Максим Субботин - Деформатор

Поначалу, еще сидя в изоляторе, я хотел задать им кучу вопросов. Но потом не задал ни одного. Не знаю почему. Возможно, изнутри грызла обида: не рассказали всего, скрывали, отмалчивались. Очень не хотелось думать, что вся эта завеса таинственности прячет за собой какую-то глубинную цель.

Даже прогулка на свежем воздухе не разгрузила голову. Мы общались, смеялись, родители поделились воспоминаниями о своем Испытании. Странно, но их воспоминания оказались отрывочными и блеклыми. Насколько игра занимала мое воображение, насколько я стремился в нее вернуться, настолько же они относились к ней холодно. Пройденный этап, далекий и далеко не самый яркий. Неужели у нас настолько разное восприятие? Или Испытание в действительности лишь небольшой этап в жизни, не стоящий эмоций и воспоминаний? Сейчас в это сложно поверить. Да что там — просто невозможно.

Они рассказывали о доме, о соседях, какие-то последние новости. И вся эта информация текла мимо меня. Я вроде бы и слышал все, кивал и задавал вопросы, но потом, когда снова расстались в парке у Пограничного Дворца, не помнил ровным счетом ничего. Рядом прогуливались люди, слышались голоса неторопливых бесед, приглушенный смех — жизнь струилась своим чередом, но почему-то огибала меня. Точно я до сих пор оставался там, в виртуальной или настоящей реальности, но за стенами.

Не знаю, заметили ли родители мою рассеянность, отвечал ли я всегда впопад. Это же неправильно. Четыре дня Испытания, а я хожу, точно мешком пришибленный. Определенно, доля правды в словах Координатора есть. Пока не знаю, велика ли эта доля, но игра меня действительно затянула. И сильно.

Потом было еще одно обследование — снова вопросы, снова писк компьютеров и электроды на голове. Были какие-то инъекции, от которых немного затуманилось сознание, а тело приобрело странную легкость. Не идешь — а плывешь. Краски вокруг сделались яркими, а очертания предметов немного расплылись и подрагивали. Не скрою — ощущения приятные. Вроде алкогольного опьянения, но мягче, воздушнее. Я спрашивал о результатах обследования, но мне их не открыли. Отмахивались в сторону некой комиссии, которая и вынесет заключительный вердикт по моему дальнейшему участию в Испытании.

Настаивать не было никаких сил. Полусон-полуявь, медленная и тягучая.

В изолятор меня больше не отправляли. Пока ожидал вердикта, разместился в тесной, но вполне комфортабельной комнате с большим аквариумом во всю стену, какой-то хитрой подсветкой и звучащей под потолком спокойной музыкой. Прямо место для релакса. Благо и кресло с массажем имеется. Сиди — отдыхай головой. Но даже в условиях полной расслабленности мыслями то и дело возвращался к Эше.

Жаль, если она окажется всего лишь компьютерным персонажем. В любом случае жаль.

Я на мгновение закрыл глаза, а когда снова открыл, рядом возвышалась фигура Координатора. Я что, уснул?

— Комиссия вынесла вердикт, — проговорил он лишенным выражения голосом.

И не понять — тот же это Координатор, что навещал меня в изоляторе, или другой?

— И каков он?

Попытка приподняться в кресле провалилась. Тело окончательно обмякло и не подчинялось. Что они мне вкололи?

— Твоя психика нестабильна. Имеется тенденция к отрицанию объективной реальности. Опасная тенденция. Вывод: не готов для Испытания. Требуется реабилитация. Срок реабилитации не определен. Пока — пять дней, а дальше по состоянию.

Некоторое время я молча смотрел на него и только моргал.

"Пять дней, пять дней…" — билось в голове.

Я же не ослышался?

— Но это не честно! — наконец выдавил из себя. — Мне ни за что не догнать остальных!

— Насколько нам известно, у тебя есть некоторый бонус перед оппонентами. Кстати, как тебе удалось его заполучить, до сих пор непонятно. Возможность взять мультикласс находится в разработке и закрыта в текущей версии Испытания. Быть может, случился какой-то сбой, а твои способности позволили тебе воспользоваться открывшейся возможностью. Возможно, проблема куда глубже, вплоть до саботажа… Но не забивай себе голову. Что есть — то есть. Мы не станем лишать тебя второго класса.

— Я готов к Испытанию! — Мне удалось подняться, но ноги все еще норовили подогнуться. — Сейчас решается моя судьба, мое будущее. — Я замолчал, собираясь с мыслями и подбирая правильные слова, но слова ускользали, потому продолжил так, как получилось. — Позвольте мне самому решать свою судьбу.

— Опасная тенденция к отрицанию реальности… — напомнил Координатор.

— Всего лишь тенденция.

— Ты сильно рискуешь, юный гражданин.

— Но риск оправдан, разве не так? В случае успешного прохождения Испытания я получу возможность работать в Пограничном Дворце.

— Если захочешь.

— Хочу.

— Я ожидал подобного ответа, — Координатор помолчал. — Последнее слово за мной. И оно будет таким: я позволю тебе вернуться в игру сейчас же. В тебе есть потенциал, а теперь к тому же ты обладаешь закрытой информацией. Не распускай относительно нее язык. Тебе нужна практика, нужно понять механизм управления Испытанием. Если сумеешь сделать это самостоятельно, займешь место среди Координаторов. Поверь, это очень хорошие деньги. И статус.

— Разве Координаторы не живут аскетами?

— Традиции не всегда отражают суть вещей. Иногда они лишь таинственная вывеска.

— Значит, я могу вернуться в игровой зал?

— Только приди в себя. Я пришлю за тобой. Отдыхай. У тебя есть час.

Он ушел, а я снова рухнул в кресло. Голова кружилась, а сердце чуть не под самым горлом билось. Мне не придется ждать! Я могу продолжить Испытание! А ведь уже и не надеялся, что Координатор даст добро. Интересно, почему нет страха перед опасностью застрять в игре? До сих пор не верю, что испытание — это игра? Или настолько уверен в собственных силах? Или все дело в инъекции, которая до сих пор кружит голову и тормозит мысли?

Плевать! Главное, что могу вернуться. Со всем остальным разберусь на месте.

Знакомое ощущение полета сменилось неподвижностью. Я лежал и смотрел в небо. Высоко над головой плыли редкие облака, скрывая за собой яркие точки звезд. Где-то за переплетениями чуть дрожащих ветвей виднелась луна.

Где я? Уж точно не в доме мастера-лекаря.

Лица касались порывы теплого ветра. Рядом потрескивал костер. Я повернул к нему голову и увидел Эшу. Она сидела боком ко мне. Спит? Голова опущена на сложенные на коленях руки, растрепанные волосы упали на лицо. Косички она расплела. И без того рыжие, волосы отливают яркой медью, почти горят.

Очень хотелась ее разбудить, обнять, удостовериться, что девчонка живая, настоящая, а никакая не иллюзия, каким-то образом созданная моим сознанием.