toshiba - МУЗЫКАНТ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ

от участников переселения) спланировано в НКВД. А также о

других событиях в квартире В.И. Прохоровой – внучки последнего

полноправного владельца Трехгорной мануфактуры, дочери ее

последнего содиректора.

Цитата первая

«4 ноября 1941 года папу [т.е. Генриха Нейгауза] арестовали <���…>.

Для всех нас и для Славы [Рихтера] папин арест был тяжелым

ударом. В нашей квартире опечатали одну комнату. С этого

момента в комнате с двумя роялями жили Слава, Сережа и

бабушка, а я переселилась к маме.»

(См. Нейгауз М.Г. «Святослав Рихтер в семье Генриха Густавовича

Нейгауза»/ Вспоминая Святослава Рихтера. – М.: Константа, 2000, с. 35–

36)

Цитата вторая

«В 1942 году, когда Славе [Рихтеру] стало опасно жить в нашей

квартире, Вера [Прохорова] и ее семья (мать и сестра) пригласили

его переселиться к ним. Слава прожил у Веры до 1946 года».

(См. цитированную выше статью М.Г. Нейгауз, с. 34)

Цитата третья

«В военные годы Святослав [Рихтер] жил в моей семье, хотя был

прописан у Нейгауза, с семьей которого я нахожусь в родственных

отношениях. Генрих Густавович в это время сидел в тюрьме.

[Неточность: Г.Г. Нейгауз был выпущен из тюрьмы 19 июля 1942

года; см. цитированную выше статью М.Г. Нейгауз, с. 36.] До

войны Светик жил у него <���…>. Однажды за Светиком пришли с

повесткой: «Лихтеру явиться в отделение милиции с паспортом».

Светик сказал: «Я не Лихтер, а Рихтер, и никуда не пойду».

Оставаться у Нейгауза было опасно, и тут же было решено, что он

переедет к нам на улицу Фурманова (ныне это Нащокинский

переулок). Стараниями органов у нас ОСВОБОДИЛАСЬ

[выделено мной – А.Л.] комната в общей квартире и мы оказались

обладателями трех комнат (двоюродного брата и дядю

арестовали). И Святослав стал там жить. Днем он часто ходил к

Нейгаузам, где и занимался, но вечером всегда уходил к нам.

Кстати, ЗА НИМ ВЕЛАСЬ СЛЕЖКА [выделено мной – А.Л.] не

только в военное время, но и после войны, так как мать была за

границей [выехала на Запад из оккупированной Одессы].

(См.: Прохорова В.И. «Он был всецело в жизни…»/ Вспоминая

Святослава Рихтера. – М.: Константа, 2000, с. 46–47)

Здесь кажутся, на первый взгляд, необъяснимыми две вещи:

А) почему «освободившаяся» комната не была опечатана;

Б) каким образом Рихтеру, ЗА КОТОРЫМ СЛЕДИЛИ, удавалось

ГОДАМИ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ жить в квартире Прохоровой без

прописки.

О том, какую чрезвычайную роль играла в военные годы

прописка, можно прочесть, например, в «Дневниках» Георгия

Эфрона (М.: ВАГРИУС, 2004, т. 1, с. 433):

«[Запись от 8 июля 1941 г.] Хозяин комнаты, где мы сейчас

проживаем, оставил домкому документ о том, что мы

выписываемся 1 августа. Это значит, что с 1 августа мы больше не

имеем права тут ночевать. <���…> Но ввиду того, что ее муж [т.е.

хозяин комнаты] написал о том, что мы выписываемся с 1 августа,

как мы можем жить без прописки до 1 сентября? Это

невозможно».

Две приводимые ниже цитаты объясняют, на мой взгляд, обе

упомянутые странности.

Цитата четвёртая

«Мать Веры [Ивановны Прохоровой], Надежда Николаевна, –

урожденная Гучкова.

Московский городской голова Николай Иванович Гучков – ее

отец. Александр Иванович Гучков – родной дядя. Да, тот самый, у

которого согласно советской историографии, что ни должность, то

крамола: основатель и лидер партии октябристов, председатель III

Госдумы, военный министр Временного правительства [а также –

вдобавок к должностям – один из организаторов Интервенции,

влиятельная фигура в Белой эмиграции. Умер в Париже в 1936

году].

С такой родословной в СССР не то, что на работу устроиться –

жить было невозможно. <���…>

К 1930 [!] году маме [т.е. матери В.И. Прохоровой] все-таки

разрешили работать переводчицей с иностранными туристами, в

том числе и высокопоставленными»1.

(См.: Григорьев А. «Прохоровы с Трех гор»/ Известия, 12 мая 1998 г.)

Цитата пятая

<<���На склоне лет, когда многие люди начинают жить

воспоминаниями, [советской разведчице, дочери А.И. Гучкова]

Вере Александровне Гучковой-Сувчинской-Трэйл понадобился

достойный собеседник. Она пишет <���…> [советскому разведчику]

Родзевичу:

« <���…> В свое время Ежов обожал меня (конечно же, в абсолютно

невинном смысле), впрочем, я писала об этом в своей книге». >>

1 Процитирую книгу В. Прохоровой «Четыре друга на фоне столетия» (М.:

Астрель, 2012, с. 45):

«В 30-м году был организован “Интурист”, и маму взяли туда гидом».

Для сравнения процитирую также недавно рассекреченный документ,

опубликованный в книге «Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР “СМЕРШ”

1939–март 1946» / Под ред. А.Н. Яковлева. – М.: Материк, 2006, с. 15–16:

« Сов. секретно

9 января 1939 г.

№ 63/б

ЦК ВКП (б) товарищу ПОСКРЕБЫШЕВУ

Направляю при этом копию письма от 7-го декабря 1938 года на имя

тов. СТАЛИНА и тов. МОЛОТОВА о Всесоюзном Акционерном Обществе

«ИНТУРИСТ».

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР

(Л. Берия)

7 декабря 1938 года

№111967

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ

Всесоюзное Акционерное Общество «ИНТУРИСТ» решением правительства

передано в Наркомвнудел СССР.

Нахождение «ИНТУРИСТА» в системе НКВД считаем нецелесообразным по

следующим причинам: <���…> Исходя из указанных соображений, считаю

целесообразным «ИНТУРИСТ» изъять из ведения НКВД.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР комиссар государственной

безопасности I ранга БЕРИЯ

РГАСПИ. Ф.17. Оп. 163. Д. 1207.Л. 69. Подлинник. Рукопись. Л.70 -72. Подлинник.

Машинопись.>>

(См.: Анискович Л. «София Парнок и Константин Родзевич. Две

стороны одной луны». – М.: Кириллица, 2005, с. 319)

А вот еще отрывок из той же книги Л. Анискович (с. 311):

<<���Больше всего участников разборки документов [оставшихся

после смерти Родзевича] поразила некая магическая фраза в одном

из писем Веры Трэйл: «Пусть, наконец, меня оставят в покое с

этой историей [об убийстве] Рейсса и сына Троцкого – у меня

железное алиби!» >>

Две последние цитаты, вне всякого сомнения, говорят о том, что

квартира Прохоровой тщательно прослушивалась. Что и объясняет

упомянутые выше странности, сопутствовавшие переезду и

проживанию Рихтера в этой квартире. НКВД, как я полагаю,

спланировало этот переезд (разумеется, втайне от Рихтера и семьи

Прохоровой): лояльность сверходаренного музыканта нуждалась в

круглосуточной проверке.

И в эту мышеловку в сорок восьмом году был приглашен мой

отец.