Александр Дубровин - История, в части касающейся

С противоположной стороны двора к дому полетел огненный шар. За ним последовал другой, потом третий. Шары влетели внутрь дома. Один — сквозь окно, два других — сквозь стены и разорвались внутри. Я наблюдал за картиной, происходившей внутри.

В момент, когда шары полетели к дому, внутри разразился нешуточный скандал. Один из наших оппонентов стоял посередине комнаты и размахивал тростью. Другой поднялся и шагнул к говорившему. Приблизившись к нему вплотную, он взялся за трость. Это и спасло ему жизнь.

В ту же секунду внутри помещения шары разорвались один за другим. Все силуэты исчезли в ярком жёлтом мареве. Через две секунды марево стало рассеиваться. Посередине комнаты стояли двое, продолжая держаться за трость. Сидевший до этого в кресле третий бегал теперь по комнате и размахивал руками, объятый ярко красными с желтым языками пламени. Наконец он упал и не подавал более признаков жизни.

Дом начинал заниматься огнём. Внутри, должно быть, температура была очень высокой, так как синие ранее контуры помещения поменяли свой цвет на тёмно красный, переходя к жёлтой гамме. Мужчина, который несколько секунд назад шагнул под защиту трости, рванул наружу, позабыв про всё и, должно быть, объятый ужасом.

Едва он вырвался из дома на крыльцо, как сработал заряд, поставленный Фаготом. Мужчину подбросило в воздух. Течение времени в моём восприятии в очередной раз замедлило свой ход.

Медленно, как в кино, от мужчины стали отделяться части тела, разлетаясь в разные стороны. Куски его шлёпнулись на землю, и картинка вернулась к своей обычной скорости. Из дома выбежал последний оставшийся в живых злоумышленник.

Сработал ещё один заряд, установленный Фаготом. Заряд картечи устремился к человеку, появившемуся на крыльце. Ничего подобного результату предыдущего взрыва не случилось. Ударная волна вместе с роем осколков обошла мужчину, как будто он был укутан коконом. В общем, так оно и было. Его защищал энергетический экран, выставленный излучателем.

Вслед за разрывом мины к мужчине устремились огненные шары наших гирянских друзей. Вокруг мужчины поднялось море огня, не причинявшее ему никакого вреда. Серебристая мантия защитного поля надёжно укрывала его от внешнего разрушения.

В серебристый кокон посередине двора полетели ещё огненные шары. С двух других сторон в него полетели ручные гранаты. Организовать хаос на отдельно взятом дворе, как показала практика, оказалось вполне возможным. Мы атаковали, не переставая, не давая перевести дух нашему противнику и не позволяя предпринять ответные меры.

Фагот активизировал ещё одну мину, которая лишь добавила пыли и камней в воздухе. Из кокона вылетел огненный шар, устремившийся в сторону атаковавших его земляков. Раздался грохот. За ним последовал ещё один, потом ещё . . . Интенсивность боя нарастала.

Краем глаза я увидал присевшую за кустом справа тётушку. Я повернулся к ней и кивнул головой, что я готов. Она так же молча дала мне знать, что готова выполнить свою часть работы.

Едва я вернул своё внимание к битве, как на противоположной стороне двора выросла фигура одного из наших гирянских союзников. Он увлёкся обстрелом врага и вышел из-под укрытия защитного щита, который выставили ранее.

Немедленно к нему устремился огненный шар злодея. Шар окутал пламенем сначала голову, а затем всё тело несчастного. Потом под воздействием магической силы тело его изнутри взорвалось, разбрасывая вокруг горящие куски ещё живой ткани.

Я встал на колено и, выставив вперёд обе руки, сконцентрировался на коконе. Используя энергетический фон земли, как отражающий экран я попытался приподнять кокон. На меня навалилась неимоверная тяжесть. Казалось все мои мышцы готовы были лопнуть. Вы когда-нибудь пробовали толкнуть двухсоткилограммовую штангу, стоя на одном колене? Ощущение по приятности и удобности напоминает подобный эксперимент.

В меня немедленно полетел из кокона огненный шар. Даже сквозь защитный щит, который я выставил ранее и защиту тётушки я почувствовал жар пламени взорвавшегося рядом шара. Не отвлекаясь на подобные мелочи, я продолжал толкать свою "перегруженную штангу — главного соперника и партнёра".

После трёх секунд борьбы, показавшихся мне часом, мне удалось приподнять снизу кокон, убирая защиту врага с его ног.

— Давай! — Мысленно прохрипел я команду Бекасу.

Виталий, готовый к заранее оговорённому манёвру, выстрелил мужчине в щиколотку, пулей дробя ему кости. Мужчина дико взвыл. Бекас немедленно выстрелил ему по второй ноге. Человек взмахнул рукой и выронил на мгновение трость из рук.

Именно этого момента я и ждал. Мысленно я позвал Орла присоединиться к остальным излучателям. Трость взмыла вверх и поплыла в мою сторону. Защитный кокон исчез. Немедленно в мужчину стукнуло два шара, центр двора исчез в пламени.

Желая усилить эффект, Фагот активизировал ещё один свой заряд. Когда дым и пламя рассеялись, на месте, где только что стоял человек ничего не было. Почти ничего, если не считать каких-то мелких обгоревших ошмётков.

Я поднялся с колена, держа в руке трость. Глаза птицы хищно горели зелёным огнём. Потом они потухли. Я не был сейчас готов к общению с Орлом.

Дом полыхал огнём. Чтобы добавить немного драматизма моменту, я достал из кармана небольшой пенал с единственной кнопкой и нажал её. Выставленные мной мины взорвалась. Заряды картечи устремились к дому, нанося стене повреждения столько, сколько могли. Вслед за моей миной взорвались другие.

Одна из стен рухнула. Вслед за этим обрушилась крыша, пылающая огнём. Всё. Пора уходить. Я покрутил пальцем в воздухе, показывая, что мы закругляемся и уходим.

Как и пришли сюда, мы тремя группами вернулись на нашу штаб-квартиру в Константинополе. Разоружившись, все отправились отдыхать, за исключением Бруцевского, Галицкого, Микульского, Разумовской и меня.

Я чувствовал усталость, но знал, что мне предстоит ещё одна процедура, прежде чем всё будет закончено.

Быстро извинившись и сославшись на усталость, я повернулся, взяв под руку тётушку, и пошёл прочь. Сзади Микульский попытался что-то сказать. Я повернул голову и посмотрел через плечо назад. Галицкий держал его за руку, останавливая.

— Он должен закончить начатое дело, — сказал ему Князь.

Профессор посмотрел на него, потом кивнул. Едва мы вышли из комнаты, я открыл переход, и мы очутились в доме Разумовской в Могилёве.

— Я знаю: ты устал, мой мальчик, но мы должны закончить дело, — начала графиня.

— Да.

— Ты готов?

— Да, готов. Орёл тоже.

Разумовская улыбнулась и отошла в дальний конец комнаты, бормоча под нос заклинание. Когда я почувствовал вокруг себя плотную защитную сферу, я мысленно обратился к трости, которую всё время держал в руках. Орёл ожил.