Олька - Unknown

Попрощавшись со своими коллегами, я отправился в новую жизнь. Одни проводили меня радостными взглядами, а другие – сочувственными. Уверен, и те и другие желают только добра. Они на протяжении полугода видели, что я безвылазно сидел на работе.

Пока я ехал на машине с работы, Дэрок прислал мне сообщение на ноутскрин: «Мы с Адамом будем через час возле твоего дома. Оденься во всё чёрное. До встречи». На счёт одежды я понял, чёрный цвет для того, чтобы не привлекать внимание. Будет крупный скандал, когда все узнают, что Николас Миллер отбывает срок за преступление. А вот зачем с нами поедет Адам? Мне же лучше, Дэрок не будет доставать своими просьбами, чтобы я одумался, но мы оба понимаем, что уже поздно. Назад дороги нет. Я и не рассматривал такой вариант. Я найду Мелоди.

Когда я вернулся домой, у меня осталось ровно сорок шесть минут. На что я их потрачу? Мне даже не с кем попрощаться. Был бы у меня кот, мне бы пришлось отдать питомца в хорошие руки. Остались бы у меня друзья, мне пришлось бы убедить их, что всё будет хорошо. Если бы я ещё выступал на сцене, мой менеджер заставил бы меня отправиться в прощальный тур. Домашних животных у меня нет, с друзьями я уже долгое время не общаюсь, фанаты давно свыклись с мыслью, что без Мел я выступать никогда не буду. Мне не за кого переживать и не о чем жалеть.

Чемодан мне собирать не нужно, на заводе вещи мне точно не понадобятся. Я видел жуткую рабочую форму. Я ничего не могу с собой взять, только воспоминания и надежду, что к Мелоди вернётся память… И наши ноутскрины мне в помощь. Я спрячу их в кроссовках, чтобы Дэрок не возмущался лишний раз. Мне нужна какая-то зацепка за внешний мир, чтобы как можно скорей вернуть память любимой.

Я последний раз зашёл в свой душ, последний раз посмотрел на себя в зеркало. Вид уставший, глаза горят. Я счастлив. Последний раз сварил себе кофе, неизвестно, чем кормят в ЭО. Последний раз переоделся в свою одежду. Джинсы, футболка и кепка. Всё чёрное, как попросил брат. Обычно я ношу серые, голубые или фиолетовые вещи. По настроению или по совету Мелоди. Оставшееся время я слушал песню, что недавно записал. От первой до последней ноты она отражает моё эмоциональное состояние. Думаю, чувства Мелоди ничуть не отличаются. Неопределённость, страх и пустота.

В последние минуты до выхода я зашёл в студию. Провёл рукой по инструментам. Мне невыносимо захотелось поиграть одновременно на всех. Невозможно? Я не успел даже сесть за один, как мой ноутскрин зазвонил. Это Дэрок. Пора на улицу. Я бросил последний взгляд на любимую гитару и закрыл за собой дверь, молясь в следующий раз вернуться сюда с Мелоди.

По дороге к аэромобилю брата я не встретил ни одного знакомого. Для вечера пятницы это неудивительно. Веселье сейчас в самом разгаре. 20:15. Я запомнил это время, время моего освобождения. Я опустил голову и зашагал к месту, где припарковались Дэрок с Адамом. Я оглянулся на свой дом, хотел посмотреть на зашторенное окно, как будто из него мне кто-то помашет рукой, но вечернее солнце не позволило мне этого сделать. Я давно не замечал, что небо на закате так восхитительно красиво. Часто не замечаешь тех вещей, с которыми ещё не успел попрощаться. Я вижу голубое небо последний раз. Сегодня всё в последний раз, если, конечно, мы не выберемся из ЭО.

Дверь белого аэромобиля автоматически поднялась вверх, как только я подошёл. Его нельзя спутать с обычной машиной, но есть и некоторые сходства. Такой же формы металлический корпус, только большего размера, такие же стеклянные окна, только овальные, такой же руль и принцип управления. Самое главное отличие – отсутствие колёс и наличие гравитационной подушки у аэромобиля. Чтобы парить в воздухе, они ему не нужны, а чтобы приземлиться, есть специальные парковочные рельсы для аэромобилей, проведённые по всему городу. Я предпочитаю машины, в них чувствуешь скорость, движение, чувствуешь себя обычным человеком. Жаль, что мне пришлось оставить свой «Мини Купер» ржаветь в гараже…

- Привет, Ник, - одновременно поздоровались парни.

- Привет. Как настроение? – спросил я. По взгляду Дэрока я понял, что он не поверил в мою искреннюю улыбку.

- Шутишь? Мы с тобой, можно сказать, прощаемся, - серьёзно сказал он и взялся за руль, чтобы подняться в воздух. Салон в аэромобиле большой, что можно выпрямиться в полный рост. Я сел рядом с Адамом на бежевое кожаное сидение, сзади водительского. Я пожал другу руку и ответил брату на риторический вопрос.

- Давай без этого. Не порти всё то хорошее впечатление, что у меня о тебе осталось, - сказал я с усмешкой. Адам подхватил моё приподнятое настроение и предложил что-нибудь выпить. Брат бросил на него скептический взгляд, но возражать не стал.

- Окей, - согласился со мной Дэрок. Я победно улыбнулся.

Адам достал нам из мини-бара по бутылке какого-то слабоалкогольного напитка. Это последний раз, когда я пью алкоголь. Сегодня можно, мы же везём меня в тюрьму.

- Полетели. И знай, я не буду винить себя всю жизнь, - сказал Дэрок. Аэромобиль поднялся в воздух.

Я хотел сказать ему: «Зато ты навсегда останешься любимчиком в семье», но вместо этого молча кивнул. Мы с Адамом переглянулись и обменялись улыбками. Несколько минут мы сидели в тишине, пока пили свой вишнёвый коктейль, а Дэрок вёз нас в Даллас – городок по производству одежды. Он сказал, что дорога займёт около часа, несмотря на то, что аэромобиль развивает большую скорость. Далековато Мелоди от меня. Я никогда там не был, да и никто там не был уже лет десять, кроме представителей «Идеала». Всем остальным пришлось забыть о городах производственного назначения. Они поставляют нам одежду, продукты, лекарство, и поэтому никто из Пефома не жалуется. Наше Общество строго разграничено, мол, делать нам там нечего. Все согласны, лишь бы жить в роскоши и достатке.

Мы не слишком высоко поднялись над землёй, поэтому можно смотреть в напольное окно и наблюдать за тем, что происходит внизу. По бокам от нас летают такие же аэромобили, только разных цветов. Под нами остался мой родной город Пефом. Позади оранжевое солнце, которое почти утонуло в синем море.

Мы с Мелоди любили гулять вечером по пляжу и плескаться в одежде. Она собирала волосы в пучок, надевала короткий топ и шорты, красила глаза светлее обычного и становилась беззаботной Мел. Я не мог налюбоваться ею. Мы бегали босиком по горячему песку, остальные отдыхающие смотрели на нас то ли с восхищением, то ли с насмешкой. Все нас узнавали, но в такие моменты ни один репортёр не осмеливался к нам подойти. Хоть какое-то чувство неприкосновенности. Когда мы сидели на берегу в воде, мне нравилось щекотать Мелоди за пятки, она смеялась так звонко, что казалось, птицы подпевают ей. Потом я гладил её татуировку в форме бабочки на внешней стороне ступни. Мелоди сделала её ещё до нашего знакомства, когда написала песню «Как бабочка». Крылья направлены вверх, в небо. Иногда у меня возникает ощущение, что Мел сама вот-вот взлетит. Она мне кажется хрупкой в такие моменты. Мне нравится её бабочка на левой ноге…