Unknown - hollis d pereval v seredine puti

жизнь, его потерянная внутренняя фемининность

истощится и исчезнет навсегда. Так как эта потребО

ность в основном бессознательна, он проецирует свое

утерянное женское начало на реальную женщину.

Женщина, страдающая депрессией, обращает внутрь

нежелательный для нее гнев, ибо она — единственО

ный человек, на которого можно злиться. Ни один

из этих людей не сумасшедший, и они будут пережиО

вать, услышав о себе подобное мнение окружающих.

Такова ответная реакция каждого из них на неадекО

ватные потребности и эмоции, во власти которых

они оказались в тот самый момент, когда их предО

ставление о реальности перестало соответствовать

действительности.

В коротком рассказе Филиппа Рота «Фанатик

Эли» есть прекрасный пример такого характерного

сумасшествия*. Действие в рассказе происходит сраО

зу после Второй мировой войны, когда множество

людей скиталось по свету. Эли — довольно успешО

ный адвокат, живущий в американской провинции.

Когда в его городе появилась группа людей, котоО

рые во время войны оказались в концентрационном

лагере и выжили, Эли посылают к ним, чтобы попО

росить их не слишком акцентировать внимание на

своей этнической принадлежности. В свою очередь, он сталкивается с тем, что его собственная идентичО

ность оказывается «пустой», а его связь со своими

предками — поверхностной. В конце концов он проО

дает свой костюм от «Братьев Брук», меняет его на

поношенную одежду старого раввина и идет по ценО

* См.: Goodbye, Columbus and Five Short Stories .

На подступах к Перевалу

63

тральной городской улице, громко декламируя свое

библейское имя. В финальной сцене рассказа его заО

бирают в тюрьму и вводят сильный транквилизатор.

Он считается сумасшедшим, хотя на самом деле он

только сбросил свою временную идентичность, откаО

зался от внешних атрибутов и проекций современноО

го суетного человека и целиком погрузился во власть

древнего религиозного переживания. Поскольку его

новая идентичность не соответствовала общеприняО

той норме поведения, его объявили «сумасшедшим»

и стали лечить его новое сознание медицинскими

препаратами. О нем можно сказать то же самое, что

Вордсворт сказал о Блейке: «Некоторые считают

этого человека сумасшедшим, но я предпочитаю его

сумасшествие психическому здоровью всех остальО

ных»*.

Переживание все возрастающего зазора между

приобретенным ощущением Я, со всеми присущиО

ми ему стратегиями и проекциями, и требованиями

самости, скрытой в индивидуальной истории челоО

века, хорошо знакомо всем нам, ибо каждый из нас

ощущает свое внутреннее отчуждение. Понятие

«невроз», введенное шотландским врачом КуллеО

ном в конце XVIII века, предполагает, что все наши

переживания имеют неврологическую природу. Но

невроз, или так называемый нервный срыв, не имеО

ет ничего общего с неврологией. Невроз — всего

лишь термин, употребляемый для описания приО

сущих психике внутренних противоречий и выО

званного ими протеста. Каждый из нас является

невротиком, ибо мы испытываем внутреннее протиО

воречие между тем, кто мы есть, и тем, кем мы себя

считаем. Симптоматический невротический проО

тест, который выражается в депрессии, насилии или

неадекватном поведении, отрицается столь долго, сколь это возможно. Но симптомы вновь и вновь

* Martin Price, To the Palace of Wisdom , p. 432.

64

Глава 2

накапливают энергию и начинают проявляться авО

тономно и независимо от желания Эго. Человека, который выдерживает диету, совершенно бесполезО

но убеждать, что он не должен испытывать чувства

голода. Это все равно, что просто попросить симО

птом уйти. Симптом, даже если он не имеет прямых

последствий, все равно имеет большое значение, так

как помогает выразить в символической форме то, что ищет своего внешнего выражения.

Человек, который испытывает страх, больше

всего хочет восстановить прежнее ощущение своего

Я, которое когдаОто его вполне устраивало. Терапевт

знает, что симптомы — очень полезные индикаторы

местоположения травмированной или игнорируеО

мой области психики, которые указывают и на соотО

ветствующий способ лечения. Терапевту известно и

то, что переживание невроза, связанного с кризисом

среднего возраста, открывает широкие возможности

для трансформации личности. Юнг утверждал: «НеО

вротический приступ совершенно не случаен. Как

правило, он возникает в самый критический момент.

Обычно он происходит, когда человек испытывает

потребность в новом психологическом приспособлеО

нии, в новой адаптации»*. Фактически Юнг говорит

о том, что этот кризис и связанные с ним страдания

порождены нашей собственной психикой, которая

когдаОто была травмирована, и теперь в ней должны

произойти изменения.

Мне часто вспоминается сон женщины, котоО

рая впервые пришла на анализ сразу после смерти

мужа, когда ей исполнилось шестьдесят пять лет.

В детстве у нее были очень теплые и тесные отО

ношения с отцом, а следовательно, она обладала

сильным отцовским комплексом. Ее муж был наО

много старше ее. Естественно, что после его смерти

* «Psychoanalysis and Neurosis», Freud and Psychoanalysis , CW 4, par. 563.

На подступах к Перевалу

65

она почувствовала внутреннюю пустоту изОза этой

двойной потери. Она стала искать утешение у свяО

щенника, который порекомендовал ей пойти к псиО

хотерапевту. Она подумала, что терапия поможет

ей избавиться от боли. Нетрудно предсказать, что в

своей проекции она наделяла терапевта значительО

ной властью.

По истечении нескольких месяцев анализа ей

приснилось, что она вместе со своим умершим муО

жем отправилась в путешествие. Когда они добраО

лись до бурного потока, через который был переО

кинут мост, она вспомнила, что забыла кошелек. Ее

муж пошел вперед, а она вернулась за кошельком.

Затем она пошла обратно и, вступив на тот же мост, оказалась рядом с неизвестным мужчиной, который

тоже переходил на другой берег. Этому мужчине она

объяснила, что муж оказался впереди нее, и к тому

же он умер. «Я так одинока, так одинока»,— жалоО

валась она. «Я знаю,— ответил незнакомец,— но не

вижу в этом ничего плохого».

Во время сна и в процессе его последующего пеО

ресказа сновидица испытывала гнев на незнакомца

за его демонстративную безучастность к ее утрате.

Этот сон сразу привлек мое внимание, ибо в нем отО

разился некоторый психологический сдвиг. Хотя ее

отец и муж уже умерли, они поОпрежнему продолжаО