Щеглова Ирина - Sheglova I. Zakryitayashkola. Zakryitaya Shkola Soproti

Когда все закончилось, на выходе с кладбища Андрей нечаянно столкнулся с какой-то женщиной в трауре, извинился, подошел к машине, увидел маленькую Надю, застывшую от горя, и решился рассказать ей о родителях.

– Надюша, там лежат не наши родители…

Она подняла на него глаза, полные слез:

– Ты так говоришь, чтобы я не плакала?

– Нет, это правда. Но это большой-пребольшой секрет, и мы никому не должны о нем рассказывать. Договорились?

– Договорились! – ее лицо осветилось счастьем.

Виктор, садясь за руль, взглянул на племянников и не узнал внезапно повеселевшей Нади. Что такое сказал ей Андрей?

А в школе между тем продолжались уроки. В одиннадцатом классе стояла какая-то слишком напряженная атмосфера. Авдеев отсутствовал по уважительной причине, Даша отпросилась, сославшись на боль в животе, Максим Морозов вел себя невыносимо, и Войтевич выставил его за дверь вместе с Самойловой, приказав сразу же идти к директору. Мало того, старшеклассники болтали о том, что старший Морозов заказал где-то букет цветов, явно для Гиены Сергеевны. «Типа, он ее клеил». Подружка Харитонова своими глазами видела… Одним словом, нервная обстановка была на уроках.

Выйдя из кабинета, Макс зашагал по коридору в сторону душевой. Документы об усыновлении, переданные ему отцом, жгли руки. Что делать? Подписывать или нет? Убийца Петр Морозов, или Самойлова все выдумала?

А Юля была тут как тут, не отставала. Макс и раздражал ее неимоверно, и в то же время даже нравился, хотя она и не признавалась себе в этом. Во всяком случае, ей очень хотелось прекратить их идиотские перепалки.

Юля догнала его у душевой. Он обернулся и спросил:

– Ты сумасшедшая?

Она дернулась, как от удара, вспыхнула от злости, отвернулась. Макс придвинулся и протянул ей бумаги:

– Видишь бумажки? Не хватает только моего автографа, чтобы у меня снова был отец. Но есть одна маленькая деталь – ты утверждаешь, что он убийца…

– Макс, извини, но я ничего не выдумывала. – Юля уже успокоилась и снова хотела примириться. – Макс, я все понимаю…

– Ни хрена ты не понимаешь, – вдруг вспылил Макс.

– Хватит на меня орать. Если у тебя траблы с папашей… – Она вскипела от возмущения. – Допрыгался, придурок? Вали теперь к Гиене, пусть она тебя на части рвет.

– Давай она начнет с тебя, а я попозже загляну… – с издевкой предложил Макс, – …на десерт.

Юля задохнулась от возмущения, а Макс демонстративно достал сигарету и скрылся в душевой. Девочка, почти не задумываясь, вошла следом, но Макс закрылся в кабинке туалета и, устроившись на унитазе, закурил.

– И долго тебя ждать?! – возмутилась Юля.

– Тебя никто не держит. А я тут занят… делом, – равнодушно отозвался Макс.

Юлю передернуло от отвращения:

– Да пошел ты! – она показала закрытой кабинке средний палец и привалилась к ней спиной. Вдруг дверная ручка душевой повернулась, кто-то хотел войти. Юля даже испугаться не успела, как Максим втащил ее в кабинку, прижал к стене, зажал рот рукой, чтобы не возмутилась. Они замерли, глядя друг другу прямо в глаза.

В душевую кто-то вошел, открыл кран, было слышно, как плещется вода… Макс медленно опустил руку и, не вынимая сигареты изо рта, тихо спросил:

– Кто там?

– Я не увидела… – у нее получилось слишком громко, Макс снова зажал ей рот.

– Блин… – он попытался свободной рукой разогнать дым от сигареты, потом ногой поднял крышку унитаза, швырнул туда окурок и еще успел придержать крышку, чтобы не хлопнула.

Но Павел, а это был он, услышал шум в кабинке. Он вовсе не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его. Быстро схватил полотенце, вытер лицо и, отшвырнув полотенце, вышел. Только что он убедился в том, что Петр Морозов решил отбить у него Елену, а она была совсем не против, принимала ухаживания, кокетничала и уже перешла с ним на «ты». И всему этому Павел был свидетелем. Он даже попытался поговорить с Морозовым, но тот посоветовал не вмешиваться и отойти в сторону. «Елена достойна большего», – так он сказал. Павел понял, что проиграл. Елена уходила от него. Значит, она никогда не любила его, а он надеялся…

Едва за ним захлопнулась дверь, Макс и Юля, прижатые друг к другу в тесной кабинке, облегченно вздохнули. Макс медленно убрал руку от ее лица, провел по шее, задержал на груди, взглянул Юле в глаза, скользнул рукой ниже, на талию, на бедро. Замер…

– Убери руку… – потребовала Юля.

Он убрал на мгновение, но потом снова провел по ее бедру:

– Нет…

Юля взглянула на него сузившимися от злости глазами, обхватила руками его шею и начала страстно целовать. Он ответил ей с не меньшей страстностью…

К Гиене Сергеевне они так и не попали.

Елена сидела у себя в кабинете и пыталась составить расписание. С увольнением Анны малыши остались без учительницы. Елене приходилось постоянно переставлять уроки, менять расписание, чтобы хоть как-то справиться с образовавшейся брешью. Учителя по очереди занимались с малышами, но, конечно, без Анны было трудно. Она была опытным педагогом, ее любили дети. Чтобы найти ей замену, нужно было время, а времени как раз и не имелось. Попробуй найди хорошего педагога в конце учебного года! Как все не вовремя! Но не могла же она оставить Анну в школе! После такого вопиющего проступка! И это еще мягко сказано! Если бы она дала ход делу, Анна могла оказаться под судом. Подумать только, совратила ученика!

В кабинет вошел Войтевич, мельком взглянул на расписание, вздохнул сочувственно и предложил вернуть Анну. Елена чуть не задохнулась от возмущения. Уж кто-кто, а Войтевич должен понимать: после того, что сотворила Анна, в школе ей не место.

Елена начала было все это объяснять биологу, но тот, как оказалось, зашел спросить насчет Самойловой и Морозова. Он их выгнал с урока за безобразное поведение и направил к Елене Сергеевне. Урок давно окончился, а от них ни слуху ни духу.

Елена удивилась. Нет, к ней никто не приходил…

Родители Максима

Мария мыла пол и обдумывала свое нелегкое положение, как вдруг кто-то неслышно подкрался сзади и схватил ее за локоть. Обернувшись в испуге, она увидела ухмыляющегося Толика, замахнулась в ярости, оттолкнула.

– Маруся, что за грубость? Я думал, ты мне будешь рада.

– Что ты здесь делаешь?!

– А ты? – выкрутился Толик. – Не думал, что из психушки так быстро выпускают. Пациенты-то ведь буйные… На вид тихоня тихоней, а потом вдруг бац – и лопатой по голове. Или еще чего похуже… – он задрал футболку и показал шрам от ножевого удара на животе.

– Тебе мало? Хочешь еще? – ничуть не смутилась Мария.

– Марусь, не дуйся. Кто старое помянет…

– Как ты меня нашел? – перебила его Мария.

– Сердце подсказало. – Она поморщилась. Толик пожал плечами. – Не веришь? Ну, ладно – увидел фотку актрисульки с дочкой… «ученицей элитной школы «Логос». Угадай, чья мордашка засветилась на заднем плане?