MAKC MAX - Взгляд василиска

- Разумеется, - пожал плечами Реутов и сел в кресло, стоящее сбоку от высокой стеклянной двери на веранду. - Хозяйничайте, Иван Фелоретович. Или, может быть, вам помочь?

- Нет, - отмахнулся Купцов, направляясь к двери, ведущей на кухню. - Что же вы думаете, я и кофе гостю сварить не сумею?

- Я Ольгу Григорьевну, часом, не разбудил? - Спросил Вадим, прислушиваясь, между тем, к смутным шумам внутри дома. Возможно, это была паранойя, но так же, не исключено, что страхи, как тени духов ада, вставшие за его спиной, после засады в доме ломщика, были небезосновательны. Теперь могло случиться все, что угодно, но Реутов не желал больше наступать на одни и те же грабли.

- Да, нет, - уже из кухни откликнулся Купцов. - Спит она. Дом-то у нас основательный, стены толстые. Наверху и не слышно ничего.

- Ну и, слава богу, - сказал Реутов, шурша газетой, лежавшей перед ним на журнальном столике. Действовал он при этом одной левой рукой, потому что правой снимал в это время с предохранителя заранее перезаряженный марголин.

- Можете говорить в полный голос, - сам Купцов говорил громко, чтобы его было слышно и в гостиной.

- У вас хороший дом, - марголин лег под газету, а нож спрятался в рукаве куртки. Если что, уронить его в ладонь и швырнуть в цель можно было почти мгновенно. А с левой руки Реутов в свое время метал ножи ничуть не хуже, чем с правой.

- Спасибо, Вадим Борисович, - сказал из кухни Купцов, позвякивавший там посудой. - Мне он тоже нравится, хотя некоторые находят, что бедноват.

- Ну это дело вкуса, - Реутов поднялся из кресла и, подойдя к двери на веранду, отдернул штору и посмотрел в залитый предрассветными сумерками сад.

- Вам покрепче? - Спросил Купцов.

- Да, пожалуйста, - попросил Реутов, наблюдая за движением легкой тени, скользнувшей между деревьями. - Всю ночь, знаете ли, на ногах.

Он дождался пока "тень" перебежит полосу света, падавшего из окна верхнего этажа, и скроется за ограждением веранды, удовлетворенно кивнул и вернулся в кресло.

- Еще минута, - сказал Купцов, судя по раздающимся из кухни звукам, сервировавший пока суд да дело чайный столик.

- Да я не тороплюсь, - успокоил его Реутов.

Он перевернул газетный лист, скользнул невидящим взглядом, весь, уйдя в слух, по строчкам газетных статей и черно-белым фотографиям, снова перелистнул ... Ощущение было такое, что в доме они не одни. Но те люди, которые скрывались пока за закрытыми дверями, появляться в гостиной не спешили. Получалось, что или он все-таки ошибается, или это всего лишь охранники Купцова. Впрочем, как известно, охранники могут не только охранять.

- Ну вот и кофе, - сказал Купцов, появляясь в дверях. Перед собой он толкал маленький столик на колесах, полностью сервированный к раннему завтраку на двоих.

- Спасибо, - улыбнулся Реутов, рассмотрев, что кроме кофейника, сахарницы и чашек, гостеприимный хозяин разместил на чайном столике и большую серебряную конфетницу с бельгийским шоколадом, и вазочку с домашним печеньем, и даже бутылку арманьяка. - Здесь можно курить?

- Курите, - разрешил Купцов. - Я потом проветрю.

- Спасибо, - поблагодарил Реутов, достал из кармана пачку "Беломора", вытряхнул из нее папиросу и, пока хозяин наливал ему кофе, неторопливо закурил.

- Итак, - сказал Купцов, не спрашивая Реутова, разливавший теперь по хрустальным рюмкам арманьяк. - Чем могу быть вам полезен, Вадим Борисович?

- Видите ли, Иван Фелоретович, - осторожно сказал Вадим. - Мне требуется помощь весьма необычного свойства. Не знаю, в ваших ли силах мне помочь, но больше, если честно, мне идти не к кому.

- Говорите, - предложил Купцов и взял со столика свою рюмку.

- Мне нужно поговорить по душам с одним человеком, - объяснил Вадим, тоже беря в руку рюмку. - Я знаю его адрес, но человек этот не простой, и я не уверен, что смогу в одиночку заставить его говорить.

- Понятно, - кивнул головой Купцов и пригубил арманьяк. - Кто он?

- Жандармский майор.

- Вообще-то мы с этими господами никогда не связываемся, - Реутову решительно не нравилось выражение глаз Купцова. И он был совершенно уверен, что с темой разговора это никак не связано. Ивана Фелоретовича тревожило что-то другое, но причина такого его состояния Реутову, разумеется, была неизвестна. - Но вам бы я в помощи все равно не отказал.

- Но все-таки откажите, - закончил за него Реутов, начинавший понимать, что ощущение тревоги посетило его совсем не напрасно.

- Вы правы, - согласился Купцов и вернул рюмку на место.

- Что-то случилось? - Спросил Вадим, тоже возвращая рюмку на столик и освобождая, таким образом, правую руку.

- Случилось, - Купцов наконец посмотрел прямо на Вадима, и выражение его глаз сказало Реутову все остальное, хотя подробностей при таком способе коммуникации узнать было и нельзя. - Видит бог, я вам обязан, Вадим Борисович так, как мало кому в мире. Ольга для меня все, но если меня не станет, кто позаботиться о ней?

- И что это значит? - Спросил Реутов.

- Я не знаю, во что вы, Вадим Борисович, оказались замешаны и, честно говоря, знать не желаю. Я только удивлен, что это случилось именно с вами ... Никогда бы не подумал ...

- Не тяните, - усмехнулся Вадим, которому, на самом деле, было не до смеха. Растерянный, испытывающий страх Купцов производил странное и страшное впечатление.

- Мне приказали вас найти и захватить, - с видимым напряжением сказал Купцов и отвел взгляд.

- Чего же вы меня кофеем взялись поить?

- Потому что не по-людски это ...

- Не по-людски, - повторил за ним Вадим. - А если я сейчас побегу?

- Поздно, - покачал головой Купцов. - В доме трое моих охранников и они вооружены. Вы и до двери-то добраться не успеете.

- Понятно, - кивнул Вадим. - Значит, решили угостить напоследок и сдать.

- Значит, так, - глухо ответил Купцов. - Мне просто некуда деться.

- Звучит убедительно, - Реутов вдруг почувствовал, как уходят страх и напряжение. Голова была ясной, сердце спокойным, и он знал, что надо делать.

- Иван Фелоретович, - спросил он. - А вы где в войну были?

- Где и все, - удивленно поднял на него взгляд Купцов. - Я же сорок первого года, вот на второй год и призвали.

- А служили где? - Как ни в чем не бывало, продолжил расспросы Реутов.

- Тыловая служба мотострелкового полка, а почему вы спрашиваете?

- Я потому спрашиваю, - ровным голосом объяснил Вадим. - Что я тогда тоже в армии был. Удивлены?

- Признаться, удивлен, - нахмурился Купцов.

Ну что ж, он, наверняка, не стал бы тем, кем стал, если бы не умел чувствовать, чем ветер пахнет.

- Тогда я вас, пожалуй, еще раз удивлю, - усмехнулся Вадим, видя, что его спокойный тон заставляет собеседника нервничать.

- Я, Иван Фелоретович, войсковой старшина в отставке. А служил я в 8-й казачьей бригаде. Черной. Приходилось слышать?