Евгений Лысов - Цена чести

А вот ученых, историков, инженеров - у нас нету. Ну, разве что - в моем поколении. А скоро не останется и вовсе.

Когда была подписана капитуляция - меня хотели выдать циктам. В представлении землян - это было бы логично и справедливо: отдать пострадавшей стороне - "Каллипсианского Мясника".

Цикты только сокрушенно покачали головой, после чего пояснили что это было бы не гуманно по отношению ко мне. Более того - самым страшным наказанием для разумного существа, с их точки зрения - является оставить его в живых и дать самому осознать величину своих преступлений.

Сдается мне - они знали что будут с нами делать уже тогда.

От щедрот - они даже не стали отбирать у нас наши две колонии на Шаманке и на Эклипсе. Там теперь тоже обширнейшие плантации риипса.

Самих циктов - можно встретить у нас везде. Им, видимо, нравится наша планета. Вокруг - вертится вся наша молодежь. Все кому сейчас до 30 лет.

Всевозможные "Клубы Межзвездных Друзей", "Общества Взаимопонимания"...

Наши дети - любят циктов и ненавидят нас.

Ненавидят только за то, что мы хотели для них другого будущего: Мы хотели подарить им всю Вселенную.

Теперь - они считают себя чуть ли не другой нацией. Сами цикты постоянно подчеркивают что "в них нет зла". Может быть. По мне - они больше похожи на безвольные тряпки, лижущие мохнатые тараканьи задницы.

Вчера - видел как прекрасно одетый молодой парень, явно из яппи, скорее всего - один из риипсовых заправил, бухнулся перед семьей циктов на колени. Бухнулся и истово начал просить у них прощения за все.

За две сожженные дотла планеты. За 18 миллиардов колонистов. За пятьдесят тысяч кораблей флота вторжения, за которые мы заплатили тремястами тысячами крейсеров со всеми экипажами.

В общем - он валялся на земле и бился в истеричном покаянии.... А мне жег грудь маленький ключик из нержавеющей стали.

По моему приказу - его вырезали из брони моего флагмана. Тогда - я еще мог отдавать приказы. Это были последние дни когда еще была жива старая Земля. Был жив ее дух.

Человека, который передал мне ключ - я застрелил лично. Он знал что так и будет. Передав ключ - он встал передо мною на колено и до последней секунды смотрел снизу вверх, в глаза.

Его коллег - застрелили мои телохранители. Тайна - должна была быть соблюдена.

Тело Отто - еще остывало в президентском госпитале, сенат разрывался на части борьбой фракций, позиции которых расходились лишь в том, какое место лизать у циктов.

А я шел, перешагивая через трупы людей - которые положили свои жизни на то, что бы сохранить нашей планете остатки чести.

И все же - я не смог сделать того, что должен был.

Двадцать лет - я носил на груди этот простой, ничем не украшенный и непокрашенный кусок стали с острыми краями.

Двадцать лет я спал без снов - просто потому что меня окружал один кошмарный сон.

Но сегодня я понял что пора проснутся.

Сейчас - я допью свой черный и вязкий как смола кофе. Здесь, в Вене - на улице Тратнерхоф мое любимое кафе на земле. Не знаю почему так сложилось - говорят в Париже или в Москве кофе варят намного вкуснее. Возможно - это дело привычки. Здесь же - находился президентский дворец, здесь, совсем рядом - было здание генерального штаба ВКС Земли.

Дело привычки, полагаю. В любом случае - вот уже 20 лет я прихожу сюда и выпиваю одну чашку черного кофе. Официанты давно не спрашивают меня ни о чем. Собственно - они давно уже даже и не пытаются со мною разговаривать. Убить меня - ни кто на земле не может с момента подписания капитуляции. Но - могут игнорировать настолько, насколько это возможно. С другой стороны - я приношу их кафе немало денег. К трем часам дня - у них собираются толпы, что бы посмотреть на Мясника.

Итак, сейчас я допью свою чашку кофе. Затем я встану и направлюсь в ничем не примечательный дом стоящий на улице Браунштад. Спущусь там в кельнер и зайду в затхлую, заваленную всевозможным антикварным хламом каморку.

Там и только там я достану ключ. Смахну пыль с крышки стоящего в самом углу фортепиано, вставлю ключ в скважину на его крышке и поверну его ровно на четверть оборота.

Щелкнет замок. Где-то далеко, в Альпах, на многокилометровой глубине, в шахте - загорится один огонек. Я точно знаю что он будет зеленым.

Я откину крышку и начну играть вальс. Старинная, величественная и плавная музыка написанная когда-то Штраусом поплывет заполняя помещение.... А из ракетных шахт спрятанных по всей планете - так же медленно но могуче вынырнут двадцать обтекаемых тел. Поднявшись на высоту в сотню километров - они в яркой вспышке исчезнут из атмосферы Земли, породив чудовищные вихри на самой планете...

Где им суждено вынырнуть - знало всего двадцать человек когда я достал свой пистолет.

Сегодня - знаю только я.

К вечеру - об этом будет знать весь мир. Как о свершившемся факте.

Пока же - я допью свой кофе. Мне - некуда торопится. Не бойтесь старого Мясника. Любуйтесь на здоровье.

Кровь Земли

Из груди вырывался даже не стон, сип. В сухой и жаркой атмосфере Селестии - бегать не рекомендовалось.

Кое-как переведя дыхание и сделав глоток из фляги - я прислушался.

Множество мягких шагов босых лап аркадийцев, позвякивание колодезной рукояти, мелодичные голоса...

Скрипа кожи и тихого завывания сервоприводов - слышно не было. Следовательно - Охотники отстали.

Меня передернуло - за мною охотились братья по крови, по расе. И все - из-за убийства инопланетянина. Из-за недобитого чужого.

В этот момент я с удивлением осознал что ритуальный нож - все еще у меня в левой руке. На лезвии клинка - запеклась бурая полоска аркадийской крови. Меня снова передернуло, ком из желудка подкатил к самому горлу и я инстинктивно отбросил свое единственное оружие. Нож блеснул на безжалостном солнце Селестии выточкой дола, после чего зарылся в пыли пересохшей сточной канавы, проходившей по заднему двору глинобитного домика за которым я спрятался.

Видимо - я так был поглощен созерцанием ножа, что пропустил появление молодой аркадийки. Особь была среднего роста, стройная, с симпатичной мордочкой. На заостренном личике - сияли два огромных золотистых кошачьих глаза. Острые и длинные ушки - напряженно подергивались. Впрочем, главным признаком того что она крайне озадачена - был торчащий из под коротенькой юбчонки хвост, который в данный момент нервно извивался, периодически хлеща хозяйку по стройным бедрам.

В руках у чужой - был школьный ранец.

- Ой! Здрасьте! - брякнула аркадийка при виде меня. В следующую секунду - она перевела взгляд на фиолетовое пятно расплывшееся у меня на рубашке, груди, подбородке и, частично, плечах.

Метка.

- Ой, вы преступник, да?! - чужая на секунду застыла широко распахнув глаза. В этот момент, пожалуй, она была очень уязвима... но свое единственное оружие я выкинул парой минут раньше, а к тому же - я не смог бы поднять руку с ножом... снова.