Admin - i d16b417345d62ea9

Только подойдя снова к проходу, старшина подумал, что может и стоило бы и мочой Светкиной полить Хэбэшку, а може и навозом помазать сверху. Не, страшно не было, было немного жутковато от неизвестности.

**********************************************

Зубков и остальные погранцы с другой стороны прохода с удивлением наблюдали картину переодевания старшины в свете подключённых лампочек.

- Зырь, а трусы у нашего куска - уставные, - прокомментировал Файзулла нижнее бельё старшего прапорщика. Грязнов морщился натягивая на себя пропахшее Светкой обмундирование. Под конец облачения на голову надели каску с пропитанной лошадиными выделениями бликмаскировкой. Высохший транспорт спокойно переставлял то одно копыто, то другое, ослабляя ноги по очереди. Старшина влез на спину кобылы, перекрестился, шепнул: "Ну, с богом!". Улёгся удобнее, ухватился за ремень перетягивающий основание шеи и гриву, проверил устойчивость и крепость "посадки", повернул голову на бок, так чтоб каска смотрела в сторону опасного прохода. Лицо старшины при этом повернулась в сторону Феди и полковника, который снял головной убор и напряжённо смотрел за происходящим. Грязнов кивнул дяде Федору, Светкину жопу обожгла витая нагайка опущенная, от души и всего сердца, резким и сильным замахом ефрейтора.

- Ну! Поехали, - сказал Виктор Иванович по-гагарински, уносясь к загадочному барьеру на Светкиной спине, и закрыл глаза. Так, на всякий случай. Вдруг мусор в них попадёт. P.S.

**********************************************

**********************************************

*************************************************

Так с закрытыми глазами и проскочил через завесу Виктор Иванович. Непонятно одно - сработал ли запашок от Светкиного пота или, всё же чёртовы учёные, разрешили пройти завесу нашему старшине. Вопрос остался без ответа. Когда веки опущены, то глазные рецепторы в состоянии видеть общий световой фон. Его изменения и почувствовал Грязнов, когда лошадь благополучно, но нервно проскочила к выходу после хлёсткого удара нагайки. А ещё наш старшина услышал знакомый голоса Зуба и остальных, приветствовавших его появление в мышеловке. Без подначек не обошлось.

- Виктор Иваныч, живой? - неподвижность старшины на спине коняги, вызывала беспокойство.

- Вроде живой, - ответил "наездник", но с лошади слазить не спешил и осторожно приоткрыл веки. Впереди маячил свет из-за поворота на выходе из пещеры. Против света разглядеть черты лица было трудновато. Фасы не горели. Но голос Зуба Грязнов узнал бы из тысячи, а фигура старшего лейтенанта на фоне светового пятна не вызывала сомнений. Наши - получилось. Фух! И пацаны все целы.

- Обниматься не будем, - сразу сообщил Грязнов, но протянутую руку начальнику заставы пожал, - вот переоденусь, тогда и почеломкаемся, - постановил он и рассказал: почему от него пахнет не одеколоном, а конюшней. Народ ржал умеренно, Светка жевала траву. Вася с Артом чутко прислушивались и к тому, что творилось внутри и к звукам, что неслись снаружи.

Конвейер по переноске тяжестей из одной части катакомб - в другую заработал вовсю. Света бродила туда-сюда и переносила грузы. Старшина знакомился с обстановкой и остался весьма недоволен.

- А туалет у вас де? - с туалетом дело обстояло плохо. Народ терпел двое суток до последнего, чтоб не выдать своё место случайному наблюдателю в свете неясности собственного положения. По большим надобностям отлучались вдвоём вниз и под прикрытием пулемёта, и закапывали у подножия. Но долго так продолжаться не могло. Попросили передать газет побольше. Снаружи слегка удивились, но необычную просьбу выполнили. Пачка "Правды", "Известий", "Красной звезды", "Труда", "Комсомолки" пошла нарасхват и в запас. В сложившихся обстоятельствах читали даже первые страницы. Хотелось иметь любую связь с внешним миром. Да и для справления естественных надобностей центральная пресса подходила более всего из-за отсутствия туалетной бумаги. С получением нескольких порций боеприпасов и оружия уверенности у народа прибавилось. Когда на Свете пробрался сквозь завесу дядя Фёдор - настроение у всех улучшилось основательно. Затем количество пограничников возросло до пятнадцати человек. В пещерке становилось тесновато. Виктор Иванович облазил все склоны, изучил местность, попробовал воду в речке и потребовал цемент мешками. Да много цемента, доски, гвозди, засовы, листовой металл, слесарный и плотницкие инструменты, лопаты, кирки, ломы, ведра, корыто, арматуру и... Серёгу Рязанова с Шуркой Назаруком. Шевеления такого масштаба не могли быть не отмечены местной флорой, фауной и руководством... С очередным караваном в виде пятиместной кобылы прибыл толстый пакет с большими и серьёзными сургучными печатями по пяти краям плотной коричневой бумаги; со скупой, но жёсткой надписью про секретность, количество экземпляров и принадлежность к родной и нежно любимой структуре - КГБ при СМ СССР. Предназначался конверт командиру, в смысле начальнику. Нет же в Потешных войсках командиров кроме одного - командира отделения - все остальные: начальники, от "командующего" войсками до руководителя линейной заставы.

Распечатали пухлое послание вместе с Марковым. Вчитались по очереди, меняясь местами в свете ещё не посаженного ФАСа, что держал в руках старшина. Руководство благодарило за инициативу проявленную офицерами и личным составом, за выявленные ходы в горном массиве, обрисовывало сложную внешнеполитичекую ситуацию в мире, сложности внутри страны и после этой накачки - требовало приложить все усилия, при этом соблюдать меры безопасности, беречь личный состав, но узнать за каким бенлазарем там делают американцы. Выведать секреты Пиндосии и желательно захватить живого абрикоса, образцы вооружения, документы подтверждающие происки США у границ Союза, сделать фотографии и если удастся - заснять татей и их лагерь на киноплёнку и сделать видеозапись. И камера "Панасоник" с запасными кассетами и аккумуляторами в спецкейсе прилагается, вместе с фотоаппаратом "Киев-6С36" и десятью снаряжёнными катушками с фотоплёнкой. И конечно всё это быстро, с ежедневным отчётом о проделанной за день работе. И желательно приурочить радость раскалывания гринговской базы и её военнослужащих к очередной годовщине Великой Октябрьской Социалистической Революции.

- Совсем ебланулись там наверху, - просто и доходчиво изложил и выразил первичные мысли по поводу поставленной задачи Виктор Иванович, - нам бы домой в живых вывернуться, а они нам про соцобязательства только не написали, млять, - сделал вывод он. Офицеры посмотрели на Грязнова с грустью и завистью, деваться было некуда, выполнять задачу комитета надо было, как ни крути. Молчание и вздохи старших по званиям старшина понял по-своему.