Гомер - Одиссея

С духом собравшись, она наконец, отвечая, сказала:

«Что удалиться, Медонт, побудило дитя мое? Нужно ль

Было вверяться ему кораблям, водяными конями

Быстро носящим людей мореходных по влаге пространной?

710 Иль захотел он, чтоб в людях и имя его истребилось?»

Выслушав слово ее, благородный Медонт отвечал ей:

«Мне неизвестно, внушенью ль он бога последовал, сам ли

В сердце отплытие в Пилос замыслил, чтоб сведать, в какую

Землю родитель судьбиною брошен и что претерпел он».

715 Кончив, разумный Медонт удалился из царского дома.

Сердцегубящее горе объяло царицу; остаться

Доле на стуле она не могла; хоть и много их было

В светлых покоях ее, но она на пороге сидела,

Жалобно плача. С рыданьем к ней собралися рабыни,

720 Сколько их ни было в царском жилище и юных и старых.

Сильно скорбя посреди их, сказала им так Пенелопа:

«Слушайте, милые; дал мне печали Зевес Олимпиец

Более всех, на земле современно со мною рожденных;

Прежде погиб мой супруг, одаренный могуществом львиным,

725 Всякой высокою доблестью в сонме данаев отличный,

Столь преисполнивший славой своей и Элладу и Аргос.

Ныне ж и милый мой сын не со мною; бесславно умчали

Бури отсюда его, и о том я не сведала прежде;

О вы, безумные, как ни одной, ни одной не пришло вам

730 Вовремя в мысли меня разбудить? А, конечно, уж знали

Все вы, что он собрался в корабле удалиться отсюда.

О, для чего не сказал мне никто, что отплыть он замыслил!

Или тогда б, отложивши отъезд, он остался со мною,

Или сама б я осталася мертвою в этом жилище.

735 Но позовите скорее ко мне старика Долиона;

Верный слуга он; в приданое дан мне отцом и усердно

Смотрит за садом моим плодоносным. К Лаэрту немедля

Должен пойти он и, сев близ него, о случившемся ныне

Старцу сказать; и Лаэрт, все разумно обдумав, быть может,

740 С плачем предстанет народу, который губить допускает

Внука его, Одиссеева богоподобного сына».

Тут Евриклея, усердная няня, сказала царице:

«Свет наш царица, казнить ли меня беспощадною медью

Ты повелишь иль помилуешь, я ничего не сокрою.

745 Было известно мне всё; по его повеленью дала я

Хлеб и вино на дорогу; с меня же великую клятву

Взял он: молчать до двенадцати дней, иль пока ты не спросишь,

Где он, сама, иль другой кто отъезда его не откроет.

Свежесть лица твоего, он боялся, от плача поблекнет.

750 Ты же, царица, омывшись и чистой облекшись одеждой,

Вместе с рабынями в верхний покой свой 35пойди и молитву

Там сотвори перед дочерью Зевса эгидодержавца;

Ею, конечно, он будет спасен от грозящия смерти.

Но не печаль старика, уж печального; вечные боги,

755 Думаю я, не совсем отвратились еще от потомков

Аркесиада; 36и род их всегда обладателем будет

Царского дома, и нив, и полей плодоносных в Итаке».

Так Евриклея сказала; утихла печаль, осушились

Слезы царицы. Омывшись и чистой облекшись одеждой,

760 Вместе с рабынями в верхний покой свой пошла Пенелопа.

Чашу наполнив ячменем, она возгласила к Афине:

«Дочь непорочная Зевса эгидодержавца, Афина,

Если когда Одиссей благородный в сем доме обильно

Тучные бедра быков и овец сожигал пред тобою,

765 Вспомни об этом теперь и спаси Одиссеева сына,

Козни моих женихов злонамеренных ныне разрушив».

Так помолилась она, и не втуне осталась молитва.

Тою порой женихи в потемневшей палате шумели.

Так говорили иные из них, безрассудно надменных:

770 «Верно, теперь многославная наша царица готовит

Свадьбу, не мысля о том, что от нас приготовлено сыну».

Так говорили они, не предвидя того, что и всем им

Было готово. Созвав их, сказал Антиной, негодуя:

«Буйные люди, советую вам от таких неразумных

775 Слов воздержаться, чтоб кто-нибудь здесь разгласить их не вздумал.

Лучше, отсель удаляся в молчанье, исполним на деле

То, что теперь на совете согласном своем положили».

Выбрав отважнейших двадцать мужей из народа, поспешно

С ними пошел к кораблям он, стоявшим на бреге песчаном.

780 Сдвинув с песчаного брега корабль на глубокое море,

Мачту они утвердили на нем, все уладили снасти,

В крепкоременные петли просунули длинные весла,

Должным порядком потом паруса натянули. Когда же

Смелые слуги с оружием их собралися, все вместе,

785 Сев на корабль и его отведя на открытое взморье,

Ужинать стали они в ожиданье пришествия ночи.

Той порою в высоком покое своем Пенелопа

Грустно лежала одна, ни — еды, ни питья не вкушавши,

Мыслью о том лишь тревожась, спасется ли сын беспорочный

790 Или погибнет, сраженный рукою убийц вероломных?

Словно как лев, окружаемый мало-помалу стрелками,

С трепетом видит, что скоро их цепью он будет обхвачен,

Так от своих размышлений она трепетала. Но мирный

Сон прилетел и ее улелеял, и все в ней утихло.

795 Добрая мысль пробудилась тогда в благосклонной Палладе:

Призрак она сотворила, имевший наружность прекрасной

Дочери старца Икария, светлой Ифтимы, с которой

Царь фессалийския Феры, могучий Евмел, сочетался.

В дом Одиссеев послала тот призрак Афина, дабы он

800 Там, подошед к погруженной в печаль Пенелопе, ей слезы

Легкой рукою отер и ее утолил сокрушенье.

В спальню проникнул, ремня у задвижки не тронув, бесплотный

Призрак, подкрался и, став над ее головою, промолвил:

«Спишь ли, сестра Пенелопа? Тоскует ли милое сердце?

805 Боги, живущие легкою жизнью, тебе запрещают

Плакать и сетовать: твой Телемах невредим возвратится

Скоро к тебе; он богов никакой не прогневал виною».

Мнимой сестре Пенелопа разумная так отвечала,

Полная сладкой дремоты в безмолвных вратах сновидений:

810 «Друг мой, сестра, как пришла ты сюда? Ты доныне так редко

Нас посещала, в далеком отсюда краю обитая.

Как же ты хочешь, чтоб я перестала скорбеть и крушиться,

Горе, объявшее дух мой и сердце мое, позабывши?

Прежде погиб мой супруг, одаренный могуществом львиным,

815 Всякой высокою доблестью в сонме данаев отличный,

Столь преисполнивший славой своей и Элладу и Аргос;

Ныне ж и милый мой сын не со мной: он отважился в море,

Отрок, нужды не видавший, с людьми говорить не обыкший.

Боле о нем я крушуся теперь, чем о бедном супруге;

820 Сердце дрожит за него, чтоб беды с ним какой не случилось

На море злом иль в чужой стороне у чужого народа.

Здесь же враждебные люди его стерегут, приготовив

В мыслях погибель ему на возвратной дороге в отчизну».

Темный призрак, ответствуя, так прошептал Пенелопе:

825 «Будь же спокойна и сердца не мучь, безрассудно тревожась.