Unknown - i e10df400535cdc5e

- Не спрашивайте меня, господин штудиоз! Не спрашивайте! Святая Мария и подруги ее

небесные… - донеслось мне в ответ.

Последнюю фразу он произнес уже чуть тише, но и тогда я смог разобрать слова оберегающей

молитвы.

Мимо меня калейдоскопом проносились поля и овраги, крохотный деревянный мост и

нескончаемый покошенный забор кладбища, а голос возницы, выкрикивающий предостерегающие

молитвы разлетался по округе все громче и громче.

Я почувствовал, как отчаянье и ужас поглощают меня. Видимо, мне так и не суждено добраться

до Россвела.

***

- Треклятая ось! – возница зло ударил по колесу и совершенно некстати чертыхнувшись, отошел в

сторону.

Меня колотил озноб, но я все же нашел в себе силы посмотреть на перевернутую повозку.

- Что! Что же нам теперь делать?

Возница наградил меня острым, как бритва, взглядом. Я осторожно подобрал с земли свои

дорожные сумки и виновато опустил голову.

- Ладно, - сжалился Филджи. – Давайте собирать вещи, господин штудиоз. Нечего нам делать в

этой дыре, если хотим остаться целы…

В ответ я бодро закивал головой, соглашаясь с тем, что оставаться на ночлег в этом богом

забытом месте, полное безумие.

Отвязав коней, мы быстро, а оттого и достаточно плохо, как это бывает в спешке, сгрузили на

них вещи и направились вдоль холма.

Трудно сказать какая неведомая сила вела вперед моего возницу не хуже запряженных лошадей,

но шли мы очень скоро.

Вскоре зарядил дождь. Я заметно сбавил шаг, постоянно спотыкаясь о коряги и заслоняясь от

хлестких холодных капель. Возница, то озирался, то косился на тянущиеся по правой стороне

могилы.

Признаюсь честно, я и помыслить не мог, что бывают столь огромные кладбища. Казалось,

здесь похоронили целый город со всем близлежащими деревушками, да и этого, наверное, было

маловато.

- Поспешайте, поспешайте, господин штудиоз! – подгонял меня голос возницы.

Его бледное лицо напоминало тесто – одутловатое и слишком уж белесое.

Я кое-как поспевал за ведущим, стараясь не выпустить из рук вожжи.

- Больше не могу! – в какой-то момент прохрипел я в ответ на очередной призыв Филджи

двигаться быстрее.

И собственно говоря, с какой такой стати я должен будто собачонка бежать за этим выжившим

из ума идиотом?! Тот странный незнакомец, наверняка не догонит нас, учитывая, какой мы

проделали путь на повозке, да и не проще ли разбить ночлег и дождаться утра!

И в подтверждение собственных мыслей, я зло прорычал:

- Все хватит! С места не сдвинусь!

Все тяготы и невзгоды дороги навалились на меня таким комом, что я рухнул на землю и будто

ребенок начал биться в истерике. Страх уже давно отступил на второй план. В конце концов,

сколько можно бояться собственной тени? Сбежали от спасительного костра, чуть не умерли -

разломав повозку, теперь вот сляжем с неизлечимой болезнью из-за таких вот ночных прогулок, а

что дальше…

- Хватит! Я сказал, хватит! Или ночлег! Или…

Не успев выдвинуть ультиматум полностью, я в один миг получил от возницы две, а может быть

даже три здоровенные затрещины.

- Вот что я тебе скажу, господин штудиоз! Ни за какие деньги и тому подобную шелуху, не

собираюсь еще раз встречаться с душеприказчиком! Поэтому тебе придется встать и идти за мной

следом, если не хочешь оказаться на этом кладбище не в качестве гостя!

Не знаю, отчего меня затрясло больше, от сказанных слов или полученных затрещин, но всю

серьезность происходящего я понял с первого раза.

***

Дождь уже не казался мне таким ледяным и мерзким, а ноги сами собой находили верную

дорогу, минуя изогнутые корни, торчащие из самой земли. Но сколько бы мы не шли, поднимаясь

вверх, а затем, спускаясь в темные лощины – кладбище продолжало сковывать нас плотным

кольцом могил.

Церковь мы заметили случайно. Она будто выросла среди покрытых мхом надгробных плит, и

казалась для нас единственным спасением. И мне почему-то отчаянно хотелось верить, что за ее

стенами безумный морок рассеется, и все угрозы исчезнут с первыми лучами солнца.

Прерывисто дыша, я привалился к тяжелой резной двери: ноги дрожали от усталости, руки сами

собой кинули на землю тяжелые сумки. Вокруг мрачно возвышались обломки деревянных

крестов и массивные пирамиды древних склепов.

Возница захлопнул за нами дверь и скрепя зубами задвинул проржавевший от времени засов.

- Кажется все, господин штудиоз! Спасены!

Я в ответ тяжело выдохнул. По лицу текли капли дождя, а тело наполнила усталость - ни страха,

ни злости.

Привязав лошадей, Филджи, по-моему, первый раз за эту бесконечную ночь улыбнулся:

- Переждем. Мученица Мария! Святые стены защитят нас! Все… Только не шумите, господин

штудиоз!

Пустые, холодные камни, украшенные выцветшими ликами святых отозвались звучным эхом,

заставив меня невольно вздрогнуть. Лошади в один голос заржали, и в церкви воцарилась

гробовая тишина: лишь деревянные фигуры украшенные ореолом звезд мрачно взирали на двух

испуганных путешественников, и монотонный звук дождя пробивался сквозь тонкую крышу.

Церковь была слишком большой и промерзлой, а перевернутые верх тормашками скамьи

создавали ощущение жуткого бардака, будто здесь прошелся огромный великан, разрушив часть

стен и крышу. Да и затхлый резкий запах видимо жил здесь не один год – а стало быть, люди уже

давно покинули эту святую обитель.

***

Трудно сказать, что пугало людей больше – ожившие мертвецы или живые трупы. Первые были

чем-то из области ночных страшилок, и редко кто видел их на самом деле, а вот вторые, к ним то,

как раз и относились душеприказчики. Люди отмеченные клятвенной печатью страшили

окружающих не хуже треклятой чумы. Что придет в голову умирающему старцу на смертном

одре? Чем он решит омрачить жизнь своего душеприказчика? Какие грехи придется отмолить

несчастному?

Я часто слышал, как толстопузые преподаватели пугали студентов историями о хитрых

душеприказчиках, которые передавали свои обязанности первому встречному, сваливая на голову

незнакомца тридцать три несчастья. Но и эта теория держалась лишь за счет многочисленных

слухов, переданных от одного любителя «почесать языком» его болтливым друзьям. Может быть

поэтому, душеприказчики и были сродни ужасным болезням - никто не знал откуда они берутся и

как от них избавиться. Потому и сторонились этих мрачных людей как прокаженных, только

завидев на их щеке огненную печать.

Вскоре меня перестало знобить, и я осторожно взял лист бумаги и попробовал рисовать.

Тревожные мысли окончательно покинули мою голову, и лишь неровные линии складывались в