Дима - o f2ea2a4db566d77d

приложив ухо к двери, стала вслушиваться. Илья мялся у неё за спиной. Вика резко

дёрнулась, чуть не сшибла в темноте своего друга, от неожиданности не сообразившего, в

какую сторону лучше отойти, чтобы освободить ей дорогу, и на цыпочках прошла к двери во

вторую комнату. Снова прислушалась и тут же дёрнула за руку Илью, привлекая его к себе.

-

Они здесь, - шепнула ему куда-то в макушку. – Я слышу их дыхание.

Дыхание людей, набившихся в одну комнату и не производивших больше никаких

звуков… Вика освободила Илье место рядом с собой, и оба они приложились к двери,

пытаясь различить ещё хоть что-нибудь. Так длилось с минуту. И вдруг кто-то совсем рядом

с Ильёй кашлянул, и хоть за дверью, но как будто прямо ему в ухо. От этой пугающей

внезапности юноша дёрнулся, поскользнулся на коврике для ног и всем телом навалился на

незапертую дверь, от чего она молниеносно распахнулась, и Илья грохнулся прямо в

комнату носом в пол. Устоявшая на месте Вика могла наблюдать, к каким последствиями это

привело. Дверь сшибла стоявшего за ней человека – судя по вскрику, женщину – та тоже

повалилась на пол, а дальше костяшками домино и с комментариями разной эмоциональной

119

интенсивности падать стали все остальные заполонившие комнату люди, на свою беду

именно в тот момент стоявшие на одной ноге и пытавшиеся сохранить равновесие и

внутреннюю умиротворённость в непростой йоговской позе под названием «Врксасана –

«поза дерева».

- Индусы чёртовы, - с презрением прошипела Вика, глядя сверху на матерящуюся кашу

из деревенских жителей, одетых в спортивные костюмы.

Только одна женщина устояла при общем падении. Продолжая держаться на одной ноге

посреди месива тел и ловко сложив над головой толстые руки, она медленно открыла глаза и

уставилась прямо на Вику. Это была продавщица из местного магазина.

- Я тебя знаю, - спокойно сказала она девушке и еле заметно качнулась.

Тем временем в холле дома отдыха «Янисъярви» Борис продолжал общаться с Габи. Она

говорила стройно и много, но уже немного осовела – второй Лонг Айленд – и с

трогательным придыханием глотала окончания некоторых слов.

- Меня вот что поражает, - звякнула льдом в бокале. – Я со своим высшим

образованием, с чёртовым культурным багажом, якобы тонким восприятием мира, я иногда

смотрю на незнакомых людей и с горечью признаю, что для меня это tabula rasa – я не могу

со всей уверенностью сказать, кто передо мной – друг или враг, что сейчас думает и

ощущает этот человек, как он меня воспринимает, что ему нужно. У меня есть только

сомнения и мой опыт восприятия, анализа и оценок, которым я эту чистую доску затем как-

то раскрашу. Или не раскрашу. Или так и останусь с ощущением, что этот человек, даже уже

давний знакомый, по-прежнему для меня закрытая территория. Я могу только сострадать

направо и налево, но быть в чём-то уверенной – нет. И тут, бац, встречается мне на пути,

скажем, какой-нибудь грубиян, деревенщина, со своим неоконченным средним,

ограниченным словарным запасом, приводами и всем прочим – и вот ему достаточно одной

секунды, просто встретиться со мной глазами, для того, чтобы в точности определить, как я к

нему в этот момент отношусь – испытываю страх, презрение, невежливое любопытство,

физический интерес – он это моментально считает, и тут же мне хлестко выдаст. Гениально!

Вы понимаете, к чему я? Кто из нас совершенней? Я не слишком много говорю? Не берём

категоричных людей, которые оценивают других в зависимости от своих убеждений или

настроений – они правды не видят. Но если поставить рядом интеллигентного,

рефлектирующего человека, которому разум или, я не знаю что – может, мораль? –

ограничивает его непосредственное восприятие, и человека культурно и интеллектуально

почти обделённого, на чьей стороне, как вы думаете, будет преимущество?

- Преимущество в чём? – уточнил Борис.

- Плебей ближе к животному, но именно поэтому он реагирует тоньше, стремительнее,

без фильтрации, как у интеллигента, в каком-то смысле он совершеннее в своём восприятии

других людей, понимаете?

- Габи, что за удивительное высокомерие называть необразованных людей животными?

Может, уже кофе?

-

Вы меня совсем не поняли. Я не презираю ни в коем случае, наоборот – завидую!

- И что, вы променяли бы свой интеллектуальный, духовный багаж на чутьё животного?

- Я оказалась заложницей у собственного разума, в компании которого, не буду спорить,

пережила много прекрасных минут, но теперь у меня такое ощущение, что я лишена чего-то

очень важного. Лишена какого-то незамутнённого восприятия реальности и людей, особенно

людей.

-

Вы скучаете по временам максималистского отрочества?

- Боже упаси, никогда, никогда не захочу туда возвращаться, вообще куда-то обратно

возвращаться… О чём мы?.. Ах, нет! Я не говорю об оценках вообще. Интеллигент

рефлектирует, он пытается оценить правильно и теряется в лабиринте смыслов. А я жажду

хотя бы ненадолго отключить весь этот аппарат анализа и фильтрации и просто видеть чётко.

120

Чувствовать чётко, чувствовать, что происходит на самом деле, а не каждый раз упираться в

то, что творится, накручивается у меня в голове. Я не хочу думать, нет, есть ещё б о льшая

пакость – не хочу предполагать . И не хочу бежать от реальности, которую не способна

почувствовать чётко, в интеллектуальщину. Вроде как от вас, люди-животные, с вашей

агрессивной интуицией я отличаюсь тем, что я культурно и интеллектуально подкована. Но

что это даёт? Раз я потеряла что-то очень важное, вернее, никогда этим и не обладала.

-

Габи, но каждому своё место. Это естественно, у каждого свои предрасположенности.

- И свой бэкграунд, верно? А видите ли вы, Боря, как прямо у нас на глазах происходит

очередное деление на классы, прямо будто это неизбежный процесс, повторяющийся

постоянно.

-

Вы о чём?

- Я о своём окружении, о молодых ребятах, умницах, образованных и имеющих доступ

ко всем культурным сокровищам, благо, сейчас это даже легче, чем раньше – Интернет,

открытые границы и всё такое. Знаете, что мне недавно сказал один мой знакомый

интеллектуал лет 25?

-

Понятия не имею, верите ли?

- Он говорит: иду я по улице и – о боже, мои нейроны – вижу киноафишу к очередной

тупой народной комедии, когда же, о когда же, вопрошает мой знакомый, на всех улицах я

стану видеть лишь афиши с одухотворённым ликом, скажем, Изабель Юппер какой-нибудь?

Не бывать такому явно в этой стране, бежать отсюда надо, бежать.

-

Ну сноб, что тут поделаешь.