Евгения Гильдерман - Cборник методических материалов МБУК ПРИКМ 2016-2017гг.

Первый поезд с продовольствием вошел в Ленинград уже 7 февраля (экскурсовод демонстрирует фото первого поезда, который прибыл 7 февраля 1943 года в блокадный Ленинград, с 800-ста тоннами продовольствия), люди плакали от радости, вверх взлетали шапки! Привел поезд с Большой земли старший машинист депо Волховстрой И. П. Пироженко. После этого дня в город регулярно стали привозить продовольствие и другие грузы. Но мало кто знал, какой ценой это дается.

Гитлеру донесли о новой ветке железной дороги, построенной русскими. Фюрер потребовал разбомбить трассу, по которой каждый день эшелоны, доставляли продовольствие и боеприпасы в блокированный город. Немецкие офицеры жаловались, что поезда ведут смертники, выпущенные из советских тюрем, которым даже сам черт нипочем. Но они сильно ошибались, потому, что по «коридору смерти» ехали машинисты, которых отозвали с фронта, многих доставляли в Ленинград на самолетах. Молодые девушки – вчерашние ленинградские школьницы, выжившие в блокаду, по направлению комсомола становились кочегарами, помощниками машинистов, стрелочниками и кондукторами. Для движения поездов по Шлиссельбургской трассе была создана 48-я паровозная колонна. Из особого резерва НКПС выделили тридцать мощных паровозов.

Из-за постоянного обстрела фашистами поезда могли передвигаться только ночью с притушенными огнями. Большая часть «коридора» хорошо просматривался с Синявских высот, имеющиеся у неприятеля авиационные прожектора и звукоуловители позволяли легко засечь поезд. От разрывов снарядов дыбом вставала земля, а рельсы закручивало, как проволоку. Ремонтировать железнодорожное полотно приходилось по несколько раз в день, под откос летели целые составы. За ночь могли проходить только три поезда в Ленинград и столько же обратно. Увеличить их количество долгое время не удавалось.

Немного улучшить положение можно было бы при помощи автоматической блокировки, но для ее постройки требовалось время и средства. Тогда, было решено, временно создать простейшие сигнальные посты, своего рода «живые светофоры». Суть такой «живой блокировки» состояла в том, что на расстоянии 2-3 километра друг от друга устанавливались специальные посты, где стоял светофор – керосиновая лампа с красным и зеленым стеклом. Человек, управляющий таким светофором, поворачивал фонарь красным или зеленым светом в сторону поезда.

При наличии «живой блокировки» составы могли теперь следовать один за другим, за ночь проходило 20-25 поездов. В поездах в город провозилось продовольствие, а обратно отправлялись оборудование и различные материалы, также эвакуировалось нетрудоспособное население. Их движение прикрывали зенитно-пулеметные взводы и самолеты. Уже через две недели после окончания стройки шлиссельбургской трассы хлебный паек ленинградцев сравнялся с московским. Жители города по карточкам стали получать крупу, масло, свежее мясо.

После открытия движения ветки Шлиссельбург – Поляны, одновременно началось строительство другого высоководного железнодорожного моста через Неву на свайных опорах с ограждением. После окончания строительства постоянного моста свайно-ледовый хотели разобрать, но потом решили оставить. Дело в том, что новый мост часто подвергался артиллерийским обстрелам, и движение поездов приходилось останавливать. Поэтому временную постройку оставили в качестве дублера, тем более что ее конструкция была относительно простой и восстанавливалась в кратчайшие сроки.

Кроме того, 19 марта 1943 года Военным советом Ленинградского фронта было принято постановление на трассе Шлиссельбург – Поляны построить обходной путь протяженностью 18, 5 километров. Этот путь проходил в 2-3 километрах от основной дороги. Он находился не только дальше линии фронта, но был еще и лучше прикрыт, благодаря особенностям местности и кустарнику. Движение по нему началось 25 апреля 1943 года, к концу мая в Ленинград приходило до 35 составов в сутки. Город, наконец, ожил, а на Ленинградском фронте быстро забыли, что такое «снарядный паек», который бойцы получали с самого начала блокады.

Несмотря на героизм и отвагу железнодорожников, потери были очень велики. Из паровозной колонны в 600 человек, погиб каждый третий, при этом невозможно подсчитать, сколько еще погибло при строительстве, обороне и восстановлению железной Дороги жизни. Все они бесстрашно выполняли свой долг, обеспечивая непрерывность движения поездов по трассе Шлиссельбург – Поляны.

«Арктические танки».

В 2015 году в Петербурге были опубликованы уникальные документы времен Великой Отечественной. В них указано, что в спасении жителей блокадного города принимали участие «северные олени» (экскурсовод обращает внимание посетителей на фото оленно-транспортных батальонов). И это не название спецподразделения. На животных в осажденный Ленинград подвозили продукты и медикаменты. Кроме того, олени участвовали в боевых операциях Красной Армии. В северных широтах они были невидимы для противника. В начале 1942 года немецкая разведка на Карельском фронте установила, что в рядах Красной армии появились части с загадочной аббревиатурой АОТ. Но каково, же было удивление противника, когда они узнали, что особые части состояли не из тяжелого вооружения, а из северных оленей, под командованием их хозяев-оленеводов.

В ноябре 1941 года Государственный Комитет Обороны СССР издал приказ о формировании армейских оленьих транспортов (АОТ). Он распространялся на коренных жителей национальных округов страны. Коми, ненцы и саамы отправились на фронт со своими оленями. Посланцы четырех округов составили костяк оленно-транспортным подразделениям 14 армии Карельского фронта, действовавшей в условиях заполярной горной тундры. Солдаты красной армии любя стали называть северных оленей «арктическими танками», ведь там, где не проходила ни одна техника, мог пройти олень.

Чтобы обучить дикое животное перевозить вооружение, находить раненых и не бояться пулеметного огня, уходил не один месяц. Несмотря на это, любой оленевод понимал, рогатый транспорт гораздо удобнее, чем любая техника.

Впервые оленей опробовали еще во время Советско-Финской войны. В заснеженных сопках и горных ущельях, на передовых позициях и в тылу, они стали незаменимым средством передвижения для военных. Легкая упряжка промчится по крепкому насту 50-80 километров за сутки, олень сам себя прокормит, он не боится холода, вьюги, не нарушит тишины, и даже раненый не издаст звука.

С эвакуацией раненных бойцов красной армии, северный олень тоже справился успешно. За годы войны с линии фронта удалось вывезти более десяти тысяч раненых. Поначалу, противник не осознавал всей угрозы – казалось, что могут сделать олени против целой армии. Но вскоре истребители и штурмовики, открыли настоящую охоту за упряжками, гружеными людьми и оружием. Только спустя время, оленей стали маскировать – одевать в белые попоны.