Кристофер Зах - Книга Противоречий. Голубь

— На самом деле он сам мне его отдал. Просто я… мы были в Сиэлльском лесу и там нашли белого эльфа. Он заметил его и попросил оставить, а взамен предложил камень.

— Белый эльф… Точно! Теперь стоит ждать от него еще более прекрасных агадаров. Хотя я опять отвлекаюсь… Подождите! А ветка у вас тоже из Сиэлльского леса?

— Да.

— Деревья отдали вам ее сами? — с сомнением спросила женщина

— Значит, это вполне нормально, что они со мной разговаривали?! — неожиданно выпалила девушка.

Покривия удивленно посмотрела Цекай прямо в глаза.

— Это будет лучший посох из всех, что я когда-либо создавала! — все с тем же удивлением в голосе проговорила она. — Меня часто просили сделать посохи из принесенных материалов, но обычно это были просто семейные реликвии, агадары, созданные кем-то из родственников, но я впервые использую ветку из Сиэлльского леса и такой качественный агадар.

— Подождите! Скажите, это нормально, что я разговаривала с деревьями? — не унималась Цекай.

— Это не деревья вовсе. Когда-то все они были мудрецами, которых уважали и почитали в народе. Но однажды они зазнались и стали говорить, что знают все в этом мире, что их ничто и никогда не удивит. Они заявили, что не станут даже слушать простых людей, потому что те никогда не сравнятся с ними в своих знаниях. Тогда одна талантливая волшебница, о которой они тоже весьма непочтительно отзывались, превратила их в деревья и создала из них лес на самой окраине владений Светотени. Теперь эти мудрецы, проведя столько времени в изгнании, только и могут что жадно слушать рассказы путников, проходящих через лес. Мудрецами их уже назвать трудно… Они редко вступают в телепатическую связь с силанцами, но случаи были.

— А что с той волшебницей?

— Никто не знает. Она была наказана за свое преступление, по сути дела, равносильное убийству, и теперь о ней мало что известно…

— Значит, посох, который вы сделаете, будет очень могущественный?

— Могущество идет от силанца! — засмеялась Покривия. — Но посох будет качественно использовать энергию, очень мало забирая себе. Давайте-ка мы измерим ваш уровень!

— Уровень энергии? — спросила Цекай.

— Именно, — кивнула женщина и переставила из груды предметов на свободное на столе место странный диск, приглянувшийся Цекай.

— Коснитесь иголки так, чтобы на нее попала ваша кровь, — сказала Покривия.

— Кровь? — поморщилась Цекай. Что еще за ритуалы? — Зачем?

— Мне нужно измерить уровень вашей энергии, — несколько удивленно заметила она. — Как же иначе я смогу определить чувствительность посоха?

Цекай надавила пальцем на маленькую иголочку, хотя ей все это уже давно перестало нравиться. Как ни странно, больно почти не было.

На диске моментально вспыхнули слова языка Света: образовавшись в некое подобие колец, они завертелись по кругу. Цекай убрала руку. Символы все летали вокруг иголочки в головокружительном хороводе. Но через несколько секунд они остановились, и Покривия склонилась над диском.

— А вы уверены, что вам нужен посох? — спросила она после недолгого молчания.

— А что?

— У вас очень высокий показатель: седьмой с половиной уровень.

Цекай ничего не ответила.

Наступило молчание: женщина словно в задумчивости смотрела на прибор, массируя себе подбородок. Девушка перекидывала взгляд то на нее, то на диск, вежливо ожидая слов Мастера. Но та все молчала, и Цекай стало как-то неловко.

— Я кое-что придумала! — неожиданно громко воскликнула она. — Вы оставляете мне агадар и ветку. Я могу сделать посох к завтрашнему дню, но все мы, Мастера, будем завтра заняты. Так что забрать свой посох ты сможешь через два дня.

Девушка кивнула и пристроила палку на прилавок.

— Спасибо, — тихо произнесла она и вышла на улицу.

Юрия медленно ходила перед домом взад-вперед. Завидев Цекай, она, встрепенувшись, подошла к ней.

— Ну, как? Что она сказала?

— А ты сама не знаешь? Ты же с ней разговаривала!

— На самом деле совсем немного…

— Она мне рассказала про тот лес, Сиэлльский… — медленно начала Цекай. — Ты знаешь, что на самом деле в нем не деревья, а люди, мудрецы?

У Юрии вытянулось лицо, словно ей сказали, что земля все-таки плоская и стоит на трех китах.

— Это не деревья?.. — ошарашенно спросила она. — Живые люди? Ты уверена?

— Я — нет, но эта… Покривия — да.

Цекай вкратце пересказала Юрии все, что услышала от Мастера.

— Я слышала об этом! — громко воскликнула девушка. — Да, точно! Я читала, но… Это просто легенда такая. Это все не настоящее!

Цекай пожала плечами.

— Невероятно! — тем временем изумленно смотрела куда-то в сторону Юрия. — Только подумать! Наш Сиэлль?! А я-то думала, что это ты сумасшедшая!

— Ну, спасибо, — буркнула Цекай.

— Не обижайся. Ты даже говоришь по-другому немного… С акцентом каким-то… Так грубовато. Что ни слово — то отрезанный кусок.

Девушка поджала губы, но ничего не ответила.

День прошел почти незаметно. Цекай все время сидела в номере и читала книгу. Юрия в это время носилась как угорелая, говоря только об одном Саалле. В комнате она появлялась ненадолго, а потом снова исчезала на несколько часов. Цекай даже не могла себе представить, где она пропадает. Но больше всего ей было странно то, что Курой едет с ними. Она его совсем не знала, но он уже казался ей каким-то нелюдимым. Она не знала, почему именно нелюдимым… Просто у нее было такое ощущение…

В большей степени все мысли Цекай занимал ее посох, который скоро будет сделан. Это отвлекало ее от чтения, и она, откладывая книгу в сторону, снова и снова представляла себя с длинной палкой с агадаром на конце. Она воображала себя окруженной гоблинами, но теперь она была не беззащитна. Она могла легко откинуть их в стороны. Потом перед ее воображением представали невиданные существа: громадные драконы, гигантские когтистые птицы, и она легко справлялась с ними с помощью одной простой ветки…

Потом, когда ей надоело мечтать, она вернулась к «Древнейшей истории», к реальным событиям, развивающимся медленней и не с такой масштабностью и грандиозностью. Она читала о том, как Изитера просто беседует с кондра и оканду, которых Цекай, однако, путала. Они проникались к нему доверием, хотя Цекай не могла понять, как они могут доверять Светотени после простого разговора. Она снова и снова перечитывала диалоги, но не находила в них ответов на волнующие ее вопросы. Кондра рассказывали ему о смысле своей жизни. О свободе, независимости… Оканду говорили о своем: о мудрости, о знаниях, об учебе. Но Цекай казалось, что в рассказах оканду проскальзывает какая-то непрактичная невинность, в то время как кондра словно хитрили…

До самого вечера Цекай читала эти бесконечные диалоги, которые, как казалось на первый взгляд, были очень понятны и просты, а с другой стороны, имели какой-то странный подтекст, смысл которого ускользал от девушки, как бы она ни старалась его уловить. Причем почти половина диалогов была почему-то на языке Света и не переводилась, и девушка порой пролистывала целые страницы узорного текста.