Сергей Лукьяненко - Пророк и сумрак

Девушка заулыбалась:

– Ну разумеется! Что мы, асексуалы какие-то? Секс, супружеская жизнь – все это хорошо и нормально. Просто… связывать себя с этими орущими, бегающими…

– Гадящими, – подсказал мужчина. – Они ведь еще гадят непрерывно. И сами даже задницу подтереть не могут поначалу.

– Гадящими! – согласилась девушка. – Именно так! Провести лучшие годы за обслуживанием нужд неразвитых человеческих особей… Надеюсь, вы не собираетесь читать мне мораль и убеждать, что я одумаюсь и заведу кучу ребятишек?

– Нет, не собираюсь. Я вам верю. Я абсолютно убежден, что вы доживете жизнь бездетной.

Мимо прошел мальчишка с матерью – то ли слегка успокоившийся, то ли, что вероятнее, просто смирившийся с тем, что полет состоится. Мать вполголоса выговаривала сыну – доносилось что-то про теплое море, про хороший отель и корриду.

– О Господи! – воскликнула девушка. – Они еще и в Испанию… похоже, мы одним рейсом. Вы представляете, три часа слышать истерические визги этого маленького жирдяя?

– Полагаю, что не три, – сказал мужчина. – Час десять, час пятнадцать…

На лице девушки появилось легкое презрение. Мужчина выглядел вполне успешным, как можно не знать при этом самых банальных вещей…

– До Барселоны самолет летит три часа.

– Три двадцать. Но допустим…

– А вы куда летите? – Девушка стремительно утрачивала к нему интерес.

– Никуда. Я провожал приятеля. Потом присел выпить кружку пива.

Девушка поколебалась.

– Тамара. Меня зовут Тамара.

– Меня зовут Антон.

– У вас ведь наверняка нет детей, Антон? – спросила Тамара, все никак не желая расставаться с любимой темой.

– Ну почему же? Есть. Дочка. Наденька. Ровесница этого… жирдяя.

– То есть позволить супруге остаться здоровой и свободной женщиной вы не захотели? – усмехнулась Тамара. – Кто она у вас?

– Супруга?

– Ну не дочка же…

– По образованию – врач. А так… волшебница.

– Вот что я в вас, мужиках, не люблю, – вставая, произнесла Тамара, – так это пошлые красивости. «Волшебница!» А сами довольны небось, что она у плиты горбатится, пеленки стирает, ночей не спит…

– Доволен. Хотя пеленки сейчас никто не стирает, подгузники давно в ходу.

При слове «подгузник» лицо девушки перекосилось, будто ей предложили съесть пригоршню тараканов. Она подхватила сумку и не прощаясь пошла к стойке регистрации.

Мужчина пожал плечами. Взял телефон, поднес к уху – и тот немедленно зазвонил.

– Городецкий… Совсем? Нет, третий уровень никак. Полный чартер до Барселоны. Можно принять, что это второй… Нет?

Он помолчал. Потом сказал:

– Тогда мне одно седьмое. Нет, вру. У мальчишки дар предвидения второго-первого уровня. Темные упрутся рогом… Одно вмешательство пятого уровня – изменение судьбы одного человека и одного Иного… Хорошо, запишите на меня.

Он встал, оставив недопитый бокал на столе. Пошел к стойке регистрации, где рядом с матерью, замершей с каменным лицом в очереди, нервно переминался с ноги на ногу толстый мальчишка.

Мужчина прошел мимо контроля (почему-то его никто даже не попробовал остановить), приблизился к женщине. Вежливо кашлянул. Поймал ее взгляд. Кивнул.

– Ольга Юрьевна… Вы забыли выключить утюг, когда утром гладили Кеше шортики…

На лице женщины отразилась паника.

– Вы можете улететь вечерним чартером, – продолжал мужчина. – А сейчас вам лучше съездить домой.

Женщина дернула сына за руку – и рванулась к выходу. Мальчик, про которого она, похоже, напрочь забыла, широко раскрытыми глазами смотрел на мужчину.

– Хочешь спросить, кто я и почему твоя мама мне поверила? – спросил мужчина.

Глаза мальчика затуманились – будто посмотрели не то внутрь, не то куда-то далеко-далеко наружу – куда не стоит заглядывать воспитанным детям (впрочем, и невоспитанным взрослым туда смотреть без нужды не стоит).

– Вы Антон Городецкий, Высший Светлый маг, – сказал мальчик. – Вы отец Надьки. Вы… вы нас всех…

– Ну? – с живым интересом спросил мужчина. – Ну, ну?

– Кеша! – завопила внезапно вспомнившая о сыне женщина. Мальчик вздрогнул, туман в его глазах рассеялся. Он сказал:

– Только я не знаю, что все это значит… Спасибо!

– Я вас всех… – задумчиво сказал мужчина, наблюдая, как женщина с ребенком несется вдоль стеклянной стены аэропорта к стоянке такси. – Я вас всех люблю. Я вас всех убью. Я вас всех достал. Я вас всех… Как же я вас всех…

Он развернулся и неторопливо пошел к выходу. На входе в «Зеленый коридор» остановился и посмотрел на очередь, выстроившуюся к стойке регистрации на Барселону.

Очередь была большая и шумная. Люди летели отдыхать к морю. В очереди было много детей, много женщин, много мужчин и даже одна девушка чайлд-фри.

– Спаси вас бог, – сказал мужчина. – Я не могу.

Дима Пастухов как раз достал зажигалку, чтобы дать прикурить своему напарнику Бисату Искендерову. Своя зажигалка у того была – просто уж так у них повелось. Доставал сигарету Дима – за огоньком лез Бисат. Собирался закурить азербайджанец – зажигалку подносил Дима. Если бы Пастухов был склонен к интеллигентской рефлексии, он мог бы сказать, что таким образом они демонстрируют друг другу взаимное уважение, несмотря на расхождение по очень многим взглядам – начиная от национальных проблем и кончая тем, какая машина круче – «Мерседес-ML» или «БМВ-Х3».

Но Дима к таким размышлениям склонен не был, ездили они с Бисатом на «Фордах», немецкое пиво предпочитали русской водке и азербайджанскому коньяку, а относились друг к другу достаточно дружески. Так что Дима нажал на кнопку, извлекая крошечный язычок пламени, мимолетно глянул на выход из аэропорта – и выронил зажигалку, к которой уже тянулась сигарета приятеля.

Из дверей зала отлета выходил «пёс». Нестрашный, интеллигентного вида мужчина средних лет. К таким Пастухов привык, но это был не просто «пёс» – а тот самый… с ВДНХ… из далекого-далекого прошлого… Сейчас он пьяным не выглядел, скорее – немного похмельным.

Пастухов отвернулся и стал медленно нашаривать на земле зажигалку. Мужчина с глазами сторожевого пса прошел мимо, не обратив на него никакого внимания.

– Пил вчера? – сочувственно спросил Бисат.

– Кто? – пробормотал Пастухов. – А… нет, просто зажигалка скользкая…

– У тебя руки трясутся, и ты белый весь стал, – заметил напарник.

Пастухов наконец-то дал ему прикурить, краем глаза проследил, что мужчина уходит к автостоянке, достал сигарету и закурил сам – не дожидаясь Бисата.

– Чёт ты странный… – сказал Бисат.

– Да, выпил вчера, – пробормотал Пастухов. Снова посмотрел на здание аэропорта.

Теперь оттуда выходил «волк». С уверенным хищным взглядом и твердой походкой. Пастухов отвернулся.