Шерсин Сергей - Рассвет Тьмы. Дилогия

- Вайрс! Проконтролируйте раненых! Никто не ушел?

Она отрицательно мотает головой и на дороге появляются другие всадники. Я выпускаю свои крылья и собираю плеть обратно в форму трости. Черт побери, нужно же выковырять сегменты! Расстрелял я больше десяти штук... Аргх. Как меня это все бесит...

Посмотрев на свои руки, сжимающие рукояти оружия, я увидел, как по раскаленной коже медленно бегут трещины и сквозь них видно ярко желтую, пышущую огнем плоть. Левая рука отличалась от правой не только намного более темным цветом кожи, но и тоном практически черной плоти. Времени мало: нужно переходить в изначальную форму пока не поздно. Неожиданно в моем разуме родилась идея и, повинуясь наитию, я создал и обратил на свое тело заклинание 'исцеление'. Эффект не застал себя ждать: мое тело полностью восстановилось. Исчезли все трещины и процесс выгорания начался с самого начала. Я улыбнулся: выход найден. Нужно озадачить артефакторов Шестого Храма созданием мощного лечебного артефакта, который будет нивелировать эффект перехода моей сущности в полностью энергетическую, постоянно излечивая мою плоть, без моего прямого вмешательства. Ведь в бою может просто не хватать как внимания так и времени на создание лечебных заклинаний. А ведь еще может не хватать маны Жизни, но, думаю, это решаемые проблемы. Вон, архидемоны вживляют в свои тела накопители, а людские маги их вставляют в свои посохи...

Губы под маской сами растянулись в улыбке и я, вися над полем моей битвы, тихо засмеялся. В этот момент из-за поворота выскочила Джер во главе своего отряда. Люди резко затормозили перед мясорубкой, что я устроил.

Втянув пламя обратно в себя, я мягко опустился на дорогу. Алая кровь зашипела змеей под моими босыми ногами.

Сбоку на дорогу выскочила Эйрин верхом на своей пантере. Обеспокоенно окинув меня и поле битвы взором, она ловко соскочила с кошки и ударом меча 'кхриао' пригвоздила к земле лежащего солдата. Тот вскрикнул и, открыв глаза, пару раз дернулся и затих.

- Эйрин! В тех телах, что лежат по обои сторонам от дороги, позастревали адамантовые сегменты моей плети. Помоги их выковырять и пошли кого ни будь за моими вещами.

- Да, Ашерас.

Она коснулась серьги связи.

- А что, ритуал не работает?

- Его просто не успели создать - вы уже здесь все завершили.

Княгиня, осторожно переступая через трупы, было направилась ко мне, но, не доходя до меня пары шагов, остановилась возле голубого плаща магистра и произнесла:

- А он все еще жив. Хм. Чувствуется работа серьезного целительского артефакта. Добить?

Я громко протянул:

- Не-е-т. Он пожалеет, что не умер сейчас... Вызови Шеяшхи и Руеша. У нас есть террастовый ошейник?

Она кивнула, не отрывая от лежащего тела настороженный взгляд и ответила:

- У меня - два.

Левой рукой Эйрин раскрыла узкий кармашек сбоку своей куртки и вытянула из него узкую полоску изящной металлической ткани с гербом И`си`тор.

- Не медли, застегивай. - нетерпеливо произнес я.

Она быстро наклонилась и сдернула капюшон плаща магистра. Маг оказался на вид молодым черноволосым парнем с жесткими и по аристократичному утонченными чертами лица. Примесь нашей крови? Княгиня отложила в сторону меч и схватила его за волосы, подняв его голову над землей. Быстро просунув полоску под головой, она соединила пальцами края ткани. Они на моих глазах спаялись воедино, замкнув ошейник. Вот и все - он не сможет создать 'огнешара'.

Сразу после этого, я отпустил на магистра 'исцеление' и спросил Эйрин:

- Я давно хотел спросить: а почему из терраста не делают оружия?

- Сам по себе он слишком пластичный, а в сплавах неэффективен. Я слышала, лишь светлые используют него в наконечниках для стрел, при этом используя его как 'рубашку' для других материалов: адамант, митрил, сталь и даже особое 'железное' дерево. Подобное произведение искусства называется 'смерть мага'. Это их аналог нашего 'храта'. - Эйрин схватила магистра за шиворот и разогнулась, глядя на меня: - Что будем дальше с ним делать? 'Слезы счастья'?

- И допрашивать магистра придется мне или Иситес? У нас нет времени его ломать. Тут до Ралтона осталось два часа дороги и идем мы в неизвестность...

- Тогда...

Из леса появились личи верхом на хиснах. Я бросил на них взгляд и произнес:

- Кто у нас из богов специализируется на взламывании мозгов? Эхаялин.

- Но сейчас же день!

- Поставим небольшой купол из Тьмы как во время лагеря, только плотнее.

Эйрин ругнулась и заговорила:

- Мы, эдак, скоро нарушим все постулаты и незыблемые правила! Элос ненавидит поверхность! И что? Уже была здесь. Эхаялин ненавидит яркий свет вообще и местное солнце - в особенности... И? Тоже побывает! Что дальше? Вызовешь Ихитоса и скажешь: 'Привет, Ихихитос! Как жизнь?' А Акрио за сиськи подергаешь?

- Хмм... Знаешь что? Идеи, конечно, очень интересные, но лучше не богохульствуй в моем присутствии... А то я сейчас неадекватен и могу их сдуру воплотить.

- О, да! Будь с Акрио нежен...

Я на секунду закатил глаза и посмотрел на личей:

- Подготовьте недалеко площадку. Жертвы нам не будут нужны. Обойдемся лишь маной.

Мне показалось, или, прежде чем хисны унесли своих молчаливых всадников, Шеяшхи осуждающе посмотрел на Княгиню?

Эйрин снова выругалась и я съехидничал:

- У тебя что - мандраж?

- Дело не в этом... Я видела за последнее время богов больше, чем за всю свою предыдущую жизнь.

- Так радуйся - будет что вспомнить и рассказать.

- Эхаялин в гневе - это совсем не то воспоминание, которое мне хочется иметь и уж тем более не то, о котором я буду кому-то вещать...

От разговора нас отвлекло сообщение разведки: - 'Со стороны Ралтона приближается торговый караван. При условии, что он будет двигаться с той же скоростью вы увидите его минут через двадцать. Так же по дороге идут два пеших путника. Они будут через час.' Какой же оживленный тракт!

- А когда здесь будут наши? - спрашиваю я Княгиню.

- Минут через десять...

В следующую секунду магистр почти вывернулся и попытался сделать подсечку Эйрин. Вот только она была к этому явно готова: даже не подпрыгнув, а поджав ноги, она зависла на мгновение в воздухе и, подождав, пока под ней очутятся чужие конечности, распрямилась, обрушив удар на чужой коленный сустав сверху, сломав магистру ноги. Громко вскрикнув от боли, маг тяжело задышал и зашарил у себя за поясом. Но княгиня не дала ему ничего сделать и, с видимым удовольствием, сломала ему руки. Глядя ему в глаза, она произнесла, улыбнувшись до ушей своей клыкастой улыбкой:

- А ты упорный.

Я фыркнул:

- Даже крыса, загнанная в угол, будет сражаться до конца. Срежь с него одежду, артефакты и проверь на яды или закладки. После чего волоки к личам.