Array Сборник - Христов братец. Русские духовные стихи, легенды и сказки

Повел королевич коней на водопой, а навстречу ему мужик-леший: «Здорово, королевский сын! Пойдем ко мне в гости». – «Боюсь, кони разбегутся». – «Ничего, пойдем!» Изба тут же очутилась. У лешего-мужика три дочери; спрашивает он старшую: «А что ты присудишь королевскому сыну за то, что меня из железного столба выпустил?» Дочь говорит: «Дам ему скатерть-самобранку». Вышел королевич от лешего-мужика с подарком, смотрит – кони все налицо; развернул скатерть – чего хочешь, того просишь: и питье и еда!

На другой день гонит он царских коней на водопой, а мужик-леший опять навстречу: «Пойдем ко мне в гости!» Привел и спрашивает середнюю дочь: «А ты что королевскому сыну присудишь?» – «Я ему подарю зеркальце: что захочешь, все в зеркальце увидишь!» На третий день опять попадается королевичу мужик-леший, ведет к себе в гости и спрашивает меньшую дочь: «А ты что королевскому сыну присудишь?» – «Я ему подарю дудочку – только к губам приложи, сейчас явятся и музыканты и песельники». Весело стало жить королевскому сыну: ест-пьет хорошо, все знает, все ведает, музыка целый-день гремит. Чего лучше? А кони-то, кони-то! Чудо, да и только: и сыты, и статны, и на ногу резвы.

Начал царь хвалиться своей любимой дочери, что послал ему Господь славного конюха. А прекрасная царевна и сама давным-давно конюха заприметила: да как и не заметить красной девице добра молодца! Любопытно стало царевне: отчего у нового конюха лошади и резвее и статнее, чем у всех других? «Дай, – думает, – пойду в его горницу, посмотрю: как он, бедняжка, поживает?» А уж известно: чего баба захочет, то и сделает. Улучила время, когда королевич на водопой коней погнал, пришла в его горницу, а как глянула в зеркальце – тотчас все смекнула и унесла с собой и скатерть-самобранку, и зеркальце, и дудочку.

В это время случилась у царя беда: наступил на его царство семиглавый Идолище, просит себе царевну в замужество. «А если не выдадут, так и силой возьму!» – сказал он и расставил свое войско – тьму-тьмущую. Плохо пришлось царю: делает он клич по всему своему царству, сзывает князей и богатырей; кто из них победит Идолища семиглавого, тому обещает дать половину царства и вдобавок дочь в замужество. Вот собрались князья и богатыри, поехали сражаться против Идолища, отправился и дядька с царским войском. И наш конюх сел на кобылу сиву и потащился вслед за другими. Едет, а навстречу ему мужик-леший: «Куда ты, королевский сын?» – «Воевать». – «Да на кляче далеко не уедешь! А еще конюх! Пойдем ко мне в гости».

Привел в свою избу, налил ему стакан водки. Королевич выпил. «Много ль в себе силы чувствуешь?» – спрашивает мужик-леший. «Да если б была палица в пятьдесят пудов, я б ее вверх подбросил да свою голову подставил, а удара и не почуял бы!» Дал ему другой стакан выпить: «А теперь много ли силы?» – «Да если б была палица во сто пудов, я б ее выше облаков подбросил». Налил ему третий стакан: «А теперь какова твоя сила?» – «Да если бы утвердить столб от земли до неба, я бы всю вселенную повернул!» Мужик-леший нацедил водки из другого крану и подал королевичу; королевич выпил – и поубавилось у него силы кабы на седьмую часть.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. – М., 1978.– С. 225.

Голосовкер Я. Э. Имагинативный абсолют. – М., 2012.– С. 112.

Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. – М., 1978.– С. 338.

Кеносис (греч. kenosis – «опустошение, истощение») – ключевой концепт православного богословия, означающий добровольно принятое Христом уничижение: «уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Фил. 2: 7–8). В кенотически понимаемом христианстве жертвенная любовь, милосердное снисхождение Бога к грешнику преобладает над страхом Божиим и Законом.

«Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились» (Ис. 53: 3–5).

Имеются в виду «Диалоги. Собеседования о жизни италийских отцов и о бессмертии души» свят. Григория Великого (Двоеслова) (ок. 540–604), которые представляют собой «латинский патерик» о жизни подвижников IV–VI вв. Например, в 40 главе повествуется о том, как диакон Пасхазий (заблуждавшийся в богословском споре и получивший за это наказание после смерти) был прощен как «человек удивительной святости, преданный делам милосердия, питатель нищих до пренебрежения к себе самому»: «своим милосердием к бедным Пасхазий заслужил возможность получить прощение тогда, когда уже ничего не мог делать».

Первое издание вышло в 1859 г. в Лондоне, а второе – спустя несколько месяцев в Москве.

В письме митрополита Московского Филарета обер-прокурору Синода гр. А. П. Толстому сборник назван «полным кощунства и безнравственности», о чем последний писал 19 апреля 1860 г. в письме к министру народного просвещения, излагая мнение Филарета: «…к имени Христа Спасителя и святых в сей книге прибавлены сказки, оскорбляющие благочестивое чувство, нравственность и приличие, и что необходимо изыскать средство к охранению религии и нравственности от печатного кощунства и поругания» (Цит. по: Порудоминский В. Чтобы взглянуть на мир светлыми очами. // Наука и религия. 1978. № 1. С. 41). Митрополит С. – Петербургский Григорий в анонимном отзыве о книге в журнале «Духовная Беседа» писал: «Люди, способные собирать, пропускать

в печать и печатать заключающиеся в упомянутой книжонке рассказы, могут быть только потерявшие страх Божий и удобно могущие быть готовыми на всякое зло» (Там же. С. 42). Он также утверждал, что «книга собрана человеком, забывшим действие совести, а издана раскольником, не ведающим Бога [имеется в виду Солдатенков, который был старообрядцем. – А. М. ]» (Цит. по: Бараг Л. Г., Новиков Н. В. А. Н. Афанасьев и его собрание народных сказок // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. М.: Наука, 1984–1985. Т. 1. 1984. С. 391).