Санин Евгений - Белый гонец

Стас набрал номер, приложил трубку к уху и услышал знакомо-глуховатое:

- Да-а?

Поглощенный, словно живущий в другом, давно минувшем времени академик будто удивлялся возможностями, до каких успела дойти наука.

- Простите, Владимир Всеволодович, - извинился Стас. – Это опять я!

- А я и сомневался, что ты позвонишь. Что, еще что-нибудь любопытное нашли?

- Если бы любопытное… - Стас набрал побольше воздуха в грудь и выпалил: - Владимир Всеволодович! Ванька… это мой друг – тот самый, который печать Мономаха нашел, кажется, еще и его грамоту обнаружил!!

- Что ты сказал? Алло! Алло! Повтори!

- Я говорю, - повысил голос Стас. - Мой друг нашел не только печать, но и грамоту самого Мономаха!

Ваня, улучив момент, подскочил к Стасу и, нажав нужные кнопки, включил громкую связь. Комнату заполнил ровный, спокойный голос:

- Я думал, ослышался, но оказывается, нет. Ты, наверное, снова ошибся, сделав неверные выводы по причине недостаточного количества информации.

- Но, Владимир Всеволодович… - пробормотал Стас, не обращая внимания на то, что Ваня обжег его уничтожающим взглядом. Лена и та отвернулась к окну.

- Да-да! – продолжало звучать из телефона. - Этого просто не может быть! Ну, где, как он ее обнаружил? Как, наконец, она выглядела?

Ваня стал подробно описывать то, что спрашивал Владимир Всеволодович, а Стас слово в слово передавал его ответы.

- М-да… м-мда-а… м-м-м-да-а-а… - слышалось с каждым разом все задумчивей. – А как далеко… я спрашиваю, на каком расстоянии от печати лежал этот пергамент?

Ваня показал пальцами: не больше двух сантиметров.

Стас охотно озвучил этот его жест.

- Невероятно! – сказал академик и после долгого молчания произнес: - А ты знаешь, все это, кажется, очень похоже на правду… Хотя, скажи я это своим коллегам, меня просто поднимут на смех!

Ваня в порыве восторга стукнул Стаса кулаком по плечу. Лена радостно захлопала в ладоши.

- Тихо вы! – зашикал на них Стас. – Самого главного-то мы ведь еще не сказали! Видите ли, Владимир Всеволодович… - осторожно начал он.

Но академик уже ничего не желал слышать.

- Первым делом, - в его голосе зазвучала тревога, - создайте надежные условия для хранения грамоты! Дело в том, что пергамент, без малого тысячу лет пролежавший в земле, оказавшись на воздухе, может столкнуться с агрессивной, губительной для него средой и сразу начать разрушаться! Где он у вас сейчас лежит?

- Да… пока мы и сами не знаем… - замялся Стас.

- То есть, как это не знаете?.. – опешил ученый.

- Так я это и хочу сказать! Дело в том, что Ваня, едва найдя грамоту, сразу же потерял ее!

- Как это - потерял?!

- Ну, куда-то положил, а куда, сам не помнит! – Стас, не желая окончательно огорчать академика, не стал говорить всей правды.

Но волнению того и так уже не было предела. Куда только делось все его спокойствие.

- Пусть немедленно ищет! – гремела трубка. - Подымите на ноги всех, но отыщите, найдите этот бесценный документ!

- Скажи, пусть уточнит - в цифрах! – подался к Стасу Ваня, но Лена чуть ли не силком оттащила его назад.

- Ладно! Хорошо! – как мог, попытался успокоить академика Стас.

- Отыщете, звоните в любое время дня и ночи! В любое место! – предупредил тот и, прежде чем попрощаться, заметил: - Первый раз, кажется, я готов выразить признательность технике за то, что она изобрела мобильную связь!

Разговор закончился, и Стас протянул телефон Ване.

- Что же ты не спросил у него самого главного? – накинулся на него тот.

- Какого еще главного? – не понял Стас.

- Ну… сколько такая грамота может стоить?

- А сам ты не мог догадаться? – посмотрел на него уничтожающим взглядом Стас. - На мировых аукционах такие раритеты, как минимум, за миллион долларов выставляются. И это только их стартовая цена!

Ваня, услышав это, как угорелый сорвался с места и принялся метаться по комнате, словно ища выход…

- Что это с тобой? Ты куда? – изумился Стас.

- Как куда?! Немедленно искать эту грамоту! – закричал Ваня, замечая, наконец, дверь.

- Я с тобой! – рванулась к нему Лена.

- Сам справлюсь! – грубым жестом отстранил ее Ваня. - В таком деле мне помощники и посредники не нужны…

- Боится, что ты на грамоту потом свою долю потребуешь! – шепнул Лене Стас и крикнул вдогонку другу: - Вань! А как же мы?

Ваня только рукой махнул – мол, делайте, что хотите, разве не видите, что мне теперь не до вас, - и выскочил из дома.

- И что же теперь будет? – растерянно оглянулась на Стаса Лена.

- Увидим! – сам еще не зная, как дальше быть, пожал тот плечами. - В любом случае, у нас появилось время, чтобы повлиять на него и заняться спасением Покровки.

- А что мы с тобой будем делать сейчас?

- Как это что? – удивился Стас. - Пойдем собирать информацию! Слушай, ну и богата же ваша Покровка…

- Во-первых, наша! – перебила его Лена. – А, во-вторых, чем же она богата?

- Приключениями, - кивком соглашаясь с ней, отозвался Стас. – Каждый раз в ней что-то случается, когда я сюда приезжаю. И вообще, тут всегда так, наверное, было!.. – покачал он головой и вместе с Леной вышел из дома, не забыв прихватить печать Мономаха…

4

Одно утешение было у Славки…

«Ага! Вот они - половцы! Сидят, как пни вдоль дороги… И чего не уходят? Кого ждут? И правда, странный какой-то набег! Самый злой хан во главе отряда, а больше шума, чем дела! Бр-рр… холодно как… Им хорошо – у них костер. Второй стог, наверное, уже дожигают. А один вообще целым оставили. Может, еще и на ночь здесь решили остаться? Не-ет, прав дед Завид, надо все точно узнать!»

Славко, пригибаясь, выбежал из леса и, прячась за кустами, стал подползать к сидевшим вокруг костра половцам.

Время от времени один из них вставал и, стягивая со стога большую охапку сена, подбрасывал ее в костер.

Кустарник закончился. Впереди были ручей, ива и снова кусты.

Славко улучил момент, когда в очередной раз пыхнуло от новой порции сена пламя, и перепрыгнул не замерзающий даже зимой ручей, задевая плечом закачавшуюся иву.

«Эх – заметят, всю жизнь оплакивать меня будешь!» - на ходу мысленно бросил он ей и залег в кустах, шагах в десяти от половцев.

Ветки мешали ему, но раздвигать их было опасно. Увидит Узлюк его заячью шапку, не будет разбираться, заяц это или человек. А поймет, что человек, еще хуже будет…

Славко поелозил на животе и улегся, наконец, поудобнее.

- Вот они, совсем рядом… Налима моего жрут! А запах-то какой…

Половцы, уплетая за обе щеки налима, похваливали хана с метким Узлюком, да еще и посмеивались над своим глуповатым товарищем, Тупларем. Тот, укрывшись одной конской попоной, весь синий от холода, сушил у костра свою простую одежду, категорически отказываясь есть человека-рыбу. Она больше подходила для бедняка, чем для воина: старый халат, дырявая овчина, мокрые сапоги и обмотки-портянки.