Санин Евгений - Святая - святым

Воцарилось неловкое молчание, которое оборвала Лена.

- Едут! Едут! – радостно закричала она, показывая на мотоцикл и следующую за ним «Ниву».

- Макс, Ваня!! – принялся перечислять Стас.

На повороте «Нива» обогнала мотоцикл и затормозила рядом с ними.

- А вот и...

Стас хотел сказать: «Твоя мама!», но не успел.

Дверца машины открылась, и из нее торопливо, словно пожарные у места пожара, вылез... его отец.

Глава третья

1

Стас вдруг почувствовал себя рыцарем...

Что может быть страшнее родительского наказания? Только одно - ожидание этого наказания!

Под этим Стас подписался бы прямо пальцем на пыльном карнизе.

Третий час он сидел в любимой, но уже без плеера, позе у раскрытого окна, дожидаясь отца.

Улица была пуста и равнодушна к его терзаниям. Чирикали беспечные воробьи. Гоготали встревоженные чем-то гуси. Предвестницы дождя - ласточки - скользили над пыльной дорогой.

Предвестник порки - ремень лежал на столе.

Мама подчеркнуто громко, как во время ссор с папой, гремела на кухне посудой.

Не зная, чем занять себя, Стас до сладкой боли раскачивал языком последний молочный зуб. То же он делал со своей памятью, заново и заново переживая случившееся...

... Выйдя из машины, отец обжег его ничего хорошего не сулящим взглядом и, с Ваниной мамой, поспешил к больному.

- С чего ты взял, что он в город уехал? - шепнул Ваня, вставая рядом. - Мы его у колодца встретили!

Что было отвечать - правду? Так Ваня, узнав, что он из страха перед отцом не захотел помочь отцу Тихону, здороваться, наверное бы, перестал! И Нина могла услышать, а ему почему-то вдруг больше всего на свете не захотелось, чтобы она подумала о нем плохо. И он, выкручиваясь, пробормотал, что, кажется, перепутал день, когда отец собирался в город за покупками.

Да его не особо и слушали.

К Ване подбежала Лена. Нина смотрела в сторону отца Тихона. А Макс... Макс, делая вид, что помогает взрослым, незаметно двигал ногой сумку до кустов лопуха. Наконец, он ловко столкнул крест на землю и, наступая на лопух, прикрыл его широченным листом.

«Ай, да Макс! - восхищенно покачал головой Стас. - Спросят, где крест, можно, поискав, «найти» его, а нет - свалить все на спешку: забыли, мол, а теперь ищи свищи!»

Он покосился, не заметил ли это еще кто, и поймал на себе взгляд Нины. В ее испуганных глазах была немая просьба не выдавать брата. Стас вдруг почувствовал себя рыцарем и успокаивающе улыбнулся ей. Она - благодарно - ему. И эта общая тайна, как показалось Стасу, неожиданно сблизила их.

Тем временем больной стал понемногу приходить в себя.

- Нужно как можно скорее его - под капельницу! - сказал Ваниной маме отец. - Вы с Максимом поезжайте в медпункт готовить все необходимое, а мы с больным - следом.

- Может, тогда мы прямо через карьер? - предложила Ванина мама.

- Там обвал! - предупредил Макс, недовольный тем, что его отсылают в самый неподходящий момент. - Сегодня утром полберега снесло!

- Ты сам это видел? - насторожился отец.

- Я?! - возмутился Макс. - Да я ехал через карьер, когда всё там рушилось. Не верите, Стаса своего спросите. Он вообще на том месте, что сейчас на дне, стоял!

Отец вздрогнул, открыв рот, чтобы что-то сказать, и... не смог.

Он вдруг напомнил Стасу репродуктор, который он однажды, из любопытства, включил в розетку на 220 вольт. Только тот замолчал тогда навсегда, а отец каким-то чужим голосом сказал:

- Станислав, в машину!

И это «Станислав» понятнее любых угроз объяснило ему всю тяжесть предстоящего наказания. Последний раз отец назвал его Станиславом год назад, перед тем, как собирался выпороть за переправленную на четверку - единицу по математике. Но даже тогда тон был намного мягче...

Стас понуро сел на заднее сидение «Нивы» и, как было велено, положил голову внесенного отца Тихона на колени. Нина и Ваня с Леной в машине не уместились. И он, обернувшись, увидел, как удаляются три фигурки, одна из которых - Ванина - держала, и впрямь забытую за спешкой, сумку отца Тихона...

Хотя водитель старался ехать как можно мягче, машину то и дело встряхивало на ухабах.

- Как самочувствие? - ловя глазами в зеркальце лицо больного, с участием спрашивал отец, и каждый раз в ответ слышалось слабое:

- Слава Богу!..

- Может, остановимся - передохнете?

- Нет-нет, все хорошо! - возражал отец Тихон, но Стас-то чувствовал, как судорожно сжимаются его плечи при каждом толчке!

И все-таки, даже не останавливаясь, они ехали так медленно, что Макс за это время успел съездить в деревню и обратно. Стас заметил, как он, не доезжая до них, свернул на дорогу, ведущую в карьер, и пулей помчался по ней.

У дома отец попросил водителя остановиться и приказал:

- Станислав, домой!

Хлопотавшая во дворе мама, увидев сына, обрадовалась:

- А вот и рыбак наш вернулся! Много рыбки принес?

Стас кисло улыбнулся в ответ и опустил голову.

- До моего возвращения из дома ни шагу! - донеслось из приоткрытой дверцы.

- А что случилось? – сразу встревожилась мама.

- Сам пусть расскажет! - бросил отец и сердито захлопнул дверцу.

Мама вопрошающе посмотрела на сына:

- Да я... это... мы... - запинаясь, начал Стас, но тут она принюхалась и с ужасом спросила:

- Стасик... ты - куришь?!

2

Отец Тихон со слабой улыбкой положил руку на грудь и вдруг стал беспокойно ощупывать себя...

«Ку-ка-ре-ку!..»

«Кудах- тах- тах…»

- Васька-а-а! Бежим скорее к конторе!..

- Не могу. Мамка кур велела кормить! А что случилось?

- Как! Ты не знаешь? Наши в космос полетели!

- Как полетели? Когда?!

- Только что! Дядя Капитон говорит – Юрий Гагарин!

- Ну и везет же тебе, Юрка – тезка твой полетел!..

- Ничего, может, новый Василием будет!..

- Васька, стой! А кто кур кормить будет? Васька-а!..

- Тихон Иванович!

- Отец Тихон!..

Отец Тихон медленно открыл глаза.

Белые стены. Белый потолок. Белая больничная тумбочка. Капельница… И – две пары встревоженных глаз.

Доносившиеся откуда-то издалека голоса смолкли. Близкие продолжали звать:

- Отец Тихон…

- Тихон Иванович, вы меня слышите?

- Д-да…

- Меня зовут Сергей Сергеевич. Я буду лечить вас. А это – Валентина. Она будет помогать мне.

- Спаси Бог…

- Скоро вам будет лучше. А потом – совсем хорошо. Скажите, когда последний раз с вами такое было?

- Не помню… Давно… Много лет назад… Еще до монастыря.

- А в монастыре?

- Ни разу.

- Удивительный случай! С вашим-то сердцем?

- Да я уж забыл, с какой оно у меня стороны… - отец Тихон со слабой улыбкой положил руку на грудь и вдруг стал беспокойно ощупывать себя. – Дарохранительница… где Дарохранительница?!

- Тихон Иванович! Вам нельзя волноваться!..