E.Allard - E Allard Prizraki proshlogo

Я узнал от Екатерины, что библиотека находится совсем рядом от дома, где я живу, и решил добраться туда пешком. Но оказавшись на улице, в конце которой виднелось здание, с сожалением обнаружил, что киношники опять меня опередили. И теперь что-то снимали на фоне причудливого фасада, украшенного лепниной, резным орнаментом. Прямоугольные, высокие окна обрамлял растительный декор, внутрь вела широкая мраморная лестница, огромные колоны высотой в три этажа поддерживали карниз треугольной формы.

Перед зданием стоял спортивный ретромобиль начала века. Именно эта штука и заставила подойти меня ближе, смешавшись с толпой зевак, которые скопились в огромном количестве, чтобы поглазеть на съёмки. На площадке царила суета, кто-то бегал, что-то требовал, слышались вопли, матерные ругательства. Я осторожно протиснулся к тому месту, где стояла экзотическая тачка — Кадиллак с кузовом, отделанным красным деревом, родстер, то есть на два места — соответственно для водителя и пассажира. Кожух над двигателем был поднят и в нем копался какой-то мужик в кожаной куртке и шлеме. Рядом с ним стоял тот самый долговязый парень, которого отчитывал толстяк в кафе. На этот раз он сам матерно орал на механика, из чего можно было извлечь информацию, если дурацкая тачка не заведётся, настанет конец света, и все будут плакать горькими слезами.

— Рукояткой пытались покрутить? — спросил я, не уверенный, что меня вообще услышат.

Механик вынырнул из-под кожуха и уставился на меня, пробормотав ругательства. Но молодой человек почему-то заинтересовался моими словами.

— А вы знаете, как завести эту машину? — проговорил он.

— Немного, — ответил я, это была истинная правда.

Я люблю коллекционные автомобили, и периодически бываю на ретро-ралли. Иногда даже удаётся поездить на подобном антиквариате.

— Сомов, отойди, — вдруг гаркнул молодой человек. — Попробуйте, — предложил он мне, в его глазах засветилась искра надежды.

Я пролез под ограждением и подошёл к машине, осторожно открыл багажник деревянного кузова и обнаружил рукоятку — «кривой» стартер. Подошёл спереди, и поставил её в нужное отверстие. Несколько раз аккуратно покрутив, я с радостью услышал, что мотор завёлся.

— Ну, давай, спец, демонстрируй, что умеешь, — с завистью произнёс механик Сомов.

Я открыл дверь, сел за руль, переключил передачу, выжал педаль сцепления и газа, тачка довольно шустро снялась с места.

— Отлично! — закричал молодой человек. — Вот, Сомов, учись! Как вас зовут? — спросил он, подбежав ко мне.

— Олег Верстовский, — ответил я, с сожалением покидая водительское место.

— Не хотите у нас поработать консультантом? Мы с этой рухлядью замучились просто. Хозяин её заболел, а больше никто не умеет ею пользоваться.

Меня покоробило слово «рухлядь», я задумался. Тачку было жалко, киношники могли её совсем ухайдакать.

— Я подумаю, — произнёс я, наконец.

К молодому человеку подскочила девочка и начала шептать ему на ухо, поглядывая в мою сторону. Он удивлённо поднял брови, оглядел меня внимательно, будто видел в первый раз.

— Олег, подождите. Поговорить надо. Скажите, какой у вас рост? — деловито спросил он.

— Метр восемьдесят пять, — растерянно пробормотал я.

Почему-то при этих словах его глаза загорелись, и он радостно спросил:

— А размер какой вы носите? Я вам сейчас объясню, — быстро добавил он, видимо, заметив мой удивлённый взгляд.

— Сорок восьмой, — ответил я, начиная уже терять терпение.

— Отлично! Олег, вы не могли бы примерить костюм. Это очень нужно. Я вам расскажу, — выпалил он на одном дыхании, взял меня за рукав и отвёл в сторонку. — Вы знаете, мы ищем актёра на замену, — добавил он заговорщицки. — Вы бы могли нам подойти. Да, забыл представиться, Юрий Лившиц, второй режиссёр, — в голосе звучала неподдельная гордость.

Мне пришла в голову гениальная мысль. Если кроме командировочных получу ещё бабки, то смогу купить новый мобильник. Совмещу приятное с полезным. Кроме того, хотя я сказал Колесникову, что не собираюсь расследовать убийство Северцева, честно говоря, эта история меня взволновала. А внедрившись в съёмочную группу, хотя бы ненадолго, я бы сумел добыть важную информацию.

— Но я не актёр, — честно ответил я. — Журналист.

— Это не имеет значения.

— А сколько времени съёмки продлятся? — спросил я, с досадой вспомнив, что Михаил Иванович сожрёт меня с потрохами, если я задержусь в этом городишке больше, чем на две недели.

— Около недели. Максимум две, — ответил Лифшиц. — Надо снять пару сцен. Потом персонажа убивают и все.

Девочка схватила меня за рукав и потащила к трейлеру, стоявшему в переулке.

— Вот это примерьте! — крикнула она, вытащив из шкафа пару вешалок и шляпу.

Я поёжился, не то, что я суеверен, но примерять вещи погибшего актёра мне не очень хотелось. Она сунула мне в руки вешалки и выбежала из трейлера. Я задумчиво разложил на столике одежду — пиджак с квадратной линией плеч, просторные сверху брюки, кашемировый шарф, плащ светло-кофейного цвета. Роскошный наряд по моде начала прошлого века. Под стать классной тачке, которую никто не умеет водить, кроме меня. Я переоделся, взглянул в высокое трюмо, на удивление костюм сидел на мне замечательно, будто на меня был сшит. Когда я вышел из трейлера, то первым заметил взгляд Лифшица, мне показалось, он был растерян. Я подошёл ближе и спросил, осторожно трогая шляпу с шёлковой лентой:

— Ну как?

— Замечательно, — пролепетал он. — Подождите, сейчас сделаем пробы. Катя, быстро Кроликова сюда с вещами! Маму Галю. И Кирилла. Катя, подожди! Позови …. Э-э-э Милану. Давай. Одна нога здесь, другая — там.

Лифшиц взял меня под локоток, отвёл в сторонку и тихо спросил:

— Олег, вы играли где-нибудь, в школе, в драмкружке или ещё где-нибудь?

Я хотел сказать, что моим единственным выступлением перед публикой было чтение стихов в детском саду на утреннике. Но тут увидел, как на площадку вплыла неземная дива в длинном ярко-алом, блестящем платье, с накинутыми на обнажённые плечи лёгкими мехами. Я узнал её. Милана Рябинина! Лифшиц посмотрев в том же направлении, что и я, спокойно объявил:

— Да, если получится, вы будете сниматься вместе с Миланой. Она играет главную роль. Ну, так что, Олег?

— Я играл в драмкружке в школе. И в студенческом театре МГУ, когда учился на факультете журналистики, — быстро соврал я, стараясь не краснеть.

Лифшиц чуть не подпрыгнул от радости.

— Правда?! — воскликнул он. — Это замечательно! Значит так, Олег. Сейчас пробы проведём, покажем Верхоланцеву. Потом Розенштейну. Он продюсер. Главное, наша легенда. Скажите, что играете в саратовском драматическом театре. Запомните!