Константин - Сто девять (116) Глава 12

шенную взлетную площадку. Кое-где виднелись покосившиеся деревянные

постройки, полуразрушенные наблюдательные вышки и остовы сгоревших

складов. И хотя в западной части еще сохранились ровные полосы, в осталь-

ных местах разметка практически исчезла и лишь проплешины на зеленом

ковре еще хранили память о массивных пыхтящих машинах.

- Его называли Кольютас, - заметив мой интерес к здешнему месту, пояснил

гном. – Лет сорок назад, здесь было не протолкнуться. Авантюристы со всего

архипелага слетались сюда, словно мухи на мед. Перегруженная площадка

едва справлялась, пытаясь принять всех желающих.

- В чем же был их интерес?

- Рифт, - коротко ответил гном и указал на дальнюю кромку леса.

Массивные кроны деревьев, склоняясь под частыми порывами восточного

ветра, напоминали ровный частокол непреодолимой преграды.

Остановившись возле высоченной сосны, гном задумчиво огляделся, словно

вспоминая куда идти дальше, почесал бороду и, подняв указательный палец,

прислушался к завыванию ветра. Я не стал ему мешать отойдя в сторону и

еще раз посмотрел на взлетную площадку, живо представив как десятки кры-

лопланов и дирижаблей выстраиваются в ряд, а сотни нагруженных носиль-

щиков вереницей тянуться к двухэтажному каменному зданию, желая поско-

рее получить разрешительные документы позволяющие вступить на террито-

рию разлома. Повернув голову, я заметил, что к наезжему тракту подползают

кареты с паровыми двигателями, возницы с радостью услуживают хорошо

одетым господам. В моем воображении на месте заброшенного городка кипе-

ла жизнь и благоденствие.

О Рифте я впервые узнал от преподавателей приюта. «Место, где земля раз-

верзлась в стороны», - так называл разлом наш первый учитель Тингус-Фрес

– маленький, вечно кашляющий орк, который в свою бытность был заядлым

путешественником. По непонятной мне причине, он нарек здешние места –

Гиблой трясиной, сравнивая открытие новых паровых месторождений с золо-

той лихорадкой. Гораздо позже я узнал: как он был прав. Только суть этого

парящего в небесах золота оказалась куда страшнее желания обогатиться, до-

быв себе крохотный сверкающий металл.

- Пойдем, у нас мало времени, - оборвал мои мысли голос механикуса. И мы

двинулись вперед.

Поросшая травой тропинка резко ушла вправо, и идти стало куда сложнее.

Продравшись сквозь высокие кусты папоротника и древесные лианы, мы

поднялись на небольшой холм, сразу за которым началась искусственная ко-

лея. Среди буйства зелени я не сразу смог разглядеть почерневшие от време-

ни рельсы и покрытые мхом шпалы. Только когда гном оказался внизу, и

немного остановившись, указал мне на световые столбы, притаившиеся за

изумрудной завесой, я оценил всю масштабность здешних конструкций. И

пускай от былого величия не осталось и следа, природа все еще хранила в

себе отголоски прошлого.

Зеленый коридор с высокими лиановыми сводами создавал некое подобие

крыши и туннеля уводящего нас куда-то вдаль. Где-то еще слышались натуж-

ные голоса тружеников, отчаянные крики управляющих и из-под земли вы-

рывались необузданные клубы пара, способного оживить любую машине-

рию, вдохнуть в нее жизнь и заставить работать на благо науки.

- Раньше здесь ходили огромные поезда. - Гном указал на высокие столбы-

краны по обеим сторонам дороги. – Колоссальный труд тысячи отчаянных

авантюристов. Мы думали, наши потуги станут самым великим достижением

архипелага, а оказалось…, - с грустью добавил он и, недоговорив, тяжело

вздохнул.

Вступив на очередную деревянную шпалу, полностью покрытую мхом, я

почувствовал подозрительный хруст, и земля в тот же миг ушла из-под ног.

Пытаясь сохранить равновесие, я ловко перескочил на ближайшую опору. С

ней произошло то же самое и мне пришлось, не останавливаясь, проделать

длинный путь до поворота, где имелся металлический каркас.

Пытаясь отдышаться, я попытался прогнать предательскую дрожь и посмот-

рел вниз, в зеленую пустоту, куда падало сухое крошево гнилого дерева. Там,

в зеленых недрах леса виднелся глубокий, казавшийся бесконечным провал,

а видимая изумрудная поверхность оказалась обманом. Получалось, что же-

лезная дорога пролегала над глубокой пропастью. Я внимательно приглядел-

ся к рельсам, подпоркам и иным техническим новшествам, которые до этого

никогда не встречал. Удивительное творение механикусов Рифта поражало и

заставляло поверить в то, что для них действительно не существовало ничего

невозможного.

При более внимательном изучении, вырисовывалась совсем невероятная

картина. Путь не просто пролегал над обрывом, скрытым зеленым ковром

высокого яруса, которые тянулись из пустоты низины ближе к солнцу, а по-

висал практически в воздухе, держась на едва уловимых стальных канатах. И

мне оставалось только догадываться об их истинной сложности конструкции.

Чуть дальше обнаружилось еще одно чудо техники. Дорога, избавившись от

висячих пут, опустилась на пневматические столбы, отчего рельсы даже под

действием нашего небольшого веса слегка пружинили и поднимались в такт

движению, напоминая покачивание волн.

- Невероятно, - прошептал я, не найдя других слов.

Находясь в достаточном отдалении, все-таки меня услышал.

- Ты прав. Здесь творили настоящие доки своего дела. И никакие пустые зва-

ния и регалии не могли сравниться с теми шедеврами, что рождались в их ге-

ниальных головах.

- Вы ведь тоже были здесь? Были добытчиком?! – спросил я, заранее зная от-

вет.

Белый хвост немного помолчал, потирая механическую руку, а затем, замет-

но волнуясь, стал рассказывать:

- Я был тогда немногим старше тебя, шпунт. Славные времена. Мечты и на-

дежды. Никаких забот. Хотя нет. Существовала одна большущая проблема: я

никогда не был похож на своих соплеменников. Меня не привлекали само-

цветы и каменные штольни. Ничего подобного. Могучие, грозные машины.

Вот что заставляло меня сходить с ума. Сложные конструкции способные

подчиняться любым командам того, кто ими управляет. И все мои помыслы

были заняты навязчивой идеей - осуществить несбыточную мечту...

Мои сородичи меня не понимали. В наших кланах не принято использовать

пар, заставляющий двигатели работать, приводя в движение сложнейшие ме-

ханизмы. Сделать неповторимый замок или выковать что-нибудь эдакое – да,

но получать помощь извне у подземных божеств рождающих пар у нас счи-

талось кощунством. Поэтому меня и не допускали к изобретательству. Впро-