Эстанислао Бахрах - Лимбический мозг

Эмоции, через которые я прошел на этом этапе, — стыд, тревога, самонадеянность, энергия, уверенность. Затем наступает стадия депрессии. Под словом депрессия я подразумеваю не болезнь, а схожие симптомы. На этой стадии вы возвращаетесь в настоящее с глубоким чувством пустоты. Появляется сильная печаль, которую нельзя смягчить игрой воображения, и наступает кризис во многих сферах вашей жизни. Вы должны не только принять уход другого человека, но и научиться жить в новой реальности. Вы уединяетесь, чувствуете сильную усталость и как будто неспособны выйти из тоскливого состояния. Все это нормально. Эмоции, через которые я прошел, — грусть, раздражение, несчастье, печаль, отвращение, уныние, разочарование. И наконец, теперь я пишу эту книгу на последнем этапе — принятия. Вы учитесь жизнь без своего партнера и принимаете ситуацию. Эмоциональная боль отступает, и вам нужно активно реорганизовать идеи, которые лягут в основу новой ментальной схемы. Вы эволюционируете. Вряд ли это счастливый этап — по крайней мере, не в начале, но понемногу вы обретаете способность испытывать радость и удовольствие, и с этого момента все обычно возвращается к норме. Вашей новой норме. Эмоции, которые я переживаю на этом этапе, — воодушевление, усталость, удовлетворение.

Чтобы научиться управлять эмоциями, может потребоваться целая жизнь. Особенно если в детстве вам внушили, что эмоции могут быть плохими. Может быть, вам говорили, что злиться неправильно, что некоторые радости недопустимы или что нельзя плакать. Вместо того чтобы принять эмоции, вас учили отталкивать и подавлять их. Да, им легко поддаться, но не пугайтесь. Одна из целей моей книги — научить вас замечать эмоции, прислушиваться к ним с как можно более нейтральной позиции и принимать их. Вместо того чтобы классифицировать эмоции (в книге я это делаю, но только в практических целях), попробуйте понаблюдать за ними — как за облаками в небе. Мы не оцениваем, хороши облака или нет. Мы просто видим, что одно бежит быстрее другого, одно — большое и пушистое, а другое — длинное и тонкое. Облака — это просто облака. Эмоции, как и облака, преходящи. Вы можете пропустить чувства через себя и использовать для развития или дать им исчезнуть. Освободите для них место. Чем лучше вы будете их осознавать и принимать свои мысли и поступки, тем больше мудрости и ясности обретете. Хотя не бывает хороших или плохих эмоций, одни более приятные, а другие — менее. Хорошее не всегда красиво, а плохое не всегда уродливо. Другими словами, приятные вещи, которые случаются с вами в жизни, не всегда хороши, а неприятные — не всегда плохи. Например мой развод: это трудный для меня период, но происходящее пойдет мне на пользу, я понимаю это умом. Мне кажется, когда речь заходит о чувствах, не может быть никаких «должна» или «не должен». Чувства — это часть вашей сущности, мы не можем на них повлиять. Когда вы в этом убедитесь, вам будет легче принимать конструктивные решения по поводу своих эмоций.

Несколько недель назад мне посчастливилось пообедать с Робертом Турманом, первым западным буддийским монахом. Я спросил, какой инструмент или способность нашего разума важнее всего для достижения равновесия и максимального благополучия. После нескольких секунд раздумий Турман ответил:

— Мне понадобилось пятьдесят два года, чтобы понять, что такое самосострадание.

Тогда я снова спросил:

— Но ведь самосострадание — это чувство жалости к самому себе, когда собственная боль кажется более глубокой и важной, чем боль других людей?

— Самосострадание — это умение быть добрым к себе, когда ты чувствуешь себя никчемным, некомпетентным, непривлекательным. Это умение обрести перспективу и помнить о том, что наши страдания разделяют многие и, более того, что несовершенство и боль составляют часть человеческого опыта. И это способность открыто наблюдать за своими переживаниями, не отождествляя себя с ними. Самосострадание учит сбалансированной перспективе: вы не отвергаете и не подавляете свою боль, но и не отождествляете себя с ней полностью.

И вот, опираясь на эти три качества, я сажусь писать «Лимбический мозг». Я добр к себе самому в трудный момент, чтобы быть добрым к вам и поделиться результатами трехлетних исследований. Я хочу показать, что происходит с точки зрения биологии мозга и эмоций. И я прошу вас открыто наблюдать, но не верить всему, что вы читаете. Станьте для себя подопытным кроликом и, читая, экспериментируйте с тем, что пробуждает интерес. Как говорит психолог Кристин Нефф: «Не всегда можно получить то, что хочется. Не всегда можно стать тем, кем хочется. И когда вы отрицаете эту реальность или сопротивляетесь ей, страдание проявляется в виде стресса, разочарования и самокритики. Но, благосклонно приняв эту реальность, вы создаете положительные эмоции, такие как сострадание и забота, которые помогают вам справиться с ситуацией». Я предлагаю прочесть эту книгу с надеждой, что она поможет вам противостоять вызовам в жизни при помощи знаний — одного из самых мощных оружий человека. Если вы читаете «Лимбический мозг», то, скорее всего, это не случайно.

Меньше года назад я поехал забирать своего восьмилетнего сына Валентина с детского дня рождения. Была пятница, 19:30. Час пик, пробки, многие стараются уехать из города. Минут двадцать я парковался во втором ряду под оглушительный гудеж водителей сзади. На празднике дети играли в футбол. Войдя в дом, я увидел Валентина; он явно плакал. Я крепко его обнял, но он, маленький и мокрый от пота, оттолкнул меня. Мы молча пошли к машине. По дороге он еле сдерживал слезы. В машине он начал рассказывать, что произошло. Должен признать, что я его слушал, но не слышал. Я устал и немного нервничал из-за пробок. Но по крайней мере сын говорил со мной о случившемся. Кубок. Кубок, который именинник присудил лучшему игроку. Вот в чем была проблема. Валентин считал: победитель получил награду потому, что был другом именинника, а не потому, что играл лучше всех. И что на самом деле кубок заслужил он, Валентин. Моя реакция: «Но зачем тебе это, Вален? Главное, что ты получил удовольствие от игры в футбол. Какая разница, кому отдали кубок? Он же ничего не значит. Как ты можешь из-за этого расстраиваться?» Мы молчали на протяжении нескольких кварталов. Я вздохнул. Он успокоился. Он все понял. Все понял? Заехав в гараж дома и заглушив мотор, я повернулся, думая, что сын уснул, но он не дремал, а задумался. Уставившись на меня, он тихо сказал с поразившей меня уверенностью: «Папа, этот кубок был для меня важен!» Я быстро вышел из машины и сел рядом с ним на заднее сиденье. Я взял его за руки: даже если слишком поздно, нужно по крайней мере извиниться и попытаться исправить ситуацию. Я сказал, что он прав и, если для него это важно, значит, так оно и есть. Я попросил Валентина рассказать мне все еще раз со всеми подробностями и старался не перебивать его. Проклятое волнение. Я изобразил на лице спокойствие и понимание, и мы расслабились, практически утонув в сиденье. Я спросил, что еще для него важно, а потом он захотел узнать, что важно для меня. Мы начали смеяться, потому что в чем-то мы совпадали, а в чем-то нет. Прошло минут десять. Когда мы сели в лифт, сын посмотрел на меня и повторил: «Папа, этот кубок был для меня важен!»

Читать дальше