Неизвестно - Савин В. Днепровский вал (Мв-5)

Учитель мечтал написать свою книгу, поучительную сказку для детей - как Януш Корчак, с которым он был когда-то знаком. Про страну, где жили люди и драконы - люди жили как обычно, а драконы прилетали время от времени, и съедали кого-то. Драконы были сильны и непобедимы, ну почти. В соседней стране на западе сумели прогнать драконов, сами став воинами, воспитывая с младенчества - жестоких и грубых, ни во что не ставящих человеческую жизнь. И в стране на востоке изгнали своих драконов, там правитель собрал и обучил армию, ради которой прочие жители должны были трудиться как рабы. Так где больше горя, крови, смерти - не лучше ли принять судьбу как она есть, тем более что драконов было не так много, и прилетали они нечасто? Так жить, вкушая все плоды, не дрожа и не прячась - не думая и не замечая, чтобы не превратиться в запуганное существо, остаться человеком, духовно богатой личностью. И если в один день кто-то не приходил домой - его унес дракон, что поделать?

А сейчас учитель сидел с парабеллумом в руке, смотрел на мешок с провизией, и думал, как он будет стрелять в человека, кто посягнет на его запасы. Хорошо, что его каморка, это отгороженный тупик какого-то технического коридора возле труб, даже без окон, в самой глубине здания - соседей нет. Оказывается, когда любого может вот так унести дракон по имени Война, был человек и не стало, то налет цивилизованности спадает с людей как осенняя листва с деревьев - если даже такой культурный и высокообразованный член общества, как он сам, готов драться и убивать за свой кусок, то что же происходит сейчас с менее культурными? И это было страшно, представить, что творится сейчас в Варшаве - хотелось как страусу, засунуть куда-то голову, и не думать ни о чем.

У русских, с их стадностью, вроде было по-другому. Но жить в стаде учитель категорически бы не захотел.

Ночью снова бомбили, или обстреливали? Несколько взрывов были чрезвычайно сильными. Учитель так и не узнал, что немцы запустили в канализацию взрывающийся газ, при одновременном подрыве выходил эффект землетрясения, целые кварталы обрушивались, как карточные домики. Затем настал еще один судный день.

С утра было тихо. Даже на фронте не стреляли - напротив, немцы зачем-то отвели войска на километр-два. После над обреченным городом появились самолеты, и сбросили бомбы, рвущиеся почти без пламени, с глухим хлопком.

Под вечер учитель выглянул наружу. Тишина давила на нервы больше, чем обстрел, сидеть в подвале казалось невыносимым. Сощурив глаза, он пытался разглядеть, что происходит. Не было видно ни малейшего движения. В мертвом городе - вокруг были лишь скелеты, коробки домов, без окон, часто без крыш, с пустотой внутри, все уже сгорело или обрушилось. К югу вообще начиналось ровное место, равномерно усеянное битым камнем, трудно было определить, где проходили улицы. И не было видно никого живого, лишь на земле среди камня валялись мешки или груды тряпья? Учитель приблизился к одному из них, и понял, что это труп, причем не было видно крови. Будто человек шел и умер на месте.

Эти немецкие бомбы почти не давали осколков и взрывной волны. Вместо этого, они разбрызгивали над землей что-то похожее на туман, быстро оседающий росой. Но мельчайшая капля, размером с булавочную головку, убивала при прикосновении к незащищенной коже, не говоря уже, если ее вдохнуть. Фосфорорганика, химическое оружие нового поколения, изобретенное немецкими учеными, которым после прошлой войны запретили работать над традиционной отравой на основе хлора, в знакомой нам истории даже Гитлер не решился на его применение, опасаясь ответных мер. Но Варшава не сдавалась, несмотря на все бомбежки и обстрелы, и русский фронт вдруг пришел в движение, вызвав панику у герр генералов, что приказ фюрера об усмирении этого мятежного города будет не выполнен, кого тогда привлечет к ответу зловещая комиссии “1 февраля”? И ведь на бандитов, в отличие от солдат регулярной армии противника, не распространяются правила цивилизованного ведения войны - и разве кто-то возражал, когда семь лет назад итальянцы травили газом эфиопов, больше того, когда дуче очень осторожно прозондировал мнение англо-американцев, ему дали понять, что применение боевой химии сугубо протии туземцев будет дозволено и сейчас, ну а взбунтовавшиеся славяне, это разве не такие же дикари? И фюрер приказал категорически, усмиряя Варшаву, не ограничиваться никакими средствами, не стесняться ничем. Его приказ был точно исполнен.

Учитель стоял, как последний человек на захваченной марсианами земле. Последний живой человек в Варшаве? Что-то двигалось в конце улицы, всмотревшись изо всех сил, он различил ползущие серые коробки танков, за ними немецкая пехота, как тараканы. Зарин летом на открытой местности стоек несколько часов - выждав положенный срок, немцы перешли в атаку. Без артподготовки, потому что неясно было, куда стрелять, и остались ли там живые.

Вдруг раздались выстрелы, и немцы попадали, залегли, или кто-то были убит, разобрать было нельзя. Крайний слева танк развернул башню и пустил в развалины струю огня. Но стрельба не стихала, в мертвом городе еще оставались живые защитники, они вылезали из-под земли, из люков, подвалов, щелей. Наверное, немцы могли бы прорваться, победить в этом бою, если бы навалились, не жалея себя, у них были и броня, и преимущество в числе - но даже штрафникам не хотелось умирать. Когда все можно сделать по уставу - и немцы отошли, вызвав огонь артиллерии. Снова завыли снаряды, разбивая камни в пыль. Один взорвался не слишком далеко, и учитель поспешно нырнул в свой подвал.

Завершался двенадцатый день варшавской обороны. Восемнадцатое августа 1943 года.

Здесь еще осталась зеленая трава. Пахнущая летним лугом, как до войны. В городе одна лишь пыль, и битые камни. И немцы ходят в двадцати шагах, не скрываясь - что им прятаться, это их тыл. А ты лежишь, почти не дыша, ветер стих совсем, любой шорох будет замечен. Хотя не эсэс, зенитчики, вон и флак счетверенный торчит, задрав вверх стволы. Это им не поможет, если начнется, эти гансы покойники все - но если поднимется тревога прежде времени, то все будет напрасно.

Владек гордился, что для выполнения этого задания выбрали именно его, в числе тридцати трех добровольцев, кто ждали своего часа у аэродрома Бабице, просочившись сквозь немецкие позиции. Отчего-то здесь, на севере, немцы не напирали так, как на юго-западе - и бойцы, знающие местность, прошли без проблем. Причем в траншеях по окраине города готовился к атаке Первый повстанческий полк, даже с пушками и танком “Костюшко” (“Домбровского” сожгли три дня назад). Лучшие герои, современные рыцари новой Польши, о которых будут слагать песни и легенды через много лет - но вот путь им откроют они. Все, кто остался в живых от батальона имени маршала Рыдз-Смиглы, и еще от батальона “Жолибож” и батальона “Охота”. Жаль, что этого не увидят ребята. Но пан учитель узнает все - после Владек непременно зайдет и расскажет. И поделится пайком - с недавних пор, отличившихся награждали дополнительными продуктами, как медалями.