Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца

знали в Рассе. Они водились в самых труднодоступных местах, так как люди не могли

позволить себе иметь в соседях столь кровожадных и прожорливых тварей.

Представьте себе мощную мускулистую тушу весом более двухсот килограммов,

ходящую на двух столбообразных лапах. Короткие и толстые передние конечности с

четырьмя развитыми когтистыми пальцами позволяли монстру хватать, рвать, крушить

всѐ на своѐм пути. Четырѐхпалые «ноги» оставляли на земле след, похожий на куриный.

Только раз в десять больше, а если учесть толщину пальцев...

Но самое ужасное зрелище представляла из себя голова. По размерам она ничуть не

уступала конской, а расположением на ней органов чем-то напоминала лицо монголоида.

Почти правильный овал, небольшой вздѐрнутый нос с широкими мясистыми ноздрями, огромная нижняя челюсть с острыми клиновидными зубами длиной около пяти

сантиметров и налитые кровью крошечные, но злобные глазки.

По непонятной причуде природа обтянула стальные мышцы топтуна толстой

шкурой с нежно-розовым коротким мехом. Как ни удивительно, но животное необычайно

тщательно следило за состоянием шерсти, постоянно вымывая из неѐ сгустки крови после

своих пиршеств.

Появление топтуна в окрестностях деревни воспринималось как настоящее

бедствие, на ликвидацию которого выступала всѐ население. И очень редко, когда победа

над чудовищем обходилась без похорон двоих-троих односельчан. Топтун убивал всѐ, от

чего пахло кровью, убивал зубами, когтями, но, чаще всего, сбив с ног, попросту

затаптывал жертву, уже готовый напасть на другую. И так - до тех пор, пока его органы

чувств не переставали воспринимать поблизости жизнь. Тогда начиналось пиршество…

Дорога, заваленная местами грудами камней, уже почти прижалась к скалистому

хребту, перегородившему путь на запад, но Эрг вѐл свой маленький караван дальше, желая хотя бы со спины иметь надѐжную защиту от тварей. Кони, натужно дыша,

карабкались по осыпям, а сзади уже слышался утробный рѐв голодных хищников,

сокративших дистанцию до полукилометра. И примерно столько же оставалось до скал.

Шедшая впереди Кора вьючная лошадь, оступившись, с визгом стала валиться

набок, норовя скатиться вниз по осыпи.

Эрга спасла лишь реакция. Он успел обрезать уздечку, иначе бы сломавшая ногу

лошадь утащила за собой и его, и второго коня.

Остановившиеся вслед за юношей товарищи глядели, как, прокатившись вниз с

полсотни метров, лошадь начала биться, пытаясь подняться.

-Вперѐд! Вперѐд, не останавливаться! -заорал командир, соскакивая на землю.

Он приготовился бежать вниз, но Кор попытался остановить его:

-Куда ты?

-Там документы и моѐ оружие. Уходите к скале. Может быть, немного мяса их

задержит, -махнул рукой юноша и прыгнул вниз, к раненому коню и приближающимся

монстрам.

Как и предсказывал Барц, гостей не пришлось подталкивать к разговору на нужную

тему. Вернее, явно подталкивать. Просто, зная ход разговоров в мужской компании, Хорд

время от времени вставлял нужную реплику, как бы невзначай переводя нить разговора

всѐ ближе и ближе к задуманному.

Будучи выходцем из знатного семейства, Хорд не чурался себе подобных, особенно

когда стал представлять из себя значимую в герцогстве фигуру. Его дружбой дорожили

многие, и многим он благоволил, заботясь о своѐм будущем: пусть и сын лорда, но всѐ же

109

младший, не наследный. Значит, дальнейшая карьера зависит лишь от него самого и его

собственных связей.

Официальным поводом для пирушки послужил завтрашний турнир, в котором

почти все присутствующие намеревались принять участие, хотя и не сомневались в

победе Хорда, организовавшего эту попойку. Тот пригласил в гости только своих друзей, разделяющих его взгляды, и, как и он сам, вышедших из знати. Правда, не обошлось и без

парочки местных чиновников, не очень-то довольных нынешним положением.

Сдерживая пыл своих почитателей, сотник, как мог, тянул с рассказом о своѐм

последнем походе, дожидаясь, пока гости дойдут до нужной кондиции.

-...но самой непонятной мне видится здесь роль двоих известных вам людей:

Хлодвига и нашего герцога.

-Не слишком ли высоко ты замахнулся, Альберт?

-Нет, Мичеле, не слишком. Когда на твоей земле хозяйничают враги, нельзя

оставаться таким спокойным, как Его Высочество. Кроме того, я там кое-что нашѐл, но до

сих пор так и не знаю, что с этим делать. С одной стороны, - мне не нравится, что герцог

перестал считаться с нами, своим войском, как вы здесь уже говорили. С другой, - меня не

устраивает, что здесь всегда топчется свора королевских ищеек, вынюхивает что-то, высматривает.

-Верно говоришь, Хорд. Без них, как без отхожего места. Га-га-га!

-И опять здесь всплывает этот Хлодвиг. Ну, явный королевский шпион! Да вы сами

знаете: когда-то был отличным бойцом, командовал сотней в Кроне, а потом - дворцовой

стражей. После этого ушѐл в Мастера, но время от времени исполнял некоторые

королевские поручения. Лично от короля! Так какого же чѐрта ему здесь, в Рассе, надо?

Под герцога он не копал, это точно. Зато больно уж скрѐб против нас, здешних рыцарей.

Неужели там, в Кроне, почуяли, что мы давно уже переросли уровень мужицких

пастухов?

-По мне бы, - послать их всех подальше. И короля, и герцога! Без них проще.

-Верно, Цзян! Только куда же против короля попрѐшь? Одни пробовали...

-Пробовали, да не в Рассе! Где ты ещѐ сможешь целое герцогство охранять сотней

воинов, как не в крепости Дор?

-И здесь Цзян верно говорит, -перекрыл шум сильный голос Хорда. -Но кто сказал, что эта сотня будет защищать Дор, если герцог прикажет ей открыть ворота?

-Значит долой герцога! -отрезал пьяный голос.

-Мудрое решение. Но нам после этого точно не жить! Люди - не дураки, против

своего благодетеля и законного правителя не попрут.

-Верно, не попрут. Но если вдруг о его тѐмных делишках народ узнает, то никто и

не пикнет, когда он вверх тормашками полетит. Хорд, рассказал бы ты им всем о

прегрешениях нашего Старого Красавца перед безутешным Кронским Вдовцом! Если ты

не будешь дураком, то первый пойдѐшь его скидывать, а мы - вслед за тобой. Тогда мы

под твоей командой живо со всеми столичными прихвостнями расправимся. И никто, слышишь, слова не скажет против, все за нами пойдут. Ты вместо Расса нами будешь

командовать, у тебя это здорово получится. Да и народ тебя любит больше, чем Расса!

-Эй, Таран! Ты отдаѐшь себе отчѐт в том, что мелешь? Да за такие разговоры мы

все можем стать на голову короче. И я - в первую очередь!

Компания немного притихла, озираясь по сторонам, а Хорд, улыбаясь, продолжал: