгляд казался красноречивее любого, который Райану довелось увидеть за последнее время. Было совершенно ясно, что перед ним существо, которое хорошо знало и преданно любило его отца. «Он где‑то поблизости», – подумал Райан. Причем впервые был так в этом уверен.

* * *

По пути от заброшенного дома Райан взошел на мост, остановился, достал мобильник и пристально смотрел на него, прокручивая фото с изображением Софи и Логана. Потом набрал номер Софи.

«Привет. Вы позвонили домой к Райану, Софи, Логану и Митци. Пожалуйста, оставьте свое сообщение». Би‑и‑и‑п.

«Привет, это я… Не знаю, там вы или нет… Я звоню, чтобы сказать… В действительности я звоню, чтобы сказать, что хочу еще раз извиниться. Мне уже самому тошно слышать, как я это повторяю. Представляю, как вам надоело это слушать. Так что, пожалуй, я собираюсь сказать вот что. Я позвонил, чтобы сказать, что люблю тебя. А Логана я люблю больше всего на свете».

* * *

Позже Райан проехал к центру города мимо театра Монте‑Карло, на старой афише которого неровными буквами было написано «Десять заповедей».

Перед театром в кресле‑каталке сидел мужчина лет сорока, попивавший чай со льдом и попыхивавший сигаретой.

Райан припарковался на стоянке поблизости от театра. Человек приветливо кивнул ему, когда Райан шел мимо в соседнее кафе. Он устроился в полумраке бара, у окна с видом на реку Русская.

Эта стремительная и широкая река была известна рыбалкой на осетровых и плодородными поймами. Внизу на реке какие‑то два человека в лодке сосредоточенно занимались своим делом, пытаясь отсоединить ветку дерева, которая зацепилась за обломок скалы, и из‑за нее там застревал плавучий мусор, образуя затор. Райан так увлекся наблюдением за этим завораживающим действием, что не заметил подошедшей сзади официантки, миниатюрной молодой женщины чуть за двадцать.

– Привет. Что закажете?

Он вздрогнул и взглянул на нее. У этой шатенки с негустыми волосами был пирсинг в носу и на губе.

– Просто чашку кофе.

Райан достал фотографию отца и положил на стол.

Внизу на реке мужчины привязали веревку к ветке и пытались вытянуть ее на берег.

Когда официантка ставила заказанный Райаном кофе на стол, то наклонилась и заглянула ему через плечо.

– Это что, фотография того ковбоя? – поинтересовалась она.

Райан взглянул на нее.

– Того ковбоя? Так вы его знаете?

Она явно занервничала.

– Ну, он похож на человека, который…

– Который что? Он сюда заходил? Скажите, для меня это очень важно!

Официанта поглядела на него с некоторым подозрением.

– А почему это так уж важно?

– Это мой отец, ясно? Достаточно важная причина?

Официанта покраснела:

– Извините, возможно, вам лучше поговорить с моим боссом? Он хорошо знал этого ковбоя! Он сейчас здесь!

Мужчина, что сидел у входа в театр, вошел и у стойки налил себе немного холодного чая со льдом. Она подозвала его.

– Это Андре, – представила она его Райану.

Андре был субтильным мужчиной с кудрявыми волосами и такой же кучерявой бородой; спокойным и улыбчивым.

Райан показал ему фотографию.

– Хотелось бы выяснить, не знаете ли вы этого человека? Его зовут Роберт Килгор. Он мой отец.

Андре улыбнулся, внимательно рассматривая фотографию, затем взглянул на Райана.

– То‑то вы показались мне знакомым. Конечно, я его знаю. Вы его сын?

Райан кивнул.

Андре протянул руку.

– Рад знакомству!

– Вы не в курсе, где его можно найти?

Улыбка словно примерзла у него к лицу. Он оглянулся на официантку.

– Ну, это совсем иное дело!

– Что вы хотите сказать?

– Давайте выйдем и поговорим, но сначала мне нужно пообщаться с шерифом…

Райану было непонятно, при чем здесь шериф, но и расспрашивать Андре не хотелось.

Он пошел следом за ним. Они миновали пролет лестницы, которая вела через душную и людную кухню кафе, и наконец вышли в патио.

«Подождите минутку», – попросил Андре.

Когда он вернулся, то сел рядом с Райаном в одно из кресел, что стояли в патио, и вздохнул. Оба еще немного поговорили о здешних местах, прежде чем Андре завел разговор об отце Райана.

– Я долго был знаком с твоим отцом. Он провел здесь свои последние дни.

– Последние дни? – переспросил Райан. Казалось, его слова опережали мысли. – Хотите сказать, он умер?

– Мне очень жаль. Да, – произнес Андре, и по выражению его лица Райан понял, что тот говорит совершенно искренне.

Из‑за угла появилась женщина‑шериф, которая приблизилась к ним. Было ясно, что Андре уже успел поговорить с ней.

– Полагаю, мне удалось кое‑что выяснить о Роберте Килгоре, – сказала она, глядя на лист бумаги, похожий на официальный документ. – Вот копия свидетельства о смерти. Он скончался 8 августа 2007 года в госпитале Кайзер Перманенте в Санта‑Розе. От цирроза печени.