Луи-Себастьен Мерсье - Картины Парижа. Том I

Рассудительные родители находят, что она еще достаточно молода, чтобы наградить семью толпой малышей, которых им придется крестить.

Мать, завидовавшая своей дочери с тех пор, как та выросла, и стремившаяся выдать ее замуж, чтобы поскорее от нее отделаться, но не желающая в то же время терять над ней своей власти, начинает поучать зятя, выставляет свою дочь ветреницей, не унаследовавшей ни одного материнского качества и требующей неослабного наблюдения внимательной матери.

Она предлагает вести их хозяйство. Зять не знает, что Ювенал {51} 51 Ювенал, Децим-Юний (Juvenalis, около 60—140 н. э.) — римский поэт-сатирик. сказал: Если хотите иметь в доме мир, то не позволяйте теще давать вам советы. Его крайне удивляют возникающие месяца через три раздоры между матерью и дочерью. Муж становится на сторону жены, выпроваживает тещу и рассказывает о своих огорчениях всему околотку. Теща рассказывает в свою очередь. Мнения соседей разделяются.

При появлении на свет второго ребенка происходит примирение; обе стороны проливают слезы; соседи удовлетворены, семейка процветает.

Старея, мать забывает власть, которой она чересчур злоупотребляла, и заключает с дочерью союз против зятя, которого она побаивается, но не любит. Внучата ее очаровательны, умны; но все это, по ее словам, они унаследовали от дедушки и бабушки.

В общем мещаночка должна быть очень сдержанной и добродетельной, чтобы не завидовать богатству и блеску той или иной куртизанки, которую она видит разодетой в роскошные туалеты. Она не хотела бы быть содержанкой, но порой вздыхает, думая о свободе, которой они пользуются в выборе любовников. Без борьбы нет добродетели, и мещаночка, которая борется и выходит победительницей, заслуживает всеобщего уважения. Надо сказать, что в этом сословии оно ценится женщинами больше, чем во всяком другом.

Клеон встречает Дамиса, обнимает его, душит в объятиях и говорит: «Я счастливейший из смертных: я женюсь на девушке, которая только что вышла из монастыря и, можно сказать, никого еще, кроме меня, не видала. На ее челе печать нежности и доброты. Нельзя быть непосредственней, наивней и скромней. Глаза ее боятся встретиться со взглядами, которые приковывает к себе ее красота. Когда она говорит, — милый румянец заливает ее лицо, и эта застенчивость только усиливает присущее ей очарование, так как я убежден, что она вызвана скромностью, а не недостатком ума. Бедствия, обрушивающиеся на род человеческий, находят в ней отклик: она не может слушать о них спокойно. Как сладостно видеть, как она проливает слезы по поводу несчастий ближних. Нет на свете души более чувствительной, более нежной, более любящей. Она будет жить, дышать только для меня; она с любовью будет исполнять свой долг, и это сделает меня счастливейшим из мужей».

Клеон женится. Спустя шесть месяцев он опять встречается с Дамисом, но ничего не говорит ему о своей жене. От других же Дамис узнает, что ангел, выйдя замуж и не считая больше нужным себя стеснять, заменил скромность — гордостью, застенчивость — дерзостью и если порой еще и краснеет, то лишь от строптивости или досады. Дамис узнает, что у нее в доме своя половина, что она проводит время в обществе маркизы, баронессы и президентши; что она переняла их высокомерный и презрительный тон; что она насмехается над мужем, при малейшем прекословии с его стороны выходит из себя и отзывается о нем как о ревнивце, грубияне и скряге.

Она не встает раньше двух-трех часов пополудни, а ложится в шесть утра. Раньше пяти часов дня она не выходит из дома. О ней говорят, что она бывает весела и любезна только за интимными ужинами, когда царит полная непринужденность. Достоверно не знают имени ее любовника, и это особенно удручает мужа. Ему приходится желать, чтобы жена нашла себе такового, так как он мог бы через его посредничество убедить ее относиться разумнее к вещам, от которых зависит благосостояние семьи, то есть самый важный вопрос, поглощающий в наши дни все остальное.

Интимный ужин. С гравюры Эльмана по рисунку Моро младшего (Гос. музей изобразит. искусств).

Она разговаривает с мужем только в многолюдном обществе, там она ему улыбается; дома же неделями с ним не разговаривает и не видит его. Все женщины торопятся заявить, что она ведет вполне благопристойный образ жизни и что муж ее должен считать себя счастливцем, имея такую разумную жену.

Покинув Париж и приехав в провинцию, парижанин не переставая рассказывает о столице. Все, что он видит, он сравнивает с привычками и обычаями, существующими в Париже, и находит нелепым все, что отличается от последних. Он желает, чтобы в угоду ему все переменили взгляды. О дворе он говорит так, точно хорошо его знает; о писателях — как о своих приятелях; об обществе — словно именно он и задает ему тон. Он знаком с министрами, с чиновниками, он пользуется у них значительным доверием; имя его известно всем. Все его разговоры сводятся в общем к тому, что нигде, кроме Парижа, нет ни талантов, ни знаний, ни учтивого общества.

Все это он рассказывает взрослым и здравомыслящим людям. Он или считает их за дураков, или мания превозносить себя так его ослепляет, что он не видит, до какой степени легко было бы уличить его в заблуждениях и во лжи. Но он воображает, что возвысит себя в глазах всех, говоря с похвалой только о Париже и о дворе.

Известный стих: Для провинциальных глаз ее глаза недурны, парижанин, сам того не зная, применяет ко всему, что находится вне его кругозора; приехав в Бордо и Нант, он говорит: Гаронна и Луара {52} 52 Луара — самая большая река Франции. для провинциальных рек недурны!

Некоторые живут весь день, — это мудрецы, мыслящие люди. Другие живут полдня, — это люди деловые. Больше же половины городских жителей живет всего только три-четыре часа в день, — это женщины; они приятно проводят время только по вечерам.

Нужно иметь ум, чтобы не скучать или, по крайней мере, скучать меньше других. Человек, смотрящий здраво на вещи, извлекает пользу изо всех уз, накладываемых на него положением или состоянием. Тут он находит пользу для самообразования; там — наслаждается удовольствиями, доставляемыми обществом. В одном месте он хлопочет, осуществляет свои надежды, изощряется в оказании тех или других услуг; в другом — проникается духом соревнования, необходимым для того, чтобы честным трудом накопить себе состояние; в третьем — находит побуждение к развитию, к украшению своего ума; в четвертом — изучает человеческие сердца, наблюдает движущие их пружины. Он извлекает для себя пользу из всех своих открытий; он научается познавать человека.