Цаплин Владимир - Странная цивилизация

Нюрнбергские судьи не просто были потрясены актами геноцида и жестокости, они, находясь в тисках терпимости и предрассудков, не понимали, что действительно было главным злом. Они не понимали, что, прежде всего надо было осудить агрессивное невежество и мнение, лежавшее в основе банальной санобработки жизненного пространства для новых сверхлюдей. Стоит ли после этого удивляться, что во многих странах мира, в том числе в свободной Америке, и в не менее свободной России прорастают те же самые мифы, а нацисты маршируют по улицам городов?! Невежество судей Нюрнберга отражает масштабы и зловещие последствия Культуры Неадекватности и терпимости к предрассудкам.

Если проявлять терпимость, то предрассудок, подобно капсулированному вирусу, будет пребывать в латентном состоянии до момента, когда появляется физическая возможность воплощения «мнения» в жизнь. Жертвой может стать что угодно и кто угодно, потому что у иррационального мнения выбор объекта также иррационален и непредсказуем.

«ТЕРПИМОСТЬ» И СОЦИАЛЬНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ

Большевистские идеи (не путать с коммунистическими идеями!) также явились причиной еще одной гуманитарной катастрофы - террора и культа личности, захвативших одну шестую часть суши - бывший Советский Союз. Количество жертв этих взглядов превысило даже число жертв нацизма. Схема «воплощения ложного мнения в жизнь» та же, что была описана выше в случае приложения габиновских воззрений. Большевистский террор был вызван не только сопротивлением новому укладу жизни и навязываемым нравственным ценностям, не только политическому противостоянию, принявшему форму вооруженной борьбы, породившей голод и разруху - «обычные» для истории последствия быстрых радикальных изменений. В значительной степени террор был основан на мнении о том, что социальное происхождение, воспитание и род занятий влияют на геном, обуславливают наследственность и, следовательно, особенности поведения человека и его близких родственников. В согласии с этим предрассудком представители физического труда - пролетариат, априорно считались носителями «здорового начала». А «представители буржуазии» или люди с «непролетарским социальным происхождением», как генетические носители частнособственнических инстинктов - «порочного начала». И дело не в том, что подобная терминология - генетическая предопределенность - тогда практически не использовалась идеологами, а тем более массой. Дело не в словах, а в сути. А суть «мнения» выражалась в том, что черты, характерные для социального статуса, считались наследуемыми и являлись достаточным основанием для суждения о человеческих качествах людей и их кровных родственников.Добавим, что при такой установке не удивительно и временное торжество лженаучных взглядов академика Лысенко, утверждавших, что условия воспитания растений меняют геном и передаются по наследству. Трагические последствия торжества и этих «научных» мнений - хорошо известны.

При разоблачении массовых репрессий и злоупотреблений культа личности Сталина акцента на антинаучном характере этого раздела большевистской идеологии сделано также не было. Тоже проявили «терпимость» или это было обыкновенным невежеством?

О МЕХАНИЗМЕ ОЦЕНКИ ИДЕЙ

Трудно отрицать сложность проблемы, которая заключается в определении механизма и права определять, какие «мнения» попадают в категорию неприемлемых и таящих угрозу людям, а какие являются невинными заблуждениями. Цензура или наделение чиновника административными полномочиями - исключаются, т.к. не удастся избежать многочисленных ошибок и злоупотреблений.

Кроме некоторых ситуаций, когда связь между «идеей» и последствиями очевидна, мало кто может присвоить себе право на истину в последней инстанции. Жесткое противодействие абсурду, который еще не вылился в практику, и означает присваивание права на суждение в последней инстанции.

И все же система оценки идей (не носящих узко прикладного, естественнонаучного или технического характера) возможна до того, как эти идеи получат широкое распространение или практическое приложение. Для этого на стадии перехода к социальной глобализации может быть организована специальная группа в рамках уже существующего надгосударственного органа - ООН, например. Эта группа, условно ее назовем Высшим Координационным Советом, должна обладать правом оценки любых социальных идей в последней инстанции[6]. Этот орган должен быть наделен правом выносить жесткиесуждения о вероятных трагических социальных последствиях некоторых идей, относительно которых существует такое подозрение. Не ограничивать свободу мнений, а сводить влияние ложных идей на массовое мышление к нулю. Выводы этого Совета должны становиться обязательными для распространения всеми средствами массовой информации во всех странах. Для этого Совет должен иметь материальные и юридические возможности по пропаганде своих выводов и заключений. По аналогии, медицинские препараты всегда сопровождаются информацией о возможных побочных эффектах, а значительная вероятность наступления таких эффектов вообще является основанием для запрета к их применению. Аналогично социальные идеи должны быть снабжены такой же предупреждающе«этикеткой» или разоблачены, как абсурдные.

Как такой Высший Совет (если бы он существовал!) должен был бы поступить в случае пропаганды идей о национальной неполноценности? Достаточно было бы подчеркнуть и распропагандироватьфакт, что любое положение, связывающее понятийные качества или поступки с названием народа, нации или происхождением - априорно абсурдно и может привести к столкновениям между народами. Заметьте, что протест должна вызывать априорнаяабсурдность, а не только последствияабсурда. Следовательно, преступна и опасна любаятеория, основанная на этом «мнении». При этом должно полагаться известным, что все понятийные качества воспитываются, а название нации является условным. Этого было бы достаточно, чтобы отправить «мнение» Габино и его последователей в мусор без дальнейших разговоров. Удалось бы избежать столкновений и появления фашизма, во всяком случае, в его агрессивных и первобытных формах[7].

Приверженцы прав человека иногда говорят о незаконности любых превентивных мер, если «мнение» лишь декларируется, но не выливается в практические действия. Но, во-первых, они не понимают, что такое «права человека», а во-вторых, они забывают, что как только начинается практическое воплощение в жизнь «законно высказанных идей», время для профилактических мер ушло. Свежий пример - террористический акт по разрушению небоскребов Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке, ставший возможным потому, что шестнадцать самоубийц-камикадзе превратили право на «законные» религиозные «мнения» в практику, убив заодно еще три тысячи человек и принеся материальный ущерб почти в полтриллиона долларов! Разговоры о том, что эти камикадзе были лишь марионетками, ничего не меняет в общей картине воплощения в жизнь чьего-то идиотского «мнения».