Шаманская Юлия - Фортуна в лохмотьях

Пришли официанты и принесли наш ужин, я уже в полной боевой готовности, в струящимся открытом платье цвета загара и бархатных туфельках на золотой шпильке, украшенных опалами. Кажется, слегка перестаралась с нарядом, но это все прическа.

Почти беззвучно сервировав стол, официанты застыли в гостиной, при этом практически слившись с портьерами. Брожу по дому, заглядывая в окна и слушая громкое тиканье часов. Как будто чего-то ожидаю. Чего?

Вот он подъезжает на новом мерине (так у нас Мерседесы называют), нужно открыть ворота. Нащупываю кнопку на пульте, и мой «любимый», въезжает во двор, а я тем временем бегу открывать двери.

-Здравствуй внученька! - Михаил Иванович не входит, а вваливается в дом, фыркая и отдуваясь с мороза, как большой пес после прогулки. Он в костюме Деда Мороза с искусственной белой бородой поверх собственной, а румянец на всю щеку, похоже, натуральный.

-Ты как будто замерз, как умудрился, ведь приехал на машине?

-А я, внученька, тут прогулялся по центру, подарочек тебе заказанный забрать, к ювелиру домой заходил. Весь центр уже перекрыт, не проедешь.

-А, подарочек, - как не пытаюсь скрыть довольной улыбки - не получается.

Проходим в гостиную. Михаил Иванович с деланной озабоченностью оглядывает мой наряд.

- Хороша внученька, но не снегурочка ты. Кто ты девочка?

-Я дикая крыса.

-А! Вот оно, что. Ну, пошли пировать, крыса, уже старый год пора провожать.

Еда довольно вкусная, пока мы ее дружно поедаем, официанты скользят вокруг стола, как призраки. Наконец, Михаил Иванович «шабашит» и, развалившись на стуле, начинает светскую беседу с неожиданного вопроса.

- Наташа ты детей еще хочешь?

Через несколько секунд, придя в себя от изумления, отвечаю:

-Ты что, Иваныч, с дуба рухнул, забыл, сколько мне лет?

-Вообще, на тебя глядя, это можно забыть, - отвешивает он, мой самый желанный комплимент, - но я помню, сколько тебе лет и не вижу в этом особой преграды.

- Если теоретически смотреть на это дело, то приливы и прочее у меня еще не начались. Но они не за горами. Теоретически, я еще могу родить.

-А одна моя знакомая вполне практически родила в 50 лет.

-Ты чего мне морочишь голову, Иваныч! Говори, что надумал.

-А это еще рано.

И какая муха сегодня укусила моего Михаила? Не помню, чтобы он раньше из себя такого загадочного корчил.

Момент икс подходит, президент читает (по глазам видно, что с суфлера) обращение к народу. Михаил Иванович открывает шампанское и разливает мне и официантам.

-С новым годом!

Гремят фейерверки с экрана телевизора и за окном. Михаил Иванович берет меня за руку и тянет за собой вверх по лестнице, по дороге прихватив плед и накинув его мне на плечи. Мы на крыше, я оглушена. Иваныч, как-то чересчур возбужден, поглядывает на часы и крепко держит меня, пресекая все попытки, отвернутся от величественного зрелища, сверкающего фейерверками элитного поселка. Глянув последний раз на часы, заявляет:

-Вот теперь в самый раз.

-Что в самый раз? - кричу я и не слышу собственного голоса.

-Сказать, что надумал. Смотри туда.

- Над морем среди вакханалии частных салютов загорается большое сердце, а в нем надпись «Наташа, выходи за меня замуж!». Сердце медленно тухнет, и вместо него то здесь, то там возникают маленькие сердечки, которые взрываются фразами: «Наташа, выходи за Мишу!».

Глава 18

Сидим с Евой на мягких скользких пуфиках в самом роскошном ателье города, под скучным, на мой взгляд, названием «Свадьба и другие торжества». Я мечтательно осматриваю лепнину на потолке, Ева с энтузиазмом листает салоновский свадебный журнал.

-Смотри, смотри, - восклицает она с периодичностью метронома.

-Ева отстань, что я там не видела, - передергиваю в раздражении плечами.

-Смотри какое, ты такого никогда не видела! - ее голос звучит правдоподобно.

Поворачиваюсь в надежде наткнуться на сенсацию, но в очередной раз разочаровываюсь. Все те же волны муслина, камни сваровски, корсет - в общем, Свадебное платье. Фыркаю и отворачиваюсь от подруги, изображаю заинтересованность раздетым манекеном-анарексиком без головы. «Только не говори этого опять», - взываю я молча, но мой телепатический сигнал не услышан:

- А ведь это могло быть твое платье, - доносится до моего слуха убийственная фраза.

-Нет, Ева… имей совесть пощади! - со стоном умоляю свою подругу-инквизитора.

- Ну ладно, - Ева на секунду замолкает, - так ведь я хочу тебе счастья…

Наконец, появляется спасительница в виде помощницы портного:

-Наталья, проходите, пожалуйста.

Час в узкой примерочной, вороха чертежей и фотографий и мною выбрано самое лучшее платье для настоящего венского бала. Правда пока оно существует лишь в моем воображении и на рисунках Семена Павловича - гениального портного, которому я сейчас без раздумий вручила свою судьбу. Ведь от этого платья зависит, смогу ли я заарканить любимого, а значит, буду ли я счастлива.

Ева говорит, что оно золотистое, - неслыханная близорукость! Оно цвета бронзы. Декоративная, более темная отделка - старая медь. С середины корсажа вниз по подолу спускаются листики из камней, по виду напоминающих изумруды. К этому роскошному наряду предполагается надеть изумрудные серьги с подвесками, такое же колье и браслет. Отдельно от гарнитура пойдет диадема с крупным изумрудом, которое я возьму напрокат.

Да! Я сказала, нет. Но не сразу. Сначала взяла в руки красный футляр, протянутый, застывшим в коленопреклоненной позе, соискателем моей руки и сердца. Открыла его и вздохнула от восторга: идеальное обручальное кольцо, тонкое золото и аккуратный бриллиант квадратной формы! Затем я примерила его на руку, поцеловала протянутые ко мне губы, постояла в теплых медвежьих объятьях ряженого Деда Мороза, под снопом разноцветных искр новогодних фейерверков. Затем, оглушенная, спустилась вниз и безвольно наблюдала за тем, как меня усаживают в кресло поближе к огню, накрывают ноги пледом. Видела перед собой добрую, счастливую, немного беспомощную улыбку,… а потом… потом заиграла веселая мелодия американской песенки про рождественские колокольчики - у меня звонил мобильный.

Это был Он. Он поздравил с Новым годом, пожелал счастья и сказал, что если я не передумала, они с Валерией с удовольствием составят мне компанию и поедут на бал в феврале.

Ну и пошло-поехало! Примерки, косметологические процедуры, мечты, задушевные разговоры с Евой в ее уютной кухне. И снова мечты, мечты…

Прекрасный чудный месяц. Из тех, что не забываются. И вот поездка организована, билеты куплены. Вылетаю в Киев через день. Последняя примерка. Все сотрудники салона столпились в маленькой комнатке, усеянной клочками разных оттенков желтого металла. Комната напоминает поле битвы, где сражались дамы, разрывая одежду соперниц в клочья. И посреди этого побоища - блистательная я. Плечи открыты. Шею украшает невероятное ожерелье с брильянтами и изумрудами. Серьги, браслет, перстень и диадема - в том же духе.