Галина Гордиенко - Гран-при за лучший прикол

Лелька сплюнула пену и осторожно поинтересовалась:

― Не слишком крутой прикид планируешь?

― В самый раз, ― заверила Маша, намыливая Лелькины волосы в третий раз, лак оказался очень уж качественным. Немного посопела и заявила: ― Как думаешь, из меня получится э-э-э… имиджмейкер?

― Кто?!

― Ну, фэйс пиплу рисовать буду, вот как тебе… ― застенчиво пояснила Маша.

― Она нар-рисует! ― ехидно заметил Василий.

Он топтался на одной из полочек в ванной и с любопытством наблюдал за процессом. Василию здесь нравилось: тепло, и запахи самые разные. Фруктами пахнет, ананасами, бананами любимыми.

― Ах, ты ж, пингвин немытый, ― разозлилась Маша. ― Тебя спрашивают?!

Но Василий лишь гнусно хихикнул и отвернулся. Маша возмущенно заметила:

― Зря с ним столько возишься. И слова новые зря разучиваешь, и фразы. Его ж, паразита, за них придушат! И правильно сделают. У-у-у…

Маша гудела как паровоз, не в силах подобрать подходящие эпитеты. В сердцах метнула в попугая мочалку. Угодила в ряд тюбиков с кремом, все с шумом посыпались вниз. Василий радостно прокомментировал:

― Р-раз-р-раз ― и мимо!

― Ну, тушка на ножках…

― Эй, кончай воевать! ― Лелька сердито дернула Машу за футболку. ― Между прочим, нам еще кое-то обсудить нужно, а ты на всякие глупости время тратишь…

― Обсудить? ― мгновенно забыла про попугая Маша.

― Домывай мне голову и думай ― что в пропавшем конверте? Почему его ТАК ищут? ― Лелька перечислила, загибая пальцы: ― Офис перевернули вверх дном, телефон мне оборвали, охранника нашего достали расспросами, Светлана куда-то пропала…

― Что в конверте? ― Машины глаза взволнованно заблестели.

― Бр-р-рильянты! ― пророкотал сверху Василий.

Маша показала ему кулак и серьезно сказала Лельке:

― Он, конечно, гад, и кончит жизнь в моей микроволновке ― Василий испуганно, как-то по-бабьи ахнул ― обсыпанный петрушкой и под острым соусом, но он прав ― там алмазы.

― Бр-рильянты.

― Алмазы!

― Бр-рильянты!

― Захлопни клюв, скотина, щас без зубов останешься!

Василий изумленно закряхтел. Лелька со смехом заметила:

― У птиц зубов нет.

― А ты откуда знаешь, ― вдруг разозлилась Маша. ― В пасть ему заглядывала?

― Все равно нет.

― Ага, как же! Знаешь, как он меня вчера за палец цапнул? До сих пор синяк!

― То клювом.

― Один черт!

― Ох, Машка, кончай, пена в рот лезет, мне нельзя смеяться…

― Вот и не смейся, ― уже добродушно хмыкнула Маша и стала смывать шампунь. ― Вот увидишь, я права ― там алмазы. Якутские. Необработанные.

― Но с чего ты взяла?! ― пробулькала из-под душа Лелька.

― Сон Томкин забыла?

― Какой сон?

― Ты даешь! Я ж рассказывала! Мыши серой приснилось звездное небо…

― И что?

― Так в тот день приснилось, как ты на работу устроилась!

― Маш, вдохни поглубже и успокойся.

― Да ты дослушай!

― Ну?

― Они ей на голову посыпались!

― Звезды?

― Ага. Только они обернулись алмазами. Необработанными. Колючими ― ужас. Томка даже порезалась.

― В самом деле? ― хмыкнула Лелька.

― Нет, во сне, ― абсолютно серьезно ответила Маша. ― Она сама сказала ― сон в руку. Мол, носом чует: драгоценные камни ― к неприятностям. Большим причем.

― Да уж, Томка чует, ― недовольно проворчала Лелька. ― Теперь будет рядом крутиться, опекать. Еще и к Сереге за помощью сунется или к Лешке, у нее ума хватит.

― Так что сто процентов ― алмазы, ― убежденно заявила Маша. ― Я тут недавно по телеку передачу смотрела ― знаешь, сколько там, в Якутии, злоупотреблений? Алмазы контрабандой куда только не отправляют! В Европу, Америку, Австралию, Китай…

― В конвертах?

― Да в чем угодно! ― Маша сдвинула брови, раздумывая. Потом убежденно воскликнула: ― Тот, Кожаный, наверняка собирался передать камни подельнику, да вот спутал конверты, не повезло, что поделаешь. Теперь ищет. И тот, подельничек, зуб даю, рядом суетиться.

― Тебе б детективы писать, ― вздохнула Лелька. Намотала на голову полотенце и вышла из ванной.

― Я б и написала! ― обидчиво крикнула ей в спину Машка. ― Если б с тобой на пару!

― Нет уж, тут я пас. Что называется ― пробовали, знаем-с.

― Вот всегда ты так… ― Маша ныла, уж очень ей нравилась идея с алмазами. Лелька сушила волосы и озабоченно размышляла, не стоит ли поставить на конторе крест и исчезнуть. В конце концов, она клятвенно обещала мужу не лезть в криминальные истории, а тут криминалом не просто попахивает, а смердит…

Не выйдет завтра на работу, ее даже искать не станут.

Кому нужна глупая девчонка с болтливым старым попугаем?!

Лелька стряхнула головой, пепельные кудряшки привычно упали на лоб, виски, укутали плечи. Глаза в полумраке Машиной спальни казались темно-серыми, серьезными. Вот только излишне блестели.

Лелька пожала плечами: «Кого я пытаюсь обмануть? Ведь все равно не успокоюсь, пока не выясню ― что в конверте. И куда исчезла Светлана. Она мне, конечно, не очень нравилась, но… ― Лелька с сожалением признала: ― Если б я не взяла тогда конверт, ничего б не случилось. Светка в жизни не стала б деликатничать. Пропустила бы клиента к шефу ― из вредности хотя бы! ― и путаницы не произошло бы…»

Лелька чуть не упала, так сильно толкнула ее Маша в спину. Обернулась и сердито воскликнула:

― С ума сошла?

― Это ты сошла, ― огрызнулась Епифанцева. ― Спишь стоя, как конь, до тебя не докричишься!

― Задумалась, извини.

― Задумалась она! Скажи лучше ― что в конверте, если не алмазы?

― Алмазы! Да такое мне и в голову не приходило!

― Да-а? А что приходило?

― Ну, не знаю.

― Нет уж, говори давай!

― Может, там компромат?

― Чего?!

Зеленые Машины глаза сузились, она спешно искала в собственном «словаре» значение странного слова. Нашла и с невольным вызовом спросила:

― Ты про шантаж, что ли?

― Ну да.

― И кто кого, по-твоему, шантажировал?

― Какая разница? ― Лелька немного подумала и предположила: ― Кожаный вполне мог работать на третье лицо. Собрал нужный материал, подготовил для передачи и…

― Вдруг такой облом?

― Ну да. Конверт исчез. В чьи руки попал ― неизвестно. А если всплывет?

― И что?

― Как «что»? Смотри! Если работал на собственную фирму ― это одно. Компромат, может, и в дело пускать не хотели, так собрали, на всякий случай. Всплывет, потопит и Кожаного ― от него тут же открестятся, будь уверена ― и тех, на кого нарыли. А уж Кожаного в любом случае ― такая безответственность!

― А если он…

― Вот-вот! Если он работал на чужих, а собирал компромат против своего босса ― совсем плохо.

― Но какая разница?

― Такая. Он между двух огней окажется. Свои прибьют, и за дело! И чужие не пощадят, к чему им лишняя головная боль?

Маша молчала. Морщила лоб, обдумывала информацию. Лелька со вздохом сказала: