Народное творчество (Фольклор) - Богатырщина. Русские былины в пересказе Ильи Бояшова

Подаёт хан калёную стрелу Добрыне Никитинцу, подаёт свой тугой лук. Как стал Добрыня его натягивать, затрещал лук, заревел зверьём, погнулся и разломился надвое. Бросил Никитинец лук о сырую землю, взял калёную стрелу, направил вперёд жалом да и бросил её за три версты: попала стрела прямиком в тот кряковистый дуб, в золочёное колечко.

Налился Батур Батвесов тёмной кровью, стал, собака, чернее тучи. Говорит Василию:

– Всё равно тебе, сын Казимирский, отсюда не уехать!

Тот твердит:

– Надеюсь лишь на чудесную Мать, Пресвятую Богородицу, и на брата своего названого, Добрыню Никитинца.

Хан отвечает:

– Не вижу перед собою Богородицу, вижу перед собою твоего названого брата. Кто он таков, чтобы на него надеяться? Выиграл твой Добрыня у меня в кости. Попал стрелой в золочёное колечко. Поглядим теперь, как он справится с моей несметной силой.

Кликнул хан Батур своих слуг – набежала их несметная сила. Вспомнил Добрыня про маменькин подарочек: вытащил платок, взялся им тереть бело лицо да могуче плечо. Стало силы у него вдвое больше прежней. Схватились с ним три половчанина: Добрыня первого пополам разорвал, второго растоптал, а третьего дёрнул за ноги и начал им остальных поколачивать. В одну-то сторону идёт – делает улицу, в другую – переулочек. И Василий Казимирович в стороне не остался: не попалась Василию под руку острая сабля, не попалось мурзамецкое копьё, а попалась белодубовая ось семи сажен.

Собака-хан испугался. Зарычал, закричал зычным голосом:

– Вы оставьте мне хоть на приплод моих верных слуг! Оставьте их хоть на семена!

Молодцы его не слушают – знай себе изводят половецкое племя.

Взвыл тогда Батур Батвесов. Поклялся собака:

– Я отдам дань князю Владимиру! Пошлю ему сорок телег красного золота, сорок телег чистого серебра, сорок телег скатного жемчуга, да ещё в придачу к тому сорок сороков ясных соколов, сорок сороков чёрных соболей, сорок сороков гончих псов и вдобавок сорок сивых жеребцов.

Здесь два названых брата его послушались, бросили изводить половецкое племя. Позвали свистом молодцы своих коней, вставали в гольяшные стремена, садились в черкасские сёдла и поехали в свою сторону. Долго ли коротко, приехали они к высокому княжьему терему на широкую улицу, входили в белокаменные палаты. Крест там клали по-писаному, поклон вели по-учёному: кланялись и Христу, и Божией Матери, Пресвятой Богородице.

Говорили они:

– Здравствуй, ласковый Владимир-князь! Будут тебе от хана Батура дани-пошлины.

Усадил их киевский князь на белодубовые скамьи за дубовые столы, налил зелена вина в чары в полтора ведра. Приняли молодцы чары одной рукой, выпили единым духом. Велит тогда Владимир слугам нести ещё и пьяного мёда, да вот только встают два названых брата на резвые ноги, низко хозяину кланяются.

Говорят Добрыня с Василием:

– Нам и тех чар, княже, от тебя довольно.

ного ли, мало с тех пор минуло лет: вновь у князя почестен пир. Светлый князь по горнице похаживает, свои жёлтые кудри поглаживает, гостей осетрами-лебедями потчует.

Говорит он таковы слова:

– Гости мои, князья и бояре, могучие молодцы, а не знаете ли вы где красной девушки, чтобы взять мне её в замужество?

Меж собой князья-бояре переглядываются: не знают они такой девицы, чтобы пришлась Владимиру по характеру.

Встал здесь на резвые ноги один молодец, Дунай Иванович:

– Знаю я такую девицу. Тебе, князь, будет она ненаглядной женой.

Князь спрашивает:

– И где же она проживает?

Отвечает Дунай Иванович:

– Служил я у черногорского короля: первый год был у него сокольничим, второй – конюхом, а на третий год – стольником. У того короля есть две дочери. Старшая ездит по чисту полю, зовут её Настасья Дмитриевна. А меньшую дочку зовут Апраксия – та дома сидит, она девица очень красивая и должна тебе, князю, понравиться. Я поеду, её посватаю. Только дай мне для такого дела надёжного товарища.

Говорит князь:

– Так и быть, Дунай Иванович, езжай от меня свататься к черногорскому королю. И дам я тебе в товарищи Добрынюшку Никитинца. С тех пор как уехал Илья Муромец в Святые горы, а Кожемяка ушёл кожи мять на светлое Белоозеро, нет у меня более верного дружинника.

На том они и поладили. Вышли Дунай с Добрыней на широкий двор, седлали коней, гикнули, свистнули, подняли свои плёточки. Только видели, как садились молодцы, да не видели, как молодцы ехали.

Прискакали богатыри к черногорскому королю. Дунай Добрыню во дворе оставил:

– Ты осмотрись, Добрынюшка, и ко всему прислушайся. Коли надо будет прийти мне на подмогу, позову тебя молодецким свистом.

Направился Дунай Иванович в королевскую горницу. Загородили ему путь слуги, но растолкал он их всех в один приём. Явился Дунай к королю Дмитрию и говорит ему:

– Здравствуй, король черногорский! Как живёшь-поживаешь, здоров ли, весел?

Король удивился:

– С чего бы мне, черногорскому королю, не быть здоровым да весёлым? Всего имею в достатке, а веселят меня и радуют две мои ненаглядные дочери Настасья с Апраксией. Скажи, бывший мой стольник, зачем ты сюда ко мне пожаловал?

Отвечает гость:

– Приехал я к тебе свататься. Отдай свою Апраксию за светлого киевского князя Владимира.

Говорит черногорский король:

– Не отдам я меньшей дочери через бо́льшую. Пусть князь Киевский забирает Настасью – так будет по правде, по совести.

Дунай Иванович упёрся:

– Отдавай, король, младшую дочь за Владимира!

Король отвечает:

– Настасья старшая – её и сватай киевскому князю.

Дунай Иванович говорит:

– Не желаешь по-хорошему, попробую по-плохому.

Взялся он расхаживать по горнице, поколачивать кулаками в мраморный стол, раскачивать дворцовые стены. Зовёт черногорский король слуг, приказывает им вывести Дуная. Тогда засвистел Дунай молодецким свистом. Услышал со двора Добрыня Никитинец молодецкий свист и, как побежали по двору на королевский крик слуги, взял в левую руку добрых коней за шелковые поводья, а в правую – дубиночку. Стал Добрыня по двору расхаживать, той дубиночкой помахивать: валятся слуги во все стороны. Те же, кто не попался под богатырскую руку, прибежали к своему королю. Тот на них гневается:

– Звал я вас громким криком – где же вы были?

Слуги оправдываются:

– Расхаживает по двору могучий богатырь, удалый молодец, в левой руке он держит коней за шелковые поводья, а в правой у него дубиночка. Те, кто с той дубиночкой повстречается, валятся с ног, как снопы.