Владислав Тимофе - Сумрак в конце туннеля (сборник)

Все это хорошо, но мне-то что теперь делать? После появления «мамаши» об уходе нечего было и помышлять. Это тебе не малыши… Эта подруга щелк ать не будет, сразу сцапает. А сидеть до рассвета нельзя.

Огромное насекомое приземлилось на край вала и, проворно перебирая шипастыми лапами, поползло в мою сторону.

«Все, заметило!» Я мысленно приготовился к неминуемой смерти. Но тварь, откинув пару особо наглых детишек обратно в лужу, залезла под борт баржи прямо подо мной и замерла. Гигантская шишковатая голова с шарообразными голубоватыми глазами находилась, как мне казалось, на расстоянии вытянутой руки. Боясь даже дышать, я медленно отполз от борта и притаился за основанием покосившегося палубного крана.

* * *

Из ступора меня вывел предрассветный холод. Сколько я так просидел? Час? Два? До рассвета осталось совсем немного. Надо или что-то срочно делать, или прямо сейчас кидаться в яму с личинками.

Я привстал и медленно выглянул за край борта. Голова монстра никуда не делась, все также оцепенело пялилась слеп ым взглядом на свой детский сад. «Может, оно спит? И спит ли сие создание вообще?»

В отчаянии я поднял глаза к небу: может, демоны отвлекут ее? Но небо было пустынным; заметно посерело, и луна зашла за горизонт, что говорило о близком рассвете.

«Все, Максимка, готовься – еще от силы час, и получится из тебя отличный деликатес для букашек».

Мой взгляд остановился на массивном крюке с поистершейся надписью «5 т», который с легким скрипом покачивался на ветру. «Как бы дать этим “5 т” по башке этой козявке-переростку? Хотя… – мой взгляд остановился на покосившейся стреле крана, нависшей прямо над монстром. Основание крана значительно проржавело, казалось, еще немного, и он рухнет. – Вот только где мне взять это “еще немного”? Стоп! У меня же есть гранаты!!!»

Судорожно стащив с плеч рюкзак, я достал две стальные двадцатисантиметровые трубки с торчавшими из концов бикфордовыми шнурами. Каждое мое движение казалось громом, на который тут же сбежится весь местный террариум.

Прежде чем начать действовать, я внимательно осмотрел крепление крана. Все насквозь проржавевшее и ненадежное, – должно, нет, обязано получиться!

«Ох, жаль, шнуры коротковаты. На сколько они? Секунд на пять, не больше. Поджечь и бежать за рубку, не заботясь о тишине, а после взрыва, сразу через борт на набережную и подальше от этого места».

Установив гранаты, а точнее, поглубже затолкав их в щели креплений стрелы крана, я достал зажигалку и мысленно попросил Удачу хоть тут мне немного помочь. Увы – она смотрела на это дело несколько по-другому. Видимо, я, по ее мнению, еще не исчерпал свой лимит неудач, чтобы мне выдали бонус.

Судорожно прокручивая закостеневшими пальцами колесико зажигалки, я невольно выругался вполголоса. Раз, еще раз… пальцы в грубых резиновых перчатках не слушались. Мне было уже плевать и на монстров и на себя. Я настолько злился на все: и на гранату, и на зажигалку, что если бы огонек зажегся, то видимо, как дурак сидел бы и пялился на него, не вспомнив, а зачем, собственно, я его тут распалил. Мною овладело одно желание – зажечь этот чертов фитиль! Плюнув на безопасность, я снял перчатки и затолкал их за ремень. За этим занятием меня и застал шорох за бортом. Холодея от ужасной догадки, я медленно повернул голову в сторону звука и уперся взглядом в жуткие полушария глаз монстра. И не сразу понял, что множество светлых точек в черных ячейках – это отражения моего лица. Как будто я уже там, внутри, а жуткая тварь меня переварила, и остались одни воспоминания.

Страх парализовал настолько, что я не мог сдвинуться. Только перед глазами почему-то промелькнула стальная клешня Старика, поднятая в предупреждающем жесте, как на инструктаже. Учитель-то не сдался! Хотя, может, он и тварюг таких не встречал…

Голова чудища возвышалась над бортом, прямо под стр елой крана. Оно внимательно изучало меня, соображая, под каким соусом лучше подать малышам новый вид дичи…

Как сомнамбула, не отрывая взгляда от гипнотизирующих глаз насекомого, я медленно нажал пальцем на колесико зажигалки, вызвав в ответ появление чуда. Огонь животворящий! Он вывел всех из оцепенения. Жареный сталкер в рацион насекомого явно не входил и, испугавшись, что пища испортится, оно активно начало забираться на борт, еще более накренив своим весом баржу. Не дожидаясь, пока чудище взгромоздится на судно, я поджег фитили и рванул по качающейся, как во время шторма, палубе за возвышавшуюся на ней небольшую надстройку. Что там творилось за моей спиной, я уж проверять не стал – как-то не до того было.

Взрыв, по моим расчетам, или прозвучал слишком рано, или мешала качка, но за рубку удрать я так и не успел. Чудовищной силы удар взрывной волны толкнул меня в спину, придав нешуточное ускорение. Распластавшись на пузе, я проскользил почти через всю палубу и, подскочив как ошпаренный, не помня себя от ужаса и легкой контузии, даже не заметив препятствия в виде просвета между баржей и набережной, перелетел через борт и что было силы припустил к ближайшим руинам. Сзади, среди оглушающего грохота и скрежета раздираемого металла, слышалось полное боли и злобы стрекотание насекомого.

Остановился я, только когда мой изголодавшийся мозг отчаянно стал требовать кислорода. Перед глазами стояли огненные круги, а из груди вырывалось хриплое дыхание. В ушах до сих пор шумело – или после взрыва, или от чрезмерной нагрузки, а скорее всего, по обеим причинам сразу. Возвращаться для проверки результатов моего бегства не хотелось, да и не было сил. Оглянувшись, я в предрассветных сумерках заметил над воронкой заходящего в атаку демона. Шума крыльев насекомого в ответ не последовало, а через секунду охотник с характерным победным кличем взвился ввысь, унося в лапах извивающуюся личинку.

Это не моя битва. В данном случае: враг моего врага – мой друг. Хотя никогда не думал, что такое можно сказать про демонов…

Не помню, как я попал на станцию. Сознание урывками фиксировало дорогу назад, периодически выключаясь на прямых участках. Благо, никто мне по пути не попался – оказать сопротивление в таком состоянии я бы тупо не смог. Да и нечем было: из оружия у меня остался только верный «стечкин» да нож. Автомат заклинило осколком, попавшим в него во время взрыва. Правда, если бы не он, кусок железной трубы размером с ноготь был бы у меня в спине, и тогда я бы чувствовал себя несколько хуже, чем сейчас.

После того как массивные гермоворота открылись, я без сил свалился на руки постовым и провалился в спасительную тьму.

* * *

Первое, что предстало моим глазам, был сероватый докторский халат. Наверное, мой мутный взгляд был слишком выразительным и вопрошающим, поэтому мне сразу ответили на еще не заданный вопрос: