Елена Белова - Автостопом по мозгу. Когда вся вселенная у тебя в голове

Мозг постоянно анализирует поступающую информацию, для этого ему важно уметь помнить… и забывать.

Проблема в том, что не все детали произошедшего в нашем прошлом одинаково полезны. Скажем, человеку предлагают взять на себя новую срочную задачу и ему нужно немедленно дать ответ. В такой ситуации очень кстати будет вспомнить о том, чем закончились прошлые похожие случаи — благодарностью от руководства или тем, что исполнителя в итоге сделали крайним и свалили на него все шишки. Но, чтобы определиться с ответом, бесполезно вспоминать, какое число было тогда на календаре или какая погода была за окном.

Мы живем в мире, который сочетает в себе порядок и хаос, предсказуемость и непредсказуемость. Даже довольно стандартные события никогда во всех деталях не повторяют прошлое (если, конечно, мы не в фильме «День сурка»).

Если день за днем какие-то ситуации повторяются, полезно держать в голове аспекты, отличающиеся постоянством, и не обращать внимания на те, что каждый раз меняются: скажем, помнить, что за зимой придет весна, полезно, а о том, что в прошлом и позапрошлом году 7 апреля температура была +8, довольно бессмысленно.

Память должна быть устойчивой, когда дело доходит до вещей, способных влиять на нашу жизнь в будущем. Память должна быть меняющейся и быстротечной, когда разговор заходит о тех особенностях нашего опыта, которые вряд ли когда-то повторятся и не смогут хоть как-нибудь повлиять на нашу жизнь. Мы должны постоянно адаптироваться к миру вокруг, учитывая условия, в которых действуем сейчас, и те, что существовали в нашем прошлом.

Гиппокамп и связанная с ним система, отвечающая за память, должны сочетать одновременно стабильность и гибкость, чтобы эффективно работать и быть полезными как в очень стандартных, так и в самых необычных ситуациях, которые могут нам встретиться. В некоторых случаях полезно хранить в памяти подробности того, что и в каком порядке происходило, в других достаточно вывести закономерность и придерживаться определенных правил и процедур, чтобы не возникало лишних проблем. Иногда хорошо просто не забывать о том, что до сих пор, преодолевая трудности, мы полагались на собственные стойкость и оптимизм и это помогало справиться с испытаниями и не опустить руки. Или, например, вспомнить, что мир изменчив, и в нынешних условиях разумнее подождать, пока представится возможность сделать что-то, что от нас зависит.

Со временем наш мозг упрощает воспоминания, оставляя только самые важные, существенные моменты.

Ежедневно мозг пропускает через себя тонны информации, отбирая из песков повседневных впечатлений крупицы бесценного опыта, который может пригодиться в будущем. Память — это иерархическая и очень гибкая система, поддерживающая достаточно прочную сеть наших знаний о мире, позволяя ей меняться, если жизненные обстоятельства этого потребуют.

Гиппокамп развивался прежде всего как навигационная система, которая позволяла животному изучить среду своего обитания и без проблем перемещаться от одного значимого места к другому, избегая тех участков, где может таиться угроза. Оптимальная стратегия поведения — научиться предсказывать то, что, скорее всего, может произойти в том или ином уголке нашего мира, с учетом всех известных обстоятельств.

Упрощение того, что мы помним, связано не столько с ограниченной емкостью нашей памяти — как показывает практика, емкость человеческой памяти может быть совершенно фантастической. Упрощение — необходимое условие для адаптивной памяти. Опуская лишние подробности, мы можем эффективнее пользоваться воспоминаниями просто потому, что упрощенные схемы помогают лучше прогнозировать, выделяя самую важную информацию из прошлого, чтобы предугадать, что может и чего не может произойти в будущем.

Когнитивная карта, которую выстраивает наш мозг, нужна, чтобы предугадать, что ожидает нас за углом (или в завтрашнем дне). Память помогает сохранять события нашей жизни, действия и их последствия, места, где нам бывает особенно хорошо или плохо, нанося обстоятельства, последовательность событий, наши горькие или радостные выводы, принципы и убеждения, маршрут нашей жизни на мысленную карту представлений о том, как устроен мир. Память — то, что связывает прошлое с будущим, продлевая тот миг, в котором мы живем и действуем прямо сейчас.

Что происходит, когда мы ничем не заняты? На первый взгляд, ничего особенного. Примерно как в детском стишке: «Кто на лавочке сидел, кто на улицу глядел, Толя пел, Борис молчал, Николай ногой качал». Ничего особенного не происходит — ни снаружи, ни внутри. Что интересного может быть в таком необычно простом вопросе и ответе на него?

Оказывается, и в самом вопросе, и в ответе кроется много любопытного. Так часто бывает в науке. До XIX века никто не задавался вопросом о том, почему параллельные прямые не пересекаются и сколько их проходит через точку в пространстве: математики не сомневались, что только одна. А в XIX веке Николай Лобачевский задумался, так ли уж однозначен ответ на этот вопрос, и создал первую неевклидову геометрию. Точно так же ответ на вопрос о том, что происходит в мозге, когда человек ничем не занят и предоставлен сам себе, открывает новое измерение в работе нашего мозга — существование разных функциональных сетей и режимов работы мозга. Но обо всем по порядку.

В разное время, в зависимости от стадии технического прогресса, мозг сравнивали с поршневым двигателем, телеграфом и компьютером.

Начнем с вопроса. Вообще говоря, вопрос о занятиях мозга, когда он ничем не занят, только на первый взгляд кажется простым. Такие, казалось бы, тривиальные вопросы часто имеют схожую судьбу: до поры до времени их никто не задает, а потом находится ученый, который вдруг всерьез интересуется тем, что стоит за таким вопросом. Так ли уж верны наши текущие представления об устройстве вещей? Что, если ответ на вопрос не так прост, как кажется? Так было со многими важнейшими научными теориями — теорией эволюции Дарвина, геометрией Лобачевского, с теорией относительности Эйнштейна. Ответ на вопрос о занятиях мозга положил начало удивительным открытиям, и вполне возможно, что многое еще только предстоит открыть.

Нейробиология — очень молодая наука, а мозг — очень сложный орган. Мы до сих пор знаем о его работе не так уж и много. Есть любопытная теория: то, как ученые описывают мозг, зависит от того, насколько у них сложные представления о мире. Чем выше технологический уровень и сложнее устройства, которые человек в состоянии создать, тем сложнее теории, придумываемые людьми, чтобы объяснить мышление [1].