Unknown - i c2ab19a2c5d6e8bb

– В кабине машиниста все окна целы! – прокричал клиент, на мгновение опустив АК, чтобы помочь Пашке подняться.

– Так какого ты за мною вернулся?! – Баламут и сейчас не перестал здраво рассуждать. А действительно, сейчас-то какой смысл его спасать? Во-первых, женщина теперь, в случае чего, совершенно беззащитна. Во-вторых, нет убийцы – нет проблемы.

– Жена попросила, – честно сознался мужик. – Да и пол там ледяной, а подстилка-то у тебя – поспешил добавить, как бы оправдываясь, и подхватил выпавшую при падении киллера телогрейку.

– Немного же стоит моя жизнь – одну рваную телагу… – на выдохе прошептал Баламут. Еле слышно, ибо сказанное касалось лишь его одного, и никого более. Но мужик, судя по всему, обладал прямо-таки сверхъ-естественно тонким слухом.

– А чего ты, убийца, ждал? Цену нам другие люди определяют, по делам нашим! Хорошее отношение еще заслужить надо, понял?

– Ты меня на «понял» не бери! – машинально огрызнулся Баламут. Хотел было сказать еще что-то, но тут из кабины машиниста донесся истошный женский вопль: «А-а-а-а-а-а-а!!!» Требующий, взывающий о помощи.

Все пререкания вновь ушли на второй план.

– Жене, вон, спасибо скажи, – только и буркнул Баламут. Вспомнил смрадное дыхание твари на своем лице, и его пробил озноб. «Я же, по ходу, теперь в должниках у них обоих хожу. А долги отдавать надо…»

Он заглянул в кабину и сразу понял, что узенькое, рассчитанное лишь на одного машиниста пространство вряд ли сможет уместить их троих. Тут и на них двоих места не хватит…

Тем временем оставшиеся в живых твари, не видя никакого сопротивления, осмелели и снова весьма шустро забрались в вагон. Баламут обреченно перевел взгляд с кабины машиниста на монстров. Потом, ничего не сказав, прикрыл дверцу, оставшись по эту сторону.

Пусть там, за стенкой, та, которой дана такая возможность, дарует жизнь. А здесь он будет делать то, что умеет лучше всего. Баламут быстро сменил магазин и, тщательно прицелившись, выпустил длинную очередь, слегка поубавив пыл охочих до человечинки мутантов. Потом пригнулся и ушел в сторону, укрывшись за боковиной лавки у двери.

– Одна, вторая, третья, – принялся он считать тварей, но тут же бросил это занятие. «Сколько ни есть – все мои…»

– Давай, еще чуть-чуть! – доносились из-за стенки мольбы мужа.

– Не могу больше!!! А-а-а-а-а-а!!! Мамочка!!! А-а-а-а-а!!!! – вторили им вопли и натужный стон жены.

– Ты постарайся. Я люблю тебя! – мужчина пытался успокоить ее, как мог, но женщина, казалось, не слышала ничего кроме своей боли.

А потом мутанты вновь пошли вперед.

Волной.

– Получай, тварь! Сдохни!! Да сдохни же ты!!! – автомат еще раз дернулся в руках, разворотив монстру грудь. Но животное даже в таком состоянии умуд рилось пробежать еще пару метров и свалилось только у ног Баламута, в агонии раздирая когтями пол и исторгая из своей клыкастой морды предсмертный рев.

– Тужься! Еще чуток! Ну же! – судя по голосу, муж тяжело дышал, но в его голосе не было ни страха, ни паники. Лишь отчаянный призыв не сдаваться. И Баламуту вдруг подумалось, что этот призыв отбращен и к нему тоже. Смешно, но эта мысль придала ему сил и уверенности в том, что у них все получится.

Одна из тварей таки прорвалась и успела пройтись лапищей по груди и левому боку. Обильно потекла кровь и рука тут же отнялась, но последний выстрел – точно в глаз – все же упокоил мутанта. Баламут выпустил разряженный, бесполезный автомат, чувствуя, как тело стремительно покидают силы. «Жаль, пистолет так и остался у клиента, – мелькнула идиотская мысль. – Теперь даже не застрелишься…»

С трудом повернувшись на бок, Баламут вытащил из подсумка гранату.

– Я тебя на понт брал, дурак, а ты и повелся, – вспомнив свою угрозу взорвать вагон, негромко обратился он к мужику за дверью, словно тот был способен услышать его. – Эту кроху… – киллер нежно, почти благоговейно, будто не о смертоносной железке шла речь, а о чем-то сокровенном, сжал гранату в ладони. – Я ее на крайняк держал. Для себя. Чтоб уйти красиво… – Он тяжело вздохнул. – Пожалуй, сейчас самое время.

Пашка ухмыльнулся и зубами выдернул чеку, а потом без замаха бросил гранату в проход. На это ушли последние силы. Отползти и спрятаться он уже не смог. Лишь тупо смотрел туда, в полумрак вагона. Где копошилась масса звериных тел, пожиравших своих же собратьев. И куда катился по полу небольшой цилиндрик.

Баламут не знал, что именно в это время женщина сделала последнее усилие и обессиленно упала навзничь, а кабинку огласил детский плач, возвестив мир о появлении новой человеческой жизни. Вдогонку ему, опоздав на доли секун ды, прогремел взрыв…

* * *

– У меня сын, слышишь! – кто-то тряс его за плечо. Баламут приоткрыл глаза и взглянул на стоявшего над ним мужчину.

– За что тебя заказал Бурый? – каждое слово давалось ему с трудом.

– Не захотел работать на Синдикат, – тот удивился вопросу, но все же ответил.

– Так и знал… – криво усмехнулся Баламут. – Вы куда… счас? – он закашлялся, из уголка его рта потекла тоненькая струйка крови.

– Туда, – мужик указал наверх. – С крыши вагона через люк в потолке можно попасть в еще один туннельчик.

– Но почему…

– Жена с животом не смогла туда пролезть, – пояснил клиент, сразу поняв, что Баламута интересует, почему же они остались в вагоне, а не сбежали еще раньше. – А если б я тебе сказал про ход, ты ж бросил бы нас.

Он сказал это утвердительно, без намека на воп рос. Но прежде чем Баламут ответил, в дверном проеме показалась женщина с ребенком на руках. Еле удержалась от крика ужаса, увидев картину побоища. А потом ее взор остановился на Баламуте. Она подошла и, присев на корточки, крепко сжала его руку.

– Спасибо тебе!

Пашка улыбнулся в ответ и опять потерял сознание.

* * *

– Почему ты не выполнил заказ? – спросил Бурый, стараясь говорить спокойно и не делать резких движений. Такое поведение вполне оправдано, если вам в лицо смотрит дуло пистолета, который держит один из лучших наемных убийц две тысячи тридцать третьего года.

– Своего помощника можешь не высматривать, – ехидно сообщил Баламут, заметив, как взгляд его бывшего босса с надеждой мечется из стороны в сторону. – Он там, откуда не возвращаются.

– Ну, ты и дурак! – зло процедил сквозь зубы глава Синдиката. – Неужели не понимаешь, что сам себ е приговор подписал? За тобой теперь такая охота начнется, что проще застрелиться.

Баламут усмехнулся:

– А меня больше нету. Сгинул я там, в туннельчике. И окромя тебя никто больше о том, что я жив, не знает. А ты уже никому и ничего не скажешь. Не успеешь, – его палец напрягся на спусковом крючке, готовый в любую секунду привести оружие в действие.