Admin - i 42cf63a15e16204e

Она взяла в руки несколько метательных ножей, которые давно были ее излюбленным оружием и, с громким криком на выдохе, один за одним, отправила их больше, чем на пятнадцать метров, точно в цель. Ее тонкие запястья выписывали идеальную дугу, позволяя лезвиям без сопротивления отправляться в полет и преодолевая лишь сопротивление воздуха, достигать мишеней.

Тяжело дыша, она вернулась к остальным, стараясь никому не смотреть в глаза, но все же вновь встретилась взглядом с Олегом.

Он покачал головой, но девушка, вновь лишь вздернула нос и отвернулась.

Если те, кто неотрывно следят за ними, через натыканные повсюду камеры, видели эту сцену, то должны были непременно увеличить ставки на Мару, как минимум, до ста к одному, а процент выживания понизить до пары десятков.

Олег не раз видел, как его сослуживцы перегорали еще до начала сражения, а когда наступало время идти в атаку, совершенно бездумно бежали вперед, будто веря в свою неуязвимость, которой, естественно, не обладали. Девушка сейчас была в очень похожем состоянии. Если она не возьмет себя в руки, то очень быстро погибнет.

Оборвав эту мысль, Олег сжал зубы и сильно сдавил их. Ему не должно быть дела до того, как будут умирать другие, но почему же тогда он не может не думать об этом?

Когда последний атлет отложил в сторону пистолет-пулемет, охранники указали на выход.

Солнечный свет, после полутемного помещения стрельбища, резал по глазам, но высокую плотную фигуру Сержанта было сложно перепутать с кем-то еще. Он стоял, покачиваясь с пятки на носок, заложив большие пальцы за пряжку ремня. Рядом с ним, выглядящая миниатюрной куклой, стояла девушка, которую тоже все узнали без особого труда. Это была ведущая состязания Китти Стар.

Ее пухлые губы, ярко накрашенные красной помадой, белокурые завитки кудряшек, бордовое платье с золотой вышивкой были хорошо знакомы каждому. Сейчас на ней были кожаные сапоги выше колен и пуховая накидка на плечах. Голубые глаза внимательно осматривали одного атлета за другим, пока девушка в восхищении не запрыгала на месте.

- Какие они все потрясающие, - заверещала она, повернувшись к Сержанту, - вы меня не обманули, я действительно впечатлена. О, этот альбинос просто нечто. А ты, душенька моя, как тебя зовут?

Она подошла к брюнетке с номером двенадцать на груди.

- Айлин, - ответила та.

- Какое забавное имя. Мне нравятся твои волосы. Постарайся не умереть подольше, а то я буду очень расстроена.

Олег, не удержавшись, хмыкнул, чем привлек внимание к себе. Пока Китти делала несколько шагов в его сторону, он успел подумать, что девушка только и умеющая палить из тяжелого дробовика, который едва помещался в ее руках, без этого оружия обречена на очень быстрый проигрыш.

- А ты у нас кто?

Она подошла к нему вплотную, задрав голову, чтобы смотреть прямо в глаза.

- Еще один атлет.

- Еще один, - эхом отозвалась Китти, - у тебя красивые скулы. А это...

Девушка подняла руку и коснулась его шеи. Ее пальцы заставили его вздрогнуть.

- Как быстро бьется твое сердце. Ты не похож на остальных. Надеюсь, что это не помешает тебе проявить себя.

- Скоро мы это узнаем.

Китти засмеялась, сделав резкий шаг назад.

- А он мне нравится. Они все мне нравятся. Так хочется подольше поболтать с вами, узнать каждого получше, но времени нет. Я и так с трудом выделила для вас минутку. Впрочем, я увидела все, что было нужно.

Она широко улыбнулась и посмотрела на Сержанта.

- Я провожу ее до машины, а вы ждите меня здесь, - отчеканил он своим холодным голосом.

Мужчина был одет почти, как атлеты, словно выражая свою солидарность: плотные штаны и тонкая серая кофта с рукавами, закатанными до локтя. Только высокие ботинки на шнуровке сильно отличались от белых кроссовок.

Пока он вел еле плетущуюся и то и дело останавливающуюся, чтобы что-то рассмотреть, ведущую состязания к воротам, Олег подошел к Маре, но девушка не захотела с ним разговаривать, демонстративно отвернувшись и принявшись выполнять простейшие разминочные упражнения, чтобы согреться.

Температура воздуха сильно упала, но до настоящих заморозков еще не дотягивала. Поднялся промозглый ветер, становившийся все сильнее и сильнее, гонящий по небу обрывки темных туч.

- Соскучились по мне? - рявкнул Сержант, когда вернулся к стрельбищу.

Никто ему не ответил, но каждый мог выдохнуть с облегчением, что больше не придется иметь дело с тем другим мужчиной.

- Молчание знак согласия, - довольно продолжил он, - как вам эта куколка? Хороша да? Она не всегда встречается с атлетами лично, но вы ее чем-то впечатлили. Ее голос будет звучать по всей стране, когда завтра вы начнете борьбу за звание нового триумфатора. Или же за право бесславно сгинуть в подвалах Кремля.

Он оскалился и махнул рукой, призывая, следовать за ним, и повел атлетов к главному корпусу.

Так вот куда пропал Сержант: он лично сопровождал Китти Стар к отелю, чтобы та могла встретиться с атлетами. Но зачем? Олег не знал ответа и на этот вопрос. Они ее чем-то впечатлили? Ерунда. Более глупого предлога и придумать было нельзя. Эту девчонку не заботил ни один человек на земле, не говоря уже о тех, кто очень скоро перестанет существовать. Да и ее болтовня в эфире больше напоминала ярую пропаганду состязания и его важность в Новой России, чем комментирование происходящего. Она работала на Виктим уже очень давно и умело управляла массами посредством популярного шоу.

Состязание начинается.

Больше не будет слышен звук сирены по утрам, врывающейся в сознание, как рев дикого зверя. Протеиновая еда, к которой так никто и не привык, будет тепло вспоминаться, когда все, что останется вокруг, это напичканное ловушками замкнутое пространство, буквально дышащее жаждой крови и пропитанное ею. Не будет тактических занятий и теоретических задач. Теперь все это придется применить на практике или же просто умереть, как и сказал Сержант, не оставив после себя ничего, кроме остывающего тела где-нибудь на задворках арены.

Олег скрипнул зубами и, покачав головой, обернулся. Он был уверен, что больше никогда не вернется в это место. Не увидит высоких и длинных ангаров, таящих в себе медблок и стрельбище. Не пробежится по этой дорожке, оказавшейся такой удобной для этого занятия. Но все воспоминания о днях, проведенных здесь, останутся с ним до самого конца.

Главный корпус встретил их распахнутыми дверями. Наверное, для того, чтобы никто не сомневался в безопасности прохода.

Их ждала настоящая трапеза, когда-то бывшая привычной практически в каждом доме.

Столы были сдвинуты в один длинный ряд и накрыты белыми скатертями с чуть потемневшими от времени и множества стирок краями. Фарфоровые тарелки, наполненные прожаренным мясом, пиалы с овощами и соусами, высокие стеклянные бокалы и бутылки с красным вином. В бронзовых подставках горели десятки свечей, закрученных и устремленных вверх. Катящиеся по ним капельки воска, будто рыдали по тем, для кого этот вечер на самом деле станет последним.