Макс Лукадо - Путешествие налегке

партнера по игре в гольф.

Они находились в кинотеатре, ожидая своей очереди войти в зал, когда у моего приятеля началась паника. Толпа

окружила его, как непроходимая чащоба. Он должен был немедленно выбраться из нее. Его приятель велел ему

сделать несколько глубоких вдохов. Затем, в поисках выхода из сложившейся ситуации, он ухватился за один из

приемов игры в гольф.

- Когда ты выбиваешь мяч из неровной поверхности, а вокруг тебя деревья, что ты делаешь в таком случае?

- Начинаю искать просвет.

- И ты не смотришь на деревья?

- Конечно, нет. Я нахожу открытое пространство и нацеливаю мяч прямо в него.

- Попробуй в толпе сделать то же самое. Когда у тебя начинается паника, не смотри на людей, смотри только на

открытое пространство.

Очень хороший совет для гольфа. Хороший совет и для жизни. Вместо того чтобы концентрироваться на своем

страхе, сконцентрируйся на решении проблемы.

Так поступал Иисус.

Так поступал Давид.

К этому побуждает нас автор Послания к Евреям, говоря: «Посему и мы, имея вокруг себя такое облако

свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам

поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел

крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия» (Евр. 12:1-2).

Автор Послания к Евреям не играл в гольф. Но, поскольку он упоминает о бегуне на длинные дистанции и о том, Кто его опережает, он вполне мог быть любителем бега. Бегущий впереди - Иисус, «начальник и совершитель [нашей]

веры». Он Начальник, то есть Автор, Который написал Книгу о спасении. И Он же совершитель, то есть завершитель

всего дела, ибо Он не только составил карту, но и указал на ней маршрут. Он возглавляет забег, а мы бежим вслед за

Ним. И мы, бегущие за Ним, не должны упускать Его из виду.

Я тоже бегун-любитель. Почти каждое утро, с трудом встав с постели, я выхожу на улицу. В отличие от спринтеров, я не умею бегать быстро. По сравнению с марафонцами я вообще не способен далеко убежать. Но я все равно бегаю. Я

бегаю, потому что не люблю кардиологов. Нет, не подумайте, здесь нет ничего личного. Дело в том, что я происхожу из

семьи, благодаря которой кардиологи никогда не оставались без работы. Один из них настоял на том, чтобы мой отец

ушел на пенсию. Другой вскрывал грудные клетки маме и брату. Мне хочется быть единственным исключением из

нашей семьи, единственным ее членом, который не держит наготове телефонный номер кардиохирурга.

Поскольку сердечные болезни не покидают нашу семью, я не покидаю окрестности, где можно побегать. Солнце

еще только всходит, а я уже на дорожке для бега. Пока я бегу, тело мое недовольно стонет - оно не желает мне

помогать. Колено ноет. Бедро задеревенело. Болят лодыжки. Иногда случайный прохожий смеется надо мной, что

задевает мое самолюбие.

Бывает обидно. Поэтому я научился делать выбор из трех вариантов: пойти домой (где Деналин поднимет меня на

смех), размышлять о своих болезнях до тех пор, пока я и в самом деле не начну ощущать боль в груди (вот приятное

занятие!), или продолжать бежать, наблюдая за восходом солнца. Моя дорожка для бега имеет достаточный угол

наклона к востоку, что позволяет мне стать первым свидетелем этого божественного утреннего чуда. Догадываетесь, что происходит со мной, когда я наблюдаю этот процесс перехода сотворенного Богом мира от тьмы к сияющим

золотом краскам? То же самое происходит с моими ощущениями - боль уходит, напряжение в суставах ослабевает, и

неожиданно для самого себя я обнаруживаю, что половина дистанции уже позади, а жизнь не так уж плоха. Все

меняется, как только я устремляю свои глаза к солнцу.

Не в этом ли заключен главный смысл призыва автора Послания к Евреям «взирать на Иисуса»? На что были

устремлены глаза Давида? «Ты со мною; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня».

Как смог Иисус вынести муки распятия? Прежде всего со Своими страхами Он обратился к Отцу. И Он укреплялся

словами псалма: «Когда я в страхе, на Тебя я уповаю» (Пс. 55:4).

Следуйте Его примеру. Не убегайте от реальности произошедшего в Гефсиманском саду. Войдите в него, но в

одиночестве. И, находясь там, будьте искренним. Там можно броситься на землю. Там могут литься потоки слез. И, если

с вашего лица будет струиться кровавый пот, знайте, что это уже было до вас. Поступите, как поступил Иисус, - откройте

свое сердце.

Будьте искренним. Таким был Иисус. «Пронеси эту чашу мимо меня», - молил Он. Подробно излагайте перед Богом

свои проблемы: номер рейса, которым летите, продолжительность речи, которую вам предстоит произнести, условия

перехода на новую работу. У Него много времени. И много сострадания.

Он не считает ваши страхи глупыми или ничтожными. Он не советует вам «встряхнуться» или «крепиться». Он Сам

был там, где сейчас находитесь вы. Он понимает, что вы чувствуете.

И Он знает, в чем вы нуждаетесь. Поэтому в молитве вслед за Иисусом вы говорите: «Если бы Ты благоволил...»

Желал ли этого Бог? И да, и нет. Он не отменил креста, но Он отнял страх. Бог не усмирил бурю, но успокоил

моряка.

Кто может утверждать, что Он не сделает того же самого для вас? «Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и

прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом...» (Флп. 4:6).

Не смотрите на высоту горы, но обратитесь к Тому, Кто может ее передвинуть. Вместо того чтобы взваливать на

свои плечи весь мир, обратитесь к Тому, Кто держит на Своих плечах всю вселенную. Оторвитесь от своих страхов, и вы

обретете надежду.

Итак, куда же все это время был устремлен ваш взгляд?

13

ОДИНОКИЕ НОЧИ И ДНИ

Бремя одиночества

...Ты со мной...

Пс. 22:4

Один мой приятель, будучи студентом Техасского технического университета, подрабатывал в аптеке. Работа

Стива заключалась в доставке лекарственных препаратов в детский сад района Остин. Кроме того, он должен был

заходить еще по одному адресу неподалеку оттуда.

Раз в четыре дня он взваливал на плечи большую емкость с водой и нес ее к дому, расположенному в миле от

детского сада. Его клиенткой была женщина лет семидесяти, одиноко проживавшая в полупустой темной квартире. Под

потолком там висела электрическая лампочка без абажура, а со стен сползали грязные обои. Шторы были задвинуты, и

в комнате царил полумрак. Стив приносил бидон, брал деньги, благодарил хозяйку и уходил.

Долгое время он недоумевал по поводу столь странного выбора с ее стороны. Он узнал, что у женщины не было