Поселягин В.Г. - Командир Красной Армии.

- Завтра к обеду мы будем в расположении подразделения Объекта. Приказ командования, к Фролову никаких мер воздействия не применять. Общаться спокойно, вежливо.

- Дураков тут нет, - сообщил пулеметчик группы. - Оно и к лучшему… брать комдива в присутствии его бойцов не самый лучший способ самоубийства.

- Вот и хорошо. Всем спать, завтра в девять часов выдвигаемся.

- А я тебе говорю, что именно вот тут сосредоточены силы немцев! - ткнул пальцем в квадрат на карте Саня. Спорили мы уже минут двадцать, открывать огонь по обнаруженным немцам или нет.

- Зря открывать перед немцами, что у нас есть тяжёлое вооружение, не стоит, и так вон шуганули их нашими танками. Почти пятьдесят немцев у той переправы Григорьев утопил. А то, что там укрылось с пару рот, на ситуацию не влияет. Вот если бы там полк был…

- Да немцев той стороны не больше батальона, Фадеев двух моряков отправлял в разведку. Этого, как его? Миронова и Мишина, так они сообщили, что немцы оставили заслон и ушли! - горячился начштаба.

- Подожди, - отвлекся я. - Какой еще Мишин?

- Да там у него матрос есть, кстати, на тебя заметно похож, черты лица схожи, так он у них разведчик отличный.

- Да? Надо будет встретиться, - задумался я, вспоминая того матроса-часового с пулемётными лентами, что показался мне смутно знакомым. Не он ли?

- Так как на счет открытия огня?

- Если немцев там действительно не так много, то согласен на десантную операцию.

- Какую еще десантную операцию? - удивился Саня. - Я про это ничего не говорил.

- Удар артиллерии мало что даст, десяток убитых да столько же контуженных. Нет, мы должны уничтожить заслон, поэтому я и говорил про десант. Ну-ка, раскидай мне еще раз, где у немцев сосредоточены силы?..

В данный момент время было час дня одиннадцатого июля, и за прошедшие с момента первого пополнения обороны нашего участка прошли сутки. За это время мы успели сделать огромное количество дел.

Стрелковая колонна была остатками шестьсот восьмого стрелкового полка с капитаном Лизиным во главе. Ранее он был командиром батальона. Капитану я нарезал круг задач и поставил руководить обороной на тридцатикилометровом участке. Он не возражал, что им командует лейтенант. Людей покормили, боезапас пополнили, круг задач нарезали он и доволен. Видимо тоже устал от неразберихи.

Понятное дело, что со своими сто восемьдесятью тремя бойцами ему не по силам удержать оборону. Но мы сделали проще. Так как патрули теперь были не нужны, мы сделали из них усиленную манёвровую группу для усиления того участка где готовился прорыв.

А бойцов рассадили по трое в окопчиках с приказом наблюдать и сообщать о попытке переправы. Все посты были сосредоточены через триста-четыреста метров и были вооружены кроме личного оружия еще и пулеметами, как ‘максимами’ так и трофейными. Лизин командир был неплохой, и за сутки умудрился создать оборону из постов наблюдения. Правда, нашим машинам службы обеспечения пришлось помотаться. Развезя людей и сорокопятки, благо десяток артиллеристов у Лизина были.

Эта спешка окупилась. Когда один из постов сообщил о попытке переправиться с помощью резиновых лодок и плотиков, наша маневровая группа из двух танков, двух бронетранспортеров и трех грузовиков с пехотой и зениткой, смели немцев не только с воды, но и с берега. Благо пост, что тут находился, пулеметным огнем не дал добраться немцам до нашего берега. Одна лодка затонула буквально в десяти метрах. Ночью пост был перенесен и снова замаскирован.

Кроме бойцов Лизина за сутки мы обогатились, на три десятка одиночек и мелких групп тыловых частей, их забрал к себе увеличивший штат Непейборода с одобрения Майорова. Были летчики, выходили или сами или с другими группами или вместе. Были и пехотинцы, их я отправлял Лизину, увеличив его подразделение на сто шестнадцать человек. Были и артиллеристы. В основном тяжелой артиллерии, даже один комбат со стопятидесятидвухмиллиметровой батареи. Обоих его взводных я поставил командовать батареями стодвадцатидвухмиллиметровых орудий, разделив людей пополам, вернув Молчунова и его расчеты по своим местам в дивизион, а вот командира батареи капитана Малкина я приказал Бутову арестовать.

Причина одна, артиллеристов сразу опознали моряки Фадеева. Это они бросили орудия, что охранял взвод моряков. Вот такие дела.

Капитана под замок, из него сейчас Бутов душу вытрясает. Артиллеристы осваивают другую систему орудий, и готовятся открывать огонь по заявкам наблюдателей, а мы вот сидим и думаем. Стоит это делать или нет.

- Товарищ комдив, - заглянул к нам Александров. - Там с постов доложили, что танкисты из окружения вышли.

- Отправь их под командование Григорьева, - не отвлекаясь, ответил я.

- Так их много, и они с техникой. Они на той стороне берега, переправу ищут.

- Оп-па.

Мы с Саней переглянулись, а не те ли это танкисты что так хорошо нам помогли?

- Где они? - немедленно спросил я.

- На той стороне реки. Вышли в зоне ответственности сто восьмого наблюдательного поста капитана Лизина.

- Сто восьмой… сто восьмой… - бормотал я, на карте ища место, где находится этот пост. - В восьми километрах от моста вниз по течению. Ну да, немцев там еще нет, вот они их и не засекли. А что, это шанс. Александров!

- Я!

- Готовь мою машину, скатаюсь я к этим танкистам. За старшего в штабе остаётся старший лейтенант Майоров.

- Есть!

- Сань, - я повернулся к начштаба. - Я попробую договориться с танкистами, а ты подготовь мне схему размещения немцев, и их постов.

- Хорошо, - когда я выходил, то услышал, как он начал крутить ручку полевого телефона и кричать в мембрану. - Тюльпан! Тюльпан, все наработки по крысам мне через час!.. Жду!

‘Тюльпан у нас мичман Фадеев, КП которого у моста рядом с НП капитана Лизина. Значит, Саня хочет расспросить разведчиков от первого лица. В принципе правильно. Ведь у немцев та же система, как и у нас, только постов гораздо меньше и манёвренная группа больше. Ее то мы и хотим уничтожить’.

Оставив начштаба корпеть над картами и бумагами, я прыгнул в ‘эмку’ и дал по газам. Следом за мной тронулся ЗИС с ДШК в кузове. Моя охрана, подчинённые командиры настояли.

Через двадцать минут я был на месте. Из-за того что ЗИС не мог развивать на этих дорогах больше пятидесяти километров в час, пришлось снижать скорость чтобы моя охрана не отстала, но как бы то ни было скоро я был на месте. У поворота дороги меня встречал командир поста ефрейтор Печенкин и незнакомый командир с наплечными ремнями. При торможении, когда сблизился, я заметил у него шпалы майора и эмблемы танкиста в петлицах.

Остановив машины и выйдя наружу, я четко вскинул руку к виску.

- Командир обороны этого участка, старший лейтенант Фролов. С кем я говорю?