Богданович - История царствования императора Александра I и России в его время. т.4. (1869)

Голландію и Бельгію. Вы надеетесь одним почерком пера отнять у меня то, что

пріобрел я столькими победами! И мне делают такія предложенія, когда мои

войска стоят у ворот Берлина и Бреславля. Нет! Прежде вы будете принуждены

набрать милліоны солдат, прольете лучшую кровь нескольких поколеній и

достигнете подошвы Монмартра!" За тем, выйдя совершенно из себя, Наполеон

сказал: „Меттерних, сколько вам дала Англія за то, чтобы вы сделались врагом

моим?"

' При сих обидных слових, Меттерних изменился в лице, но сохранив обычное ему

присутствіе духа, возобновил разговор увереніями, что Австрія не питает

несбыточных надежд, коими увлекаются прочія державы, и что лучшее средство

разсеять такія мечты есть заключеніе мира в дух в умеренности.—„Ивы называете

это умеренностью?— цродолжал Наполеон. — Ваши Государи, предна-

108

значенные от колыбели к престолу, не ыогут понять моего положенія. Они и после

неудачи не утрачивают озаряющаго их блеска; для меня-же, напротив того, как

для солдата, необходима слава. Я не могу, потеряв ее, возвратиться во

Францію."— „Еогда-же наконец, прекратятся эти злополучныя войны, если

поводом к ним служат и победы, и неудачи ? — „Я обязан сохранить ненарушимо

славу и величіе народа, проливающего, но моему призыву, драгоценнейшую кровь

свою." — „Этот народ нуждается в спокойствіи. На пути сюда, я видел некоторые

из вашйх полков. Ваши солдаты — настоящіе дети." Наполеон, раздраженный

этим замечаніем, бросив шляпу, которую держал в руках, на пол и побледнев,

сказал: „господин Меттерних! Вы не солдат, вы никогда не жили в лагере и не

научились ценить столь-же мало чужую жизнь, сколько свою собственную. Что

мне жизнь двух сот тысяч человек ! (Je me f.... bien de la vie de deux cents mil e

hommes)."—„Позвольте отворить двери и окна, и пусть вся Европа вас слышит»,

сказал Меттерних. Наполеон, продолжая ходить большими шагами вдоль

комнаты, отбросил ногою в угол свою шляпу. Во всякое другое время, ловкій

придворный поспешил-бы поднять ее.... „Я сделал большую ошибку

породнившись с вашим Государем, — сказал в заключеніе Наполеон.—Вы хотите

получить Иллирію; возмите ее; быть может, я сделаю вам еще и другія уступки, но

не мешайтесь в мои дела." Когда-же Меттерних снова заговорил о

посредничестве, как об участіи союзном, дружеском, родственном, Наполеон

гневно вскричал : „так вы хотите заставить меня исполнить вашу волю! Ну! Будем

воевать. До свиданія, в ВенеР(35).

109

На следующіи день после этого объясненія, 17 (29) іюня, французскій министр

иностранных дел Маре, в ответ на ноту Меттерниха, писал, что: „Император, не

желая сделать тягоотным своего союза никому из соетоящих с ним в

дружественных отношеніях, готов отказаться от трактата, заоюченнаго с Австріею,

если Император Франц того желает». Меттерних, достигнув своей цели —

разрыва условій союзнаго договора 1812 года, повторил предложеніе

посредничества и просил о назначеніи уполномоченных Франціи на общій

конгресс (36).

Наполеон, будучи принужден принять посредничество Австріи, предложил проект

конвенціи, по условіям коего: во 1-х, целью посредничества долженствовало быть

не решеніе, a соглашеніе обоюдных притязаній; во 2-х, посредничество

распространялось, кромевоюющих держав, наАнглію, Соединенные Американскіе

Штаты, Короля Испанскаго и Кадикское управленіе ; в 3-х, уполномоченные

Франціи, Россіи, Пруссіи и посредники Австріи должны были съехаться в Вене или

Праге, для открытія переговоров, в первые пять дней іюля, и в 4-х, ежели к 20-му

іюля одна из воюющих сторон заявить о прекращеніи перемирія, то всетаки не

будутъпрерваны переговоры на конгрессе (37).

Меттерних, на основаніи полученной им инструкціи, отвергнув предложенную ему

конвенцію, составил другую, в коей было постановлено безусловное

посредничество Австріи. На продолженіе переговоров, по окончаніи перемирія,

также он неизъявил согласія, а предложил продлить перемиріе на три недели, до ]

0 августа н. ст. Эти условія давали Австріи полную свободу, в случае неудачи

переговоров, принять сторону Союзников,

110

которые, вместе с тем. выигрывали время для своих вооруженій. Касательно-же

участія в конгресс уполномоченных Короля Іосифа, Меттерних полагал, что оно,

как признаніе нрав его на испанскій престол, не могло быть допущено Англіей.

Нанолеон, несмотря на измененіе предложенных им условій, одобрил конвенцію,

вероятно, в надежде, что Император Франц не доведет его до крайности, из

опасенія, чтобы преобладаніе Франціи не заменилось столь-же опасным для

Австріи преобладаніем Россіи. Не менее того могло побудить Наполеона к

уступчивости общественное мненіе Франціи, истощенной безпреставными

войнами (38). Впрочем, заключая конвенцію 18 (30) іюня, обе стороны присвоивали

ей выгодное для себя значеніе. Союзники предоставляли посредствующей

державе право решать спорные вопросы, а Наполеон допускал только

безпристрастное соглашеніе обоюдных требованій; венскій двор видел в этом

акте средство к исполненію обязанностей принятых им в отношеніи Союзных

держав, которыя, будучи уверены, что Наполеон не согласится на требуемыя ими

уступки, считали конвенцію залогом содействія Австріи в предстоявшем походе.

Невозможность соглашенія обоюдных домогательств явствует из наставленій,

полученных уполномоченными обеих сторон от своих дворов, при отъезде в

Прагу.

В инструкціи тайному советнику Анштетту, одобренной Императором

Александром, и совершенно согласной с данною прусскому министру, барону

Гумбольдту, было, между прочим, сказано:

„....Цель настоящих переговоров состоит в том, чтобы положить основанія общаго

мира, либо убедить венскій двор, что заключенію мира

111

препятствует Франція, и чрез то заставить Австрію вооружиться против сей

державы...." „В особенности-же того требуют отношения Россіи и Прус-

сіи к их союзникам, и наипаче к Англіи___"

„Настоящіе переговоры необходимы столько-же для приготовленія к войне, если

окажется необходимо продолжать ее, сколько и для заключенія в последствіи

общаго мира (d'une pais définitive)...." „Должно избегать двух камней преткновенія:

нарушенія обязанностей в отношеніи к союзникам и затрудненія переговоров

излишними домогательствами, что моглобы подать Австріи повод упрекать Россію

и Пруссію в неосновательных требованіях. Да и в отношеніи к Франціи, где народ

желает мира, не следует выказать несговорчивость, которая послужила-бы

Наполеону ' предлогом к обвиненію Союзников в напрасном продолженіи