Игорь Орлов - Божий Дар или Первое чувство

Она подводила к тому, чтобы Слава отдавал ей себя, чтобы он прикладывал к их отношениям не просто чувства, а настоящую страсть. Во всем, даже в деталях.

У них не было никогда просто близости – простой, серой и банальной. Всякий раз это был фейерверк страстей, разнообразие вариаций и телесных этюдов, исполнявшийся красиво в мельчайших деталях. Фейерверк, ловко и тонко управляемый Викой.

Слава мог в порывах нежной страсти около часа целовать и ласкать ее ножки, каждый ее пальчик, гладить их. Полагая, что он этого сильно хочет, стараясь лучше и сильнее для нее. Он нежно массировать голову Вики, играл с ее волосами, покрывал поцелуями все ее тело. Не просто так, но страстно. Так как хотелось ей, чтобы он делал это для нее.

Но и Вика могла возвести его в цари и делать ему сладострастное, стоя иногда на коленях перед ним, лаская его, моя и обмывая своей нежностью. А потом могла тут же измениться и стать другой – более отстраненной и как бы удаляя себя от Славиных страстей, тем самым разжигая их. Вика владела искусством великолепно.

Для Славы это была другая и непонятная, яркая жизнь. Такие сильные ощущения (читай, страсти) Слава до этого не испытывал никогда. Танец страсти и великолепно исполняемый телесный полонез!

Мир Вики стал теперь миром Славы. Он жил им, она жила в нем. Учеба стала ухудшаться, он реже стал ездить домой. Хотя раньше дом его – был чуть ли не святым пристанищем для него. Святослав стал делать теперь массаж другим людям уже на коммерческой основе и не так с душой, как раньше, но денег ради. Делать чаще, на постоянной основе. А деньги теперь стали нужны и не в малом количестве, чтобы делать приятное Вике. Постоянно удивлять ее, награждать ее внимание.

Он стал лучше одеваться и выглядеть. Вика постоянно подчеркивала ему, как он здорово изменяется к лучшему. Она постоянно создавала нужные декорации в его жизни, удаляя его от правды, которую заслоняла собой. Она рисовала картины, что все у него и у них – здорово.

А Слава и не глядел в другую жизнь, живя в этих декорациях и в своем страстном желании Вики и ее мира.

Интуиция уже мало давала сигналов Славе. Этот дар, который жил и работал в нем с детских пор и показывал ему Большую необходимость – теперь стал смолкать, оставляя Славу в одиночестве с самим собой.

Какая интуиция?! Там внутри, слушая себя, он уже стал слышать голос Вики, не свой. Пытаясь чувствовать себя – он чувствовал не себя, не свою интуицию, а Вику, желания Вики, страсти Вики. Дар его стал терять силу. Этот канал связи с Большим стал закрываться и ухудшаться. Слава стал хуже чувствовать мир, других людей, более ожесточился, не стал понимать как поступать правильно в Большом ключе жизни. И поступал теперь как придется или как подсказывала ему Вика.

К нему на массаж стали приходить более богатые клиенты, которые делали массаж в свое удовольствие и очень хорошо оплачивали его. Ему требовалось поддерживать этот антураж, создавая соответствующую атмосферу именно для этих людей. Подчас, меньше времени и сил оставалось у него на изучение новых техник, на раскрытие более глубинных возможностей лечебного массажа. Слава меньше внимания стал уделять действительно больным и нуждающимся людям. Их стало теперь меньше. Он больше внимания стал уделять тому, как "упаковывать" массаж в привлекательные "обертки" для богатых людей. Сила его лечебного воздействия снизилась. Будто слепота какая-то пошла у него.

Если раньше он хорошо чувствовал людей и боль и направлялся туда, где можно снять боль и привнести исцеление, то теперь Слава делал массаж по большей части вслепую, просто как хорошо поставленный навык. Он уже не обнаруживал подсказок, как будет правильней, не находил энергии, чтобы корректировать боль. Все упростилось, а он будто ослеп, постепенно раз за разом теряя свой Дар. Будто бы стал разучиваться тому, действительно ценному и важному, что так долго и усердно обретал усердной практикой и правильным использованием своего дара.

Тогда, раньше, интуиция, поддерживаемая правильной практикой, давала ему ответы, и все больше раскрывалась полезным для людей качеством. Она вносила чуткость и ясность в его правильное видение ситуаций. Теперь вся ситуация стала ухудшаться. Слава стал хуже себя чувствовать, меньше стал прислушиваться к себе. Внешние яркие впечатления от мира и взаимодействия с Викой заменили ему опыт чувствования себя, правильного самопонимания, не иллюзорной реальности, других людей. Становилось хуже. Где-то глубоко внутри ему становилось хуже. Но он жил так…

Шло бы так и дальше развитие этой ситуации и не понятно, куда пришло бы, но возникло одно обстоятельство. Верно, во спасение. Славе нужно было уехать к родителям, к сестре Маше, которая болела и хотела видеть его.

Святослав собирался в отъезд без особой души, будто на автомате. С приходом Вики в его жизнь, связь с семьей родителей стала ослабевать, теряться, заменяться потребностью быть с Викой и делать для нее.

Но этот раз необходимость была сильной, его ждали дома. Он уехал на неделю. Вырвался впервые за полгода. Хотя раньше старался ездить чаще. Раньше – тянуло.

Он не стал делиться с родственниками своими переживаниями, хотел избежать разговоров. Он и раньше, стоит отдать ему честь, всегда старался сам решать свои проблемы и жизненные задачи. Он прислушивался к комментариям, но никогда не просил подсказок или решения проблем за него. Также, а может даже еще более закрыто, Слава вел себя и сейчас. Но заметил отец и сам вышел на разговор с ним. Как в детстве он спросил: «Ты прислушался к себе? Все верно?». И сделал паузу.

Отец, подметив неладное в состоянии, и косвенно, в поведении сына, сказал: «Если то, что сейчас у тебя происходит – есть доброе дело – почему ты не хочешь о нем рассказать? Почему ты выглядишь как-то не так, не светло? Верно, ситуация связана с девушкой. И, возможно, не с той, что надо?».

Святослав не отвечал. Но отец, будто все понимал без его ответов.

«Можешь не говорить, если считаешь это тайной. Но вспомни все наши с тобой способы выходить из трудностей. Наши закалки, наши пешие прогулки, наши посты. Помнишь?! Вспомни сам, наедине. И еще одно – возможно сейчас есть что-то чему ты не можешь, а должен сказать сильно «Нет». Присмотрись внимательно. Учись говорить «Нет», как не было бы трудно. Подумай сам над этим и сделай все правильно. Возможно, именно сейчас надо это сделать».

Слова отца всегда западали в душу Славы. С детства. Он и сейчас прислушался к ним, хотя ничего не сказал отцу, а только лишь вызвал его догадки.

Сейчас, слушая отца, Славе вспомнились все его детские и юношеские поступки под трудной эгидой учиться говорить «Нет». Это всегда было нелегко для него, но он – делал.