Андрей Колганов - Жернова истории - часть 1

В подвале, где размещался тир (как и в гимнастическом зале накануне), было, мягко говоря, не жарко. Лида даже не стала раздеваться, лишь размотала и сняла с себя оба платка, а я все же пристроил свое пальто на грубо сколоченный деревянный барьер, за которым располагались стрелки.

Моя членская карточка общества "Динамо" позволила получить наган-самовзвод с сильно потертым воронением, имевший клеймо Императорского Тульского оружейного завода, и полтора десятка патронов. Лагутину здесь, похоже, хорошо знали, потому что она получила то же самое безо всяких вопросов, не предъявляя никаких документов.

Из револьвера я стрелял первый раз. Довольно быстро самостоятельно разобравшись, как заряжается барабан револьвера, становлюсь в позицию для стрельбы. Зараза! Спусковой крючок при стрельбе самовзводом сильно упирается, и ствол нагана ощутимо пляшет в руке как раз в момент выстрела. После третьего промаха удается, наконец, приноровиться – сначала осторожно выбираю практически весь свободный ход спускового крючка, затем еще чуть-чуть надавливаю, и револьвер выпускает пулю, почти не дергаясь в моей руке. Довольно заметная отдача, конечно, подбрасывает его, но не настолько сильно, как знакомый мне пистолет Макарова.

Расстреляв семь патронов, даже не утруждаю себя подсчетом попаданий. Три первых пули ушли не то, что "в молоко", а вообще мимо мишени. У Лиды успехи явно больше. Она приносит свою мишень: из семи выстрелов три десятки, девятка, две восьмерки, одна шестерка.

Следующие семь выстрелов позволили мне слегка реабилитировать себя после провальной первой серии. Лишь одна пуля ушла мимо мишени и одна – "в молоко". Остальные распределились так: одна восьмерка, шестерка, две четверки, двойка. Попадания были сильно разбросаны, но, в общем, тяготели к верхней правой части мишени. Двадцать четыре из семи. Ранее мой личный рекорд при стрельбе из пистолета Макарова составлял шестнадцать из трех.

Лида тоже улучшила результаты – четыре десятки, три девятки.

— Да, Виктор Валентинович, вам надо крепко подтянуться, — серьезно, без тени насмешки или иронии замечает моя спутница. — Пожалуй, придется в тир ходить каждый день.

Приехали! Зачем мне еще и этот геморрой? Но спорить не хочется, и я только печально вздыхаю.

— Ну-ну, не кручиньтесь! — покровительственно говорит Лида. — Научитесь. Если наган освоите, то из какого-нибудь пистолетика полегче будете все пули в десятку класть.

— Да, кстати, — спохватываюсь я. — Вы, помнится, мне как-то говорили, что можно такой пистолет раздобыть?

Теперь уже вздыхает студентка:

— Я знакомых ребят из ЧК (так она по привычке именует нынешнее ГПУ, точнее, с ноября прошлого года, ОГПУ) давно уже попросила. Но они даже для меня подходящего свободного ствола пока не подыскали. Мне вот Кольт американский предлагали, но такой брать не хочется – он большой, тяжеленный, да и патроны к нему не добудешь. А из маленьких тоже ничего хорошего. Правда, ребята "Браунинг бэби" нашли, но про него говорят, что не слишком надежный, — развела она руками.

Ладно, похоже, эту проблему придется решать самому. Даром, что ли, в моем наркомате Спотэкзак существует? А пока потренируюсь с револьвером Нагана тульского производства. Машинка-то неплохая, но хотелось бы что-нибудь полегче и покомпактнее. Мне же не в бой идти…

Теперь каждый день после работы я тащился на Лубянку – стрелять. Со мной возился руководитель секции пулевой стрельбы А.А.Смирновский. Несколько раз рядом со мной тренировался энтузиаст стрелкового дела, во многом стараниями которого была налажена работа этой секции – зам начальника политотдела войск ГПУ Московского округа П.С.Уралец. Вот этот стрелял вполне прилично, не чета мне, и наставления инструктора ему явно не требовались.

Проблему создавала нехватка патронов, и приходилось приплачивать за сверхнормативные, чтобы потренироваться как следует. Время от времени в тир заглядывала и Лида Лагутина – проверять, как занимается ее подопечный. Мои результаты понемногу улучшались, но медленно.

В один из не по-весеннему морозных мартовских дней – мне запомнилось, что это была суббота, восьмое марта, потому что я поздравлял Лиду с Днем международной солидарности трудящихся женщин, — в тире произошла неожиданная встреча. С лестницы вдруг донесся шум множества голосов, и в подвал ввалилась мужская компания. У всех под распахнутыми шинелями виднелись гимнастерки или френчи без знаков различия. Обернувшись, я почти сразу узнал в одном из вошедших начальника КРО ОГПУ Артура Христиановича Артузова (уж больно характерная у него была внешность). Чуть погодя, в другом мужчине я заподозрил Генриха Ягоду (сейчас он, кажется, зам председателя ОГПУ). Кое-кто из остальных будил во мне смутные воспоминания, но определить, кто есть кто, я так и не смог.

Пока я разглядывал эту компанию, из-за спин вошедших вышел мужчина с крупным округлым лицом, и воскликнул:

— Лида? Лагутина?

— Ой, Станислав Адамович! — и Лида кинулась вперед, а мужчина шагнул ей навстречу и заключил в крепкие объятия.

После обмена дружескими восклицаниями ("Как у тебя учеба продвигается?", "А вы по нас в Питере не скучаете?", "А ты сама по ЧК не соскучилась?") Лагутина повернулась ко мне:

— Знакомьтесь, Станислав Адамович, это мой товарищ – Виктор Валентинович Осецкий из Наркомата внешней торговли, — с этими словами она снова развернулась к мужчине и, в свою очередь, представила его:

— Это Станислав Адамович Мессинг, он был моим начальником, когда я работала в МЧК.

Сюда что, чуть не вся коллегия ОГПУ пожаловала? Только Феликса Эдмундовича не хватает! Впрочем, наверное, так и есть – в разговоре, который вели между собой вошедшие, мое ухо выловило слова "заседание коллегии".

Между тем руководители ОГПУ подошли к огневому рубежу и в тире зазвучали выстрелы, многократным грохотом отражаясь от стен закрытого помещения. Кое-кто из них стрелял из своего оружия, а кто-то, как и мы с Лидой, получил по нагану здесь, в тире.

Стреляли не все. Мессинг, стоя в стороне, переговаривался с невысоким худощавым мужчиной в очках, с маленькими усиками, почти полностью умещавшимися под носом:

— Миша, "окна" на финской границе нами плотно контролируются… — тут он оглянулся и резко оборвал фразу, которую произносил громким голосом, пытаясь перекричать грохот выстрелов. — Но об этом потом.

"Окна" на финской границе? Они должны сыграть весьма важную роль в завязывающейся сейчас операции "Трест". Но показывать свою осведомленность, да и вообще интерес к операциям ОГПУ, совершенно не к месту. Ну, крутят сейчас чекисты "Синдикат-2", скоро закрутят "Синдикат-4" и "Д-7". Так и пусть крутят. Без меня. Кстати, кто такой этот Миша? Вроде бы, и его фотографию я когда-то видел, но сегодня мне так и не пришло никакой помощи внезапным озарением, позволяющим в нужный момент чудесным образом извлечь из головы отсутствовавшие там ранее точные даты, имена, цифры, факты.