Максим Дубровин - Сыщики. Город Озо

— Агнесс, как ты можешь говорить такое при этом славном юноше? — обиженно надула губки Гордения. — Что он о нас подумает?

— Не беспокойся, все, что мог, он уже подумал, — ответила графиня, даже не повернув головы к сестре.

Ричард понял, что, несмотря на возраст, она умудрилась сохранить больше здравого смысла, чем Белинда и Гордения.

— Вы ведь совсем молодой человек, мастер Пустельга, — с едва заметной вопросительной интонацией сказала Агнесс. Смотрела она почему-то на нос сыщика. — Как давно вы занимаетесь своим делом?

Ричарду часто доводилось сталкиваться с недоверием из-за его возраста, но нечасто люди высказывали его с таким тактом.

— Достаточно давно, мадам, чтобы преуспеть.

Женщина медленно кивнула.

— Мы очень нуждаемся в вашей помощи...

— Между прочим, его зовут Ричард! — вставила Белинда. — Жаль, что ты не видишь его, Агнесс.

— Хватит! — резко оборвала ее старшая сестра. — Сколько можно кудахтать над каждым новым гостем?

— Ничего подобного! Я никогда ни над кем не кудахчу...

— Достаточно, Бел.

Белинда замолчала с обиженным видом.

— Я действительно слепа, — сказала Агнесс, отвечая на невысказанный вопрос сыщика. — Так уж случилось, что на закате дней Господь лишил меня зрения, а сестер — разума.

— Трудно представить, что вы не видите! — признал Ричард от чистого сердца. — Вы так свободно держитесь.

— Я всю жизнь провела в этом доме и вполне могу обойтись без зрения.

— О, не сомневаюсь, мадам!

— Итак, вы готовы нам помочь, мастер Пустельга?

— Думаю, это в моих силах. Насколько я понял, украдена награда, принадлежавшая члену вашей семьи. Могу я узнать, что это?

— Орден Святого Патрика.

— Неужели?! — поразился Ричард. — Это же один из трех высших орденов королевства!

— Мне это известно, молодой человек, — печально улыбнулась старуха. — Королева наградила им нашего покойного брата после первой войны с сикхами. Этой наградой Ричард дорожил больше всего.

— Давно орден пропал?

— Два дня назад. Мистер Перкинс обнаружил, что шкатулка, где он лежал, взломана и опустошена. Остались лишь лента и бант, на который вешался орден.

— Лента — это хорошо, — пробормотал мастер Пустельга. — Вы кого-нибудь подозреваете?

— Нет. Все слуги работают у нас давно, а гостей мы не принимаем. Во дворце, — она кивнула в сторону Букингемского дворца, как будто он находился буквально за стеной, что в определенном смысле соответствовало действительности, — нас давно считают троицей безумных мойр.

— Это несправедливо! Насколько я могу судить, у вас-то разума хватит на всех троих.

К этому моменту они вдвоем сидели на шелковой софе, в то время как Белинда с Горденией отправились знакомиться с родней, по очереди разглядывая через очки подписи под портретами и всякий раз радостно изумляясь прочитанному.

— Рискованный комплимент, молодой человек, — сухо заметила старуха. — Вы ничего не знаете о нас, и обо мне в том числе.

— Мне достаточно того, что я вижу, — не сдавался Ричард. — Вы — хозяйка этого особняка и, несмотря на преклонные годы, вполне неплохо справляетесь со своими обязанностями.

— Вот вам и ошибка, — тут же съязвила Агнесс. — Я не хозяйка.

— Но как же? Если вы — старшая сестра Белинды и Гордении...

— Я даже старше покойного Ричарда, но — не хозяйка.

— А кто же тогда?

— Что-то вроде регентши при несуществующем наследнике. Вы знакомы с салическим законом?

— Эм-э...

— Не важно, все равно это не совсем то. Если коротко, в нашей семье женщины не могут наследовать, — снисходительно пояснила старуха. — Это древняя традиция.

— Не очень-то она справедлива.

— Наш род просуществовал не одно столетие именно потому, что не отступал от традиций.

— Но кто же наследник?

— Его нет, — просто ответила Агнесс.

— А вот и неправда! — Откуда ни возьмись, у софы появилась Гордения. — Ты же знаешь, что наследником может стать сын Питера.

— Ты нам мешаешь, Гордения.

— Я всего лишь хотела сказать...

— Я прекрасно знаю, что ты хотела сказать, но нашему гостю это не интересно.

Ричард понимал, что невольно соприкоснулся с давней семейной тайной, о которой Агнесс не хочет говорить, поэтому предпочел сохранить нейтральное молчание. Гордения отступила, видимо, в этом доме все давным-давно подчинялись «не хозяйке» Агнесс.

— После исчезновения Питера, нашего милого племянника, мы остались здесь одни, и после нашей смерти, если не случится чуда, все, что веками принадлежало Кестрелам, отойдет в собственность короны, — сочла возможным пояснить Агнесс. — Но это не имеет отношения к делу. Мы остановились на том, что никого не подозреваем. Тем не менее орден похищен.

— Это могли быть обычные воры?

— Возможно, но почему они украли только святого Патрика? В этом доме множество ценных вещей, сбыть которые намного проще, чем один из самых редких орденов Британии.

— Ваша правда, — задумался сыщик. — Понять мотив преступника очень важно, если хочешь найти пропажу.

Здесь мастер Пустельга кривил душой. При помощи сокола он мог отыскать все что угодно и почти мгновенно. Но нередко ему приходилось разыгрывать перед клиентами целое представление, чтобы скрыть свои истинные возможности. Сокол был его самой страшной тайной, знали о которой лишь немногие.

Эта пожилая леди, несмотря на преклонные годы и слепоту, обладала острым умом. Пустельга решил не торопиться. Он разыщет похищенный орден и вернет его сестрам Кестрел. Но не сейчас. Все должно выглядеть естественно и правдоподобно.

— Могу я увидеть ленту от ордена?

— На камине должна быть шкатулка, лента там.

Ричард поднялся и подошел к камину. На широкой мраморной полке действительно стояла большая шкатулка из сандала. Внутри на бархатной подушке лежала сложенная в гармошку широкая голубая лента из китайского шелка.

— Могу я взять это с собой? — спросил он.

— Если так нужно — берите, — ответила Агнесс. — Как вы думаете, орден еще можно найти?

— Не сомневаюсь, мадам. На днях я сообщу вам о результатах моих поисков.

— Вам что-нибудь еще нужно?

— Я хотел бы видеть изображение похищенного предмета. В этом зале нет ли портрета вашего брата? Военные любят позировать художникам при полном параде, наверняка там должен быть и святой Патрик.

Впервые за весь разговор Агнесс смешалась. Ее невидящие глаза смотрели на пустое пространство над камином.

— Вы правы, такой портрет был, — сказала она, помешкав. — Но его пришлось убрать. Слишком опасно.

— Что вы имеете в виду?

— Не важно. Изображение ордена вы легко отыщете в любой энциклопедии.

— Хорошо, — отступился Ричард, пораженный резкостью ответа. — В таком случае разрешите откланяться.