Казакевич Максим - Алекс [СИ]

Снова на крыльце центра появился бородатый капитан и вызвал на комиссию следующую тройку:

— Дмитрий Кишинев, Ганс Ульман и Ксиу Тапиока….

— Это меня, — воспрянул Ксиу. Он продрался через толпу и скрылся за массивной бронзовой дверью.

За первый час работы комиссии направление получили примерно треть курсантов. Многие, приобретя на руки конверты с билетами ушли собирать вещи, другие, у тех, у кого было еще в запасе сутки-двое, поехали в город, чтобы напоследок расслабиться и отдохнуть. Кто-то из девушек тихо плакал в сторонке — видно получила плохое направление или просто переживала предстоящую разлуку с любимым человеком. Романы в академии вспыхивали повсеместно и частенько они заканчивались венчанием в ближайшей церкви. Руководство на эти случаи смотрело сквозь пальцы, ведь невесту сразу после церемонии комиссовали, а жениху увеличивали срок службы в три раза, и тому оставалось только напрячься в службе и учебе и постараться выбиться в офицерский состав. Там и жалование побольше и риска для жизни чуть-чуть меньше. Семью-то надо было кормить. Неудивительно, что некоторые особи женского пола специально шли в военные академии в поисках перспективных женихов.

Скоро вышел счастливый Ксиу. Его физиономия прямо таки светилась и улыбалась во все тридцать два зуба. Вокруг его шеи был намотан синий шелковый шарф, а в руках, помимо направления, были новые погоны. Его проводили завистливыми взглядами.

— Младшего лейтенанта дали за отличную учебу, — довольно сообщил он, когда подошел. И продемонстрировал иссиня-черные погоны с двумя звездочками и полоской посередине.

— А куда направили? — поинтересовался Алекс.

— Флот второй армии, на линкор «Могучий», вместе будем служить.

— Сам напросился? — скрипнули зубами близняшки.

— Да, — подтвердил Ксиу, совершенно забыв о настроении сестер.

— Это мы еще посмотрим, будете ли вы вместе служить или нет. Может Алекс пойдет к нам на «Пингвин». Может он к нам напросится?! Ведь так, Алекс, ты попросишься на «Пингвин»? — девушки прильнули к Алексу и стали поглаживать его мускулистую грудь. — А помнишь парк у госпиталя? Помнишь, как нам всем было хорошо? И ты хочешь сбежать от этого?

Это был натуральный женский шантаж. Алекс остолбенел от такой неприкрытой сексуальной атаки. А услышавшие это курсанты разулыбались — история уже давно гудела по академии и каждый раз она пересказывалась все с новыми и новыми дополнениями.

— Я…. Я…, да мне…, - попытался, что ни будь придумать Алекс.

— Согласен? — поднажали девушки. — Согласен, да?

— Э-э…, ну как бы это сказать…. В общем, на линкоре служил мой отец и я э-э….

Алекс покраснел, и девушки все поняли. Они шмыгнули носами, насупились и отвернулись. Затем обе достали кружевные платочки и чтобы не расплакаться опять при всех быстренько убежали.

— Ну вот, обиделись, — резюмировал расстроенный Алекс. Ему очень не хотелось, чтобы этот последний день прошел на такой трагической ноте.

— А я уж испугался, что они тебя уговорят, — подал голос Ксиу. — Сильно они тебя в оборот взяли.

Алекс растерянно кивнул. Сестры довольно скоро пробежали сквозь поредевшую толпу курсантов и скрылись за ближайшим углом.

— Слушай, Ксиу, — обратился он к другу. — А почему ты напросился на «Могучий»? Ведь мог уйти на «Пингвин» следом за ними. Сам же говорил, что они тебе нравятся. Воспользовался бы ситуацией.

Ксиу чуть улыбнулся и охотно пояснил:

— Без толку. Там, кроме тебя они ни чем больше и думать не будут. Я лучше рядом с тобой на «Могучем» буду. А там глядишь, девчонки переведутся со своего «Пингвина» на твой линкор, а тут я. Может и мне чуть внимания перепадет. А может даже и не чуть, а целая половина.

Тем временем комиссия раздавала направления на прохождение практики с увеличившейся скоростью. Вызванные курсанты теперь заходили по пять человек и уже через две минуты они выходили обратно. Видимо люди, рассматривавшие дела, уже изрядно устали и решили как можно быстрее раздать все конверты.

Наконец, настал момент, когда Алекс услышал свое имя. Он быстро пробрался через сокурсников и вместе с другими четырьмя парнями зашел за тяжелую бронзовую дверь.

Комиссия, как, оказалось, состояла из пяти человек — начальника летной академии техник-майора Рабиновича, пожилого майора Стельмаха, того самого старичка, что проводил минитурнир, еще одного майора и двух дам среднего возраста в звании капитана. Этих двух особ Алекс видел впервые.

Курсанты строем подошли к их столу, и началось:

— Имя, фамилия? — без эмоций спросил Рабинович у первого.

— Иосиф Яковкач.

— Так-с, Яковкач, — начальнику академии подсунули личное дело курсанта. — Оценки у вас по теории хорошие, летная практика тоже без троек. Замечаний и наказаний за время обучения у вас не было. Это хорошо…. А что скажет командир?

Находившийся здесь же командир взвода сообщил, что у него замечаний к этому курсанту нет, и Яковкачу не церемонясь дали направление на один из крейсеров действующей армии.

Со следующими тремя курсантами разобрались так же быстро и всем троим, досталось проходить практику на «Пингвине». Видимо, вакансий на этот авианосец было много.

Дошла очередь и до Алекса.

— Имя, фамилия?

— Алексей Дронин.

Юстов подал Рабиновичу личное дело.

— Ага, значит вы у нас круглый отличник. Теория — пять, практика — пять, награждены сержантским званием за отличную учебу и вклад в хорошую репутацию нашей академии. Один из победителей последнего минитурнира.

Алекс стоял, не дыша по стойке смирно.

— Что скажет командир?

— У меня претензий к этому курсанту нет, — сообщил Юстов.

— Хорошо. А скажите, это не с его участием тут недавно произошла драка?

— Так точно, с его, — подтвердил техник-лейтенант, и у Алекса оборвалось сердце. Вдруг подумалось, что не видать ему направления на «Могучий» как своих ушей. Но Юстов продолжил. — Но, господин Рабинович, в этом инциденте не было его вины. Драка произошла в тот день, когда Дронину присвоили сержантское звание. Тогда двое человек отказались исполнить его приказ, и повели себя крайне агрессивно. Вдобавок эти двое оказались пьяны.

— Гм, — обдумал услышанное начальник академии, — это, конечно, меняет дело. А что, вы дрались один против двух?

Алекс уже было открыл рот, чтобы сказать правду, как Юстов его опередил.

— Так точно, он дрался один против двоих.

— Забавно, — произнес Рабинович, и все присутствующие невольно улыбнулись. — И что стало с теми двумя?

— Они в заключении, сэр. А по выходу этих курсантов уволят и дадут волчьи билеты. Они больше никогда не смогут пойти служить и работать в армию, силовые и правоохранительные структуры.