Диана Килина - ИГ/РА

ИГ/РА

ДИАНА КИЛИНА

АННОТАЦИЯ

Самое сложное было не жить так, как я жила, нет. Самое сложное было, когда он вернул меня обратно. За полтора года, что я была в бегах, я постепенно начала чувствовать. Жить. Радоваться каждому новому дню. Доверять людям. Раны постепенно начали заживать, рубцеваться, на месте сожженной заживо кожи появилась новая. И она была слишком тонкой и нежной, мягкой, когда он бросил меня в это пекло снова.

Я обещала себе, что я найду его и уничтожу. Это была единственная мысль, которая помогала мне выжить. Я постоянно думала о нем; о том, как буду убивать его; о том, как я искупаюсь в его крови. Я ненавидела его всем сердцем, за то, что не пустил пулю в лоб, а отдал меня этим шакалам. За то, как он ухмыльнулся, взял конверт с деньгами и спокойно ушел, даже не обернувшись.

Его называют - Лазарь. И я его убью.

ПРОЛОГ

Песен, ещё ненаписанных, сколько,

Скажи, кукушка,

Пропой.

В городе мне жить или на выселках,

Камнем лежать

Или гореть звездой?

Звездой...

Солнце моё, взгляни на меня:

Моя ладонь превратилась в кулак,

И если есть порох, дай огня.

Вот так…

Виктор Цой и Кино «Кукушка»

Лазарь, 2008 год

Если верить фотографии, на которую я в очередной раз посмотрел около часа назад, то порученный мне объект должен был быть вполне привлекательной шатенкой со светло–зелёными глазами и симпатичной, как у Мэрилин Монро, родинкой на пухлой щёчке. Поэтому, увидев водителя подъехавшей ко мне грязно–серой легковушки, я впал в ступор. Нет, на меня смотрели те же серо–зелёные глаза, что и на фото, но вот остальное…

– Вам помощь нужна? – вполне уверенно произнесла девушка, сверкнув чем–то серебристым на языке и приподняв проколотую левую бровь, – Может дёрнуть? У меня трос в багажнике.

– Автомат, – выдавил из себя я, всё ещё пребывая в лёгком шоке, – Позвонить можно? Эвакуатор нужен.

Она повернулась и посмотрела на припаркованный у обочины внедорожник, который по документам принадлежал Смирнову Валерию Витальевичу, коим я не являлся. Знать она этого, естественно, не могла, но почему–то бросила подозрительный взгляд на меня, на машину, а затем снова на меня. Я, наверное, нахмурился, потому что девка слегка прищурилась, но всё же потянулась рукой к сумочке на пассажирском сидении. Вытащив телефон, она протянула его мне в приоткрытое окно:

– Пожалуйста.

Я ухмыльнулся, и взял трубку. Баба явно не дура, и заблокировала двери, чтобы я не мог её вытащить. И окно открыла только частично: можно было просунуть ладонь и не больше. Набрав свой собственный номер, я начал слушать длинные гудки. Уверен, что моя мобила сейчас разрывается голосом Тилля Линдеманна орущего «Mutter» в салоне машины, но объект–то этого не знает. Хотя то, что я выясню номер её телефона, ничего не решит – она вполне могла пользоваться временной сим–картой. И даже засекретить номер. Не глупая, полтора года скрываться сумела; значит, знает, как заметать следы.

Девушка не отводила от меня холодных глаз, внимательно изучая моё лицо. Если честно, под её взглядом мне захотелось сморщиться, но я кое–как удержался. И дело не в почти драгоценном серебристо–нефритовом цвете радужки. Просто её взгляд был сканирующим, как будто она уже догадывалась – кто я, и зачем на самом деле попросил её остановиться.

Сбросив вызов, я протянул мобильный в оконную щель и пожал плечами:

– Не берут трубку.

Она снова прищурилась, на этот раз сильнее, и резко выхватила у меня телефон. Опустив глаза к экрану, она сняла блокировку пальцем и открыла исходящие вызовы. Ухмыльнулась и посмотрела на меня. Ну да, в Эстонии не может быть номеров с кодом Московской области.

– Фору дашь? – спокойно спросила мадам, отбрасывая свой мобильник на заднее сиденье.

Я пожал плечами и убрал руки в карманы пальто. Наручники приятно звякнули и охолодили мои пальцы.

– Всё равно ведь найдут. Не я, так кто–нибудь другой.

Хотя, признаться, тот факт, что она осознавала моё преимущество, мне польстил. Приятно так польстил. Даже захотелось погладить по головке с непонятным переплетением белоснежных волос и дать вкусняшку, как послушной собачке.

– Предпочитаю попробовать ещё раз, – серьёзно бросила она, поворачивая ключ в замке зажигания, – Отойди, иначе ноги отдавлю.

Я послушно отошёл и невольно улыбнулся. А она молодец, держится. Хотя взгляд стал немного затравленным и лицо жёстким, но держится. Не показывает страха. Но боится ведь, видно, как тонкие пальчики задрожали на руле, и подбородок задёргался. Даже пожалеть захотелось, такая милашка. И за что её в расход хотят пустить, непонятно.

– Полчаса, – бросил я во всё ещё приоткрытое окно, – А потом – баста. Если найду, сама знаешь, что будет.

Она кивнула и резко дала старт; так, что из покрышек дым повалил. Я задумчиво хмыкнул и побрёл к машине, с которой я почти сроднился за несколько предшествующих часов. Сев на просторное кожаное сиденье, которое начало остывать, я поёжился и завёл немецкий агрегат. Мой мобильник лежал в кармашке под приборной панелью. Я взял его и засёк время, параллельно прикуривая сигарету свободной рукой. Наполовину докурив, я открыл ноутбук, лежащий на соседнем кресле, и запустил мобильный интернет с помощью чудо–флешки, купленной накануне на заправке. В этой мизерной стране действительно шикарные технологии, нам о таком сервисе только мечтать и вздыхать от зависти.

Вбив её номер телефона в поисковик, я невольно фыркнул. Симка была не разовой, даже подключённой к оператору два месяца назад. Уважение к объекту немного притупилось. Пробежав глазами по последним вызовам, я нашёл один единственный номер, на который она звонила чаще всего. Введя и его в программу, позволяющую отследить любой мобильник в любой точке мира (спасибо Стасику – талантливому и неприлично молодому программисту, который задолжал мне приличную сумму и расплатился этим неизвестными миру новшеством), я записал адрес. На всякий случай.

Ещё через десять минут полчаса её форы прошли, и я скинул объекту моего преследования забавную эсэмэску: «Раз, два, три, четыре, пять – выхожу тебя искать».

Я не был садистом, но поиграться любил. Особенно, когда мой заказ – вполне себе привлекательная особа слегка за двадцать. Даже не смотря на дреды и проколотую бровь. Щёчки–то по–прежнему были пухлыми, и на правой была та самая родинка, которая никак не даёт мне покоя.

2013 год

– Игорь Викторович, у вас встреча через сорок минут, – ласково пропел интерком голосом моей новой секретарши.

Я взял её на работу четыре месяца назад, когда Лариса – её предшественница – благополучно отчалила в дальнее плавание под названием «декрет». Вообще, признаться честно, за Лариску я искренне радовался, но привыкнуть к новому молодому личику в приёмной было сложно. Тот факт, что обладательница этого личика настойчиво оказывала мне недвусмысленные знаки внимания, только усложнял привыкание.