Александр Бельфор - Знак кровоточия. Александр Башлачев глазами современников

Когда я исторически осмысливаю это время, понимаю, что оно было очень тяжелым. Тяжелые колеса государства заскрипели и начали вертеться, весь мусор посыпался. Могло ли быть существование Башлачева в наше время нормальным? Невозможный вопрос. Я уверен, что он был прекрасным и очень полноценным человеком, представителем редкой породы гениев. Гений, который даже не успел собрать для себя фундамент. Если бы он продолжал жить дальше, он очень сильно бы образовался и мог бы сделать очень многое. Но он не был для этого создан.

Борис Гребенщиков, музыкант

У меня гитара составляет группу. Если бы я играл с группой, я бы освободился от гитары, но при одном условии: чтобы группа давала мне такой же драйв, какой дает мне гитара.

Александр Башлачев

Горный Китай, монастырь Чжоан Чжоу, век от рождества Христова 853-й. Некто спросил Лин цзы: «Что такое мать?» - «Алчность и страсть есть мать, - ответил мастер. - Когда с сосредоточенным сознанием мы вступаем в чувственный мир, мир страстей и вожделений, и пытаемся найти все эти страсти, но видим лишь стоящую за ними пустоту, когда нигде нет привязанностей, это называется “убить свою мать”».

Я сомневался, признаюсь, что это сбудется с ним,

Что он прорвется сквозь колодец и выйдет живым,

Но, оказалось, что он тверже в поступках, чем иные

в словах.

Короче, утро было ясным, не хотелось вставать,

Но эта сволочь подняла меня в 6-35,

И я спросонья понял только одно: меня не мучает

страх.

Когда я выскочил из ванной с полотенцем в руках,

Он ставил чайник, мыл посуду, грохоча второпях,

И что-то брезжило, крутилось, нарастало, начинало

сиять.

Я вдруг поймал его глаза - в них искры бились

ключом,

И я стал больше, чем я был и чем я буду еще,

Я успокоился и сел, мне стало ясно: он убил свою

мать.

И время стало навсегда, поскольку время стоит.

А он сказал, что в понедельник шеф собрался на

Крит,

Короче, надо до отъезда заскочить к нему - работу

забрать.

И он заваривал чай, он резал плавленый сыр,

А я уже почти что вспомнил, кто творил этот мир.

Я рассмеялся и сказал: «Ну как ты мог, она же

все-таки мать!»

И он терзал на подоконнике плавленый сыр,

А я уже почти припомнил, кто творил этот

мир.

И я сказал ему: «Убивец! Как ты мог, она же все-таки мать!»

И он сидел и улыбался, и я был вместе с ним.

И он сказал: «Но ты ведь тоже стал собою

самим».

А я сказал: «Найти не трудно, но в десятки раз

сложней не терять.

И будь любезен, прекрати свой жизнерадостный

бред.

Ты видишь свет во мне, но это есть твой

собственный свет.

Твоя ответственность отныне безмерна: ты убил свою

мать.

Изволь немедля прекратить свой жизнерадостный

бред,

Ты видишь свет во мне, но это есть твой

собственный свет.

Твоя ответственность безмерна, ты свободен:

ты убил свою мать».

На дальней стройке заворочался проснувшийся

кран,

Стакан в руке моей являл собою только стакан,

И первый раз за восемь лет я отдыхал, во мне цвела

благодать.

И мы обнялись и пошли бродить под небом седым,

И это небо было нами, и мы были одним.

Всегда приятно быть подольше рядом с тем, кто убил

свою мать.

И мы обнялись, и пошли бродить под небом

седым,

И это небо было нами, и мы были одним.

Всегда приятно чуть подольше быть с тем, кто

убил свою мать.

Сергей Калугин. «Убить свою мать»

СЕРГЕЙ КАЛУГИН

ПОЛНАЯ СВОБОДА

Настоящий художник - всегда один. Таку нас говорят… Я думаю, что это продукт довольно позднего сознания, продукт разложения европейской цивилизации с ее культом индивидуализма, культом героя-одиночки. Все это пришло из западного романтизма, когда герой, заворачиваясь в крылатку, сардонически хохотал на фоне бушующих волн. Изначальное состояние духа человечества совсем иное. Личность художника не акцентировалась ни в коем случае, величайшие из художников - строителей средневековых соборов остались безымянными, ставилось лишь клеймо артели, которая принимала участие в возведении этого собора. И тем не менее образцы искусства, оставленные этими людьми, не превзойдены более поздней культурой. И в этом смысле гипериндивидуализация художника и культ единичной фигуры, я считаю - вещь крайне болезненная для общества в целом. В конечном счете, она привела к торжеству тотального гедонизма. Если в начале культивировалась личность художника, то потом ценность искусства стала снижаться, а вот ценность так называемой личности стала возрастать, каждый прыщ теперь считает себя вправе устанавливать законы и ожидать к себе чрезвычайного почтения и уважения. Мы по мере сил стремимся разворачивать телегу в обратном направлении, в направлении к нормальному положению вещей. И в этом смысле рок-группа - очень хорошая школа.

Хочу сказать, что если это настоящая рок-группа, то в ней не может быть никакого лидера. Это у нас так принято: Паша Гавнюткин и группа «Блестящие». Чисто русская идиотская традиция. Даже в принципе такого не может быть - Сергей Калугин и «Оргия праведников». Есть только «Оргия праведников!» Разве можно представить ситуацию: Ангус Янг и группа «AC/DC» или Джеймс Хетфилд и группа «Metallica». Или даже Йорк и группа «Radiohead». Это абсурд, это бред! Рок-группа - это свободное содружество художников, где каждый занят своим и только своим делом. Это учит определенному смирению, учит подлинному совместному труду. И в этом нет никакой борьбы амбиций! Что было бы, если бы скульптор при возведении собора стал тянуть на себя одеяло внимания? Так и делают современные скульптуры, к сожалению. И получается у них - безобразное! А тут, наоборот, ты делаешь скульптуру с тщанием, на которое способен, потому что судья над тобой Бог., А потом ее затащат на сто пятнадцатый этаж, откуда ее вообще хрен разглядишь. Рок-группа - это совместное творчество. Один занят литературным аспектом, другой - ритмическим, третий -симфоническим. Рок-группа - это организм. Руки, ноги, голова… Все важно в организме! Музыканты в группе должны быть равными фигурами, равными художниками, работающими каждый в своей сфере. Вместо того чтобы мериться пиписьками, они должны заниматься общим делом! Мера их уверенности должна находиться не в них самих, а в их музыке, в стремлении к истине и красоте.

Обычно слушатели вкладывают свой смысл в твое произведение. Это нормально! Главное, чтобы до них донеслось то самое, что приходит к автору. Потом каждый способен закутать его в любые одеяла, но главное - донесен ли этот меседж, ключевое слово. В песне «Убить свою мать», например, главное - идея безграничной свободы. А уж образы?.. Я мог то же состояние обрядить в любое количество образов. Транслировать идею можно через какие угодно образы. Если человек уловил твой меседж, начинается его творческий процесс. Какие образы у него возникают в голове, какие пространства? Врубается человек в твое творчество или не врубается? Бывает, сходил человек на концерт, его не торкнуло. А потом, в один прекрасный момент, он вдруг понял, о чем это было. И все! И с тех пор он навсегда наш. У меня так было с Гребенщиковым. До двадцати пяти лет я считал его позером, ворохом цитат из книжек, которые я, ха-ха, тоже читал! А потом вдруг до меня как доперло! Вдруг я понял, что это! И с тех пор я преданнейший его поклонник и пациент, потому что он - лекарство. В нем самом ничего не изменилось, изменилась ситуация…