Наталья Ланская - АнтиПринц

среднего советского ПТУ.

114

В старой книге, которая досталась мне еще от отца,

была рассказана история девочки, жившей при

коммунизме. Ее звали Галя. Фамилии уже не помню. А

книга называлась "Записки школьницы" – автор Ян

Ларри.

Та девочка Галя понимала, что значат дружба, любовь

(к родителям ли, к Родине ли, к профессии?), для чего

образование, какой труд важен, а какой нет – но ведь

не бывает неважного труда и не бывает бесполезных

профессий. Точнее, тогда их не было.

Люди понимали, что они делают и ради чего. Мастера.

На Руси вообще слово "мастер" издревле было в

почете. Мастер – кожевенник, мастер – дровосек

(лесоруб), мастер, мастер...

И сказка такая старая была. Город Мастеров, или

Сказка о двух горбунах.

Раньше писали удивительные книги. Пели прекрасные

песни. И да, такого разнообразия как на Западе не

было, но было куда более важное и куда более нужное.

Была общность. А сейчас куда и как мы все это

растеряли?

115

Сейчас женщины потеряли свои изначальные

ориентиры в виде семьи и детей. В этом плане я горячо

уважаю мусульманок. У них правильные ценности.

Семья, дети, дом. Душа.

А у нас? Что за страна? Чья это страна? Столь рьяно

рубил – рубил Петя окно в Европу, а вместо окна

получилась какая – то сточная яма.

В нашу страну пришли неправильные ориентиры и

чужие мечты В нашу страну пришли массовые случаи

рака.

Рак – это болезнь тоже оттуда. С Запада. Привет –

привет, кому – то еще нужна американская мечта!

Белозубые, загорелые, горячие – улыбайся и трахайся,

главное – это иметь побольше мужчин!

Легализованная проституция – этому вас, девочки,

теперь учат?

Так чему вы тогда удивляетесь? Мужчины реально

стали бояться. Те, что еще ориентируются на своих

матерей и их пример. А не на вас, девочки, массово

бегущие под нож пластических хирургов, и

умирающие после тридцати. От чего? А все

116

последствия недоработанных, в виде дезы (а русских

нам, блин, не жалко!) слитых технологий.

Вспомните, или вам так нравится быть бледными

бессмысленными пародиями на нацию, выросшую из

каторжников и рабов?

О, американская мечта! Покопайтесь в истории, она

хранит факты, а не придуманную, годами

оттачиваемую легенду. Покопайтесь. Вам будет

полезно...

Не убивайте в себе русскую душу, русскую гордость,

не теряйте ориентиры, девочки.

Нам ведь нужны женщины, а не шлюхи...

***

...Сейчас я лечу из Парижа в Москву и мне так…

странно. Меня ждут три женщины, каждая из которых

знает о существовании другой. Им нормально. Более

того, одна плачет ночью из – за того, что вторая

сделала от меня аборт, а третья занимается моим

бизнесом и приглядывает за теми двумя.

Умеют же некоторые устроиться...Хотя о чем я. Я и не

такое умею.

117

Главное – не стесняться. Пробовать. Мало ли, а вдруг

что – то хорошее получится?

Однако, идеи восточных мужчин с их сералями мне

пришлись по душе. Более того – меня поражает

готовность женщина абсолютно разных

национальностей к такому вот гаремному

существованию. Нет, они не живут в одном доме, они

не скрыты под вуалями, но им это нравится – вот в

чем парадокс!

Может быть, дело в том, что я стал популярен? Им

уже неважно, что меня надо с кем – то делить?

Впрочем, я не верю в такую любовь. У меня просто

женщины, которых нужно опекать. Защищать.

обеспечивать. Решать их вопросы. Мне это нравится,

как ни странно.

Троих уже мало как – то. Но пока больше никто в

душу не запал.

Я иду по следам Повелителя Века, повторяю судьбу

османских султанов. И это так интересно... Вот только

войну начать не с кем. Война у меня в бизнесе.

Никто в моем круге общения не подозревает о моих

женщинах, и нашей веселой восточной семье. Им

118

невдомек, что сияющие глаза и широченная улыбка от

уха до уха у меня не из – за наркотиков.

Моим наркотиком стали женщины. Их нежность, их

страсть, их ласка и материнская почти забота.

Та самая, которой я никогда не знал. Моя родная мать

рано умерла, а мачехе было плевать.

Что делать, если в сердце слишком много места для

одной – единственной женщины?

Выход один. Любить всех. Защищать их. оберегать.

Пусть рожают, пусть молятся обо мне ночами. Пусть

ждут.

Это их природное, естественное состояние. Жаль

только, что я так поздно начал это понимать...

...Четвертую я встречаю случайно. Я изначально

понимаю, что от таких девиц не следует ждать ничего

хорошего. Она рыжая и... не знаю, как это назвать – то

правильно. Она сама по себе. Что ей я? Что ей деньги,

власть, положение в обществе? Ей ничего неважно.

Она хочет одного – просто идти вперед.

Когда – то я с этим уже сталкивался.

119

Мой гарем ревниво следит за новой почти объяв­

ленной соперницей. Они всеми силами пытаются

предотвратить неизбежное уже – мою свадьбу.

А я влюбляюсь, словно мальчишка, и понимаю, что

места вдруг стало мало. Все для нее, для нее одной.

Вот только я ей не нужен. Ей не нужны эти склоки и

дрязги. Ей не нужен я.

– Разберись со своими женщинами.

– Они все поймут правильно!...

– Нет. Я говорю тебе – нет. Мой принцип – не

связываться с занятыми мужчинами.

– Я оставлю их всех ради тебя.

– А как же любовь?

– Она прошла.

– А дети? ТВОИ дети?

Здесь я замолкаю. Дети мои, но они не признаны.

Детей мне бросать обидно. Да и не хочется. Они – то в

чем виноваты?

– Молчишь? Правильно. Вот ради них и останься. Я не

смогу их всех принять...

120

Пора снова ломать устои...Ты сможешь. Дай мне

только придумать веский и значительный повод.

...Дети остались сиротами, дорогая. В одночасье. И

я не справлюсь... сам.

***

Нежность возникает словно из ниоткуда. Ты не

понимаешь этого – вначале. Сперва тебе кажется, что

это просто посткоитальный невроз. Раньше я часто

плакал после секса. Секса с абсолютно посторонними

женщинами. Мне было плохо. Так плохо, что словами

это было сложно высказать.

Но потом появилась одна женщина, с которой мне

хотелось плакать по другой причине. От счастья. Я

чувствовал себя нужным. Она была так неопытна и

невинна…И при этом от нее постоянно исходило

тепло. Как от матери. Я засыпал на ее груди в полной

уверенности, что все будет хорошо. Чтобы не

случилось –мы будем вместе.

Сейчас я понимаю, что самообман –это не лучшее

средство. Так долго продолжаться не может. Но это

ощущение осталось. Оно терзало меня в кошмарах.

121

после ее смерти мне не хватало именно этого. Я снова

хотел погрузиться в тот младенческий почти что