Unknown - i 4482073125d660f2

Победа.

Еще не были известны результаты остальных участниц, но Наташа понимала, что самое главное уже свершилось – она обошла Степанову!

Вскоре после финиша последней участницы были оглашены результаты. Наталья Тобурокова из Новосибирска заняла первое место, она оказалась шестой по времени прохождения трассы, но имела всего две штрафные минуты за промахи. На втором месте – Юлия Степанова из Новокузнецка, чемпион прошлого года, еще на две секунды от нее отстала Валерия Желудкова из Кемерово, взяв бронзу. Омичка Ольга Умеренкова заняла четвертое место.

На церемонии награждения Наташа внешне была абсолютно спокойна и не проявляла никаких эмоций: они уже кончились. А серебряная и бронзовая призерши не скрывали слезы. Уже после награждения Валерьянов сообщил, что у Степановой перед четвертым рубежом сломалась палка, а у ее тренера не оказалось подходящей замены. Наташа молча прошла мимо рыдающей противницы, даже не взглянув на нее.

Глава двадцать первая

– Ну, Наталья, держи. – Валерьянов протянул Наташе пачку новеньких купюр. – Заслужила! Чемпион! Как говорится, кубок кубком, но на кубок в ресторане не кормят!

– Это что, деньги? – опешила девушка.

– Не просто деньги, Тобурокова. Твои собственные, кровью и потом заработанные. И это правильно! В наше время премий юниорам не давали, и зря…

Наташа молча смотрела на протянутую ладонь тренера.

– Ну что стоишь, как засватанная, бери скорей!

– Не могу, – тихо произнесла спортсменка. – Это же спорт. Зачем тут деньги…

Ноги подкосились от волнения, и Наташа села на стул. Впервые в жизни ей вручали премиальные деньги, которые попросту были ее самым первым собственным капиталом. С самого детства финансовый вопрос всегда разрешался людьми, опекавшими Наташу. Ей и в голову не приходило, что она может иметь свои собственные деньги. И у нее их никогда не было.

– Ну, купишь себе что-нибудь! – Валерьянов смотрел на нее удивленным взглядом. – Одежку там или в кино вон сходи! В кафе-мороженое.

– Не могу я, Виктор Степаныч. – Лицо Наташи словно окаменело. Она никак не могла подобрать слова, чтобы объяснить тренеру, что именно значит для нее эта пачка цветных бумажек. Но Валерьянов все понял без слов.

– Тобурокова! Ты за город бежала?!

– Бежала.

– Какое место заняла?

– Первое, Виктор Степаныч.

– Ну, так что ж ты нюни распускаешь? Заслужила ведь, Наташа… – Валерьянов по-отечески обнял подопечную за плечи. – Привыкай, ты теперь взрослая девушка.

И тренер молча вложил деньги в руку Наташи.

– Спасибо… – только и смогла произнести Наташа, неожиданно для самой себя громко всхлипнув.

– Ну-ну… Тебе спасибо! И давай, шибко не гуляй там. Завтра утром тренировка.

Валерьянов был из тех мужчин, которые не выносят женских слез, видимо, потому что рано развелся и после этого с женщинами у него не складывалось. Если женщина начинала плакать, Виктор Степанович терялся и паниковал. Он совершенно не умел утешать, а потому, если кто-то из его подопечных проигрывал гонку, тренер тут же проводил жесткую конструктивную беседу. Иными словами, методу пряника Валерьянов всегда предпочитал метод кнута. И надо сказать, пользу такой метод приносил ощутимую. Во всяком случае, в своем деле тренер толк знал, и результаты его работы только подтверждали это.

На следующее утро Наташа пришла на тренировку ни свет ни заря, еще до прихода тренера. Наспех надев костюм и лыжи, она принялась нарезать круги по еще темному утреннему стадиону, освещаемому одиноким прожектором. Когда появился Валерьянов, Наташа заканчивала уже четвертый круг.

20

«Ну, молодчина!» – про себя восхитился тренер, но вслух закричал:

– Тобурокова! Ты что, нос расквасить хочешь, в темноте бежишь?!

Наталья ничего не ответила, продолжая свой путь. Валерьянов пригляделся. Он вдруг заметил, что нос у Наташи уже расквашен и из него неаккуратно выглядывает кусок ваты.

– Тобурокова! Стоп машина! Откуда боевые шрамы?

Но Наташа продолжала бежать, словно не слышала. В эту секунду за спиной Валерьянова раздалось гундосое бурчание:

– Подумаешь, звезда какая. Сама виновата.

Голос, без сомнения, принадлежал Лене Петуховой, которая считала себя главной соперницей Наташи. Тренер обернулся. У Петуховой, как и у Наташи, из носа выглядывал ватный тампон и вдобавок под обоими глазами отливали ярким фиолетовым оттенком два солидных фонаря, по всей видимости, наспех замазанные тональным кремом.

– Петухова! Ты как это… Кто это?.. – опешил тренер.

– Известно кто, – буркнула Лена, кивком указывая в темноту стадиона.

Валерьянов схватился за голову.

– Так!! Обе ко мне, в тренерскую, живо!!!

Злой как черт тренер быстрым шагом направился в свою каморку. Такое в карьере Валерьянова случалось крайне редко, и все случаи он помнил наперечет. Были стычки, даже оскорбления, но чтобы драка! Да еще и с травмами! И кто? Девочки! Нет, определенно это нужно пресечь на корню.

Валерьянов распахнул дверь и приземлился на стул. Следом не спеша вошла Петухова. Тренер кинул на нее тяжелый взгляд, означавший одно: добра не жди. Наташа вошла спустя несколько секунд.

– Петухова, вперед.

Лена, смахнув светлую прядь волос с лица, невозмутимо начала:

– Ну, значит, приходит она к нам в комнату, а мы… ну общаемся, в общем. И говорит, смотрите, мол, что мне тренер сейчас дал. И бумажки эти чертовы…

– Не выражайся, – сухо оборвал тренер.

– Ну да. Ну, и начала она показывать деньги свои. Говорит, не знаю, что с ними делать, ха-ха. Ну, мы и подсказали…

– И что же вы подсказали?

– Предложили на всех разделить, потому что выиграла она их нечестно! Мы что, хуже ее?!

Тренер перевел взгляд на Наташу. Та стояла потупив взгляд. Затем он снова взглянул на Лену и строго сказал:

– Ты, Петухова, помимо того что наглая, так еще и невоспитанная и глупая!

– Почему глупая-то? Если бы у Степановой палка не сломалась – не видать бы ей первого места никогда в жизни!

– Молчать! – крикнул Валерьянов. – Это спорт! И победил тот, у кого ничего не сломалось! Ну а драться кто начал?

– Она и начала, – ухмыльнулась Лена.

– Это правда? – Валерьянов посмотрел на Наташу. Взгляд ее был по-прежнему направлен в пол, щеки раскраснелись.

– Простите, тренер… Но я честно победила…

– Ну, Тобурокова, никак не ожидал. Ты не у меня прощения просить должна. Ты себя прости сначала, ты победила честно, я тебе это официально заявляю. А драться нельзя. Опять ты за свое принимаешься! Обеих снимаю с воскресной гонки, будете у меня теперь из кожи вон лезть, чтобы обратно в команду попасть.

Валерьянов лукавил. Такое поведение Наташи для него не было неожиданностью. Умудренный опытом общения с людьми различных характеров, он знал: Тобурокова – бомба замедленного действия. Он прекрасно видел, что у Наташи не клеится дружба ни с кем из его подопечных. И рано или поздно эта бомба должна была рвануть. Волчонок-одиночка, так про себя окрестил Валерьянов свою любимицу.