Анна Орлова - Аромагия

- Мам, а когда мы полетим к отцу? – разорвал напряженную тишину звонкий голосок сына.

Вопрос его заставил меня вздрогнуть и умоляюще воззриться на Исмира.

«Вы ему ничего не сказали?!» – взглядом спросила я.

Дракон отрицательно качнул головой. Отвернулся, но звонкой песне бергамота и мяты это нисколько не мешало.

– Понимаешь, Валериан, - начала я, мучительно подбирая слова, - мы больше не вернемся в Ингойю.

- Почему? – удивился он, глядя на меня, и глаза его так походили на глаза мужа, что у меня закололо в груди. – Отца опять перевели?

Боги, милосердные мои боги, а ведь мы, стоящие здесь, лишили его отца. Как признаться Валериану в том, что я наделала? Пусть Ингольв сам подтолкнул меня к этому, это не уменьшает моей вины перед сыном.

Я отвернулась и зажмурилась, с силой сжимая губы.

- Мам, что с тобой? – затеребил меня сын. Его испуг – пряный, брызжущий в горло остро-кислым соком – мгновенно привел меня в чувство. – Мам, что такое?

- Все в порядке, милый, - ответила я, растягивая губы в натужной улыбке.

И, открыв глаза, будто натолкнулась на взгляд Петтера – серьезный и усталый. Пахло от него подорожником, ромашкой и календулой, выдавая желание залечить мои раны.

Спасибо вам, Петтер. Спасибо за все...

- А у тебя как дела? – спросила я сына. Последние месяцы он провел далеко от дома, даже не подозревая о бушующих там штормах. К тому же детская память изменчива, из нее легко вымарываются неприятности.

- Здорово! – признался Валериан, широко улыбнувшись. – Исмир тоже обалденный!

- Хм, - проговорила я, бросив взгляд на дракона, который отнюдь не выглядел польщенным. – И в чем это выражается?

Я ожидала услышать о силе, неутомимости и чем там еще восхищаются мальчишки, однако Валериан меня ошарашил.

- Прикинь, он заморозил Ингрид! – довольно сообщил он. – Прикинь, она взяла меня в заложники!

Я задохнулась, запоздало перепугавшись.

- Что за выражения? – упрекнула я машинально. – Говори правильно!

- Ну мам, - сморщился он. – Не придирайся! Она нож достала и хотела меня схватить, а я вывернулся! Ну, меня же в академии учили! И тут ее Исмир – раз, она и застыла! Он, правда, мировой!

Голос Валериана перехватило от восторга, словно звенящего ароматами литцеи кубебы и лайма.

А я боролась с недостойным желанием собственными руками придушить Ингрид. Как она посмела?!

Я повернулась к Исмиру.

- Надеюсь, вы ее... – я запнулась, пытаясь придумать эвфемизм к слову «убили».

- Окончательно успокоил, - кивнул он, усмехнувшись. И запах какао – понимание. – Все равно этим бы кончилось.

Я несколько запоздало вспомнила, что это традиционная казнь ледяных. Хель обливают преступников водой на морозе, драконы же обходятся простым прикосновением.

- Благодарю! – искренне сказала я, не зная, как еще выразить свою признательность. От одной мысли о том, что могло случиться с Валерианом, в душе моей поднималась душная волна ужаса и гнева.

Тяжелый разговор прервало появление Матери, которая, подкравшись сзади, от души хлопнула Исмира по плечу (и хорошо, что не ломом!).

- Эй, здравствуй, дракон! – воскликнула она весело.

- Доброе утро, - с запинкой отозвался Исмир, глядя на Мать, как ребенок на стоматолога. И долькой лимона кислило недовольство.

Мать же, оглядев собравшуюся толпу, приосанилась и продолжила куда торжественнее:

- Мы рады приветствовать ледяного собрата!

Исмир подавил вздох и ответил в том же тоне:

- И я рад видеть достойных хель!

Мать просияла, словно получила долгожданный подарок, и бесцеремонно подхватила Исмира под локоток.

- Эй, тогда будет пир! – провозгласила она, потом залихватски подмигнула собратьям: – Покажем, как может гулять Лед!

Хель ответили согласным ревом. Надо думать, похмелиться после вчерашнего они были не прочь, а тут такой повод!

- Я пока пообщаюсь с сыном, - сообщила я в спину Исмиру.

Валериан хлопал рыжими ресницами, кажется, совсем растерявшись от калейдоскопа событий и впечатлений.

Дракон только кивнул, следуя за Матерью, как медведь в поводу, и Петтер, поколебавшись, двинулся за ними...

Мы с Валерианом устроились в гостеприимном доме хель. Я налила себе кофе из неприкосновенного запаса, отдав Валериану остатки выпечки. Сын со здоровым аппетитом уминал плюшки и слойки, но даже от их аппетитного аромата мне совсем не хотелось есть. Я все пыталась собраться с мыслями и найти правильные слова.

- Валериан, - начала я, поняв, что это бессмысленно. – Ты уже достаточно взрослый, постарайся выслушать и понять.

- Да, мам, - сын отложил надкушенную булочку и серьезно посмотрел на меня. – Что с отцом?

Я сглотнула вдруг ставшую горькой слюну и принялась говорить...

Слова кололи горло чертополохом. Я старалась не давать оценки, лишь перечисляла основные факты. В сухом остатке не было ни измен Ингольва, ни побоев, ни намерения меня убить. Впрочем, моей связи с Петтером не было тоже.

Валериан слушал молча, и только бледность лица, на котором ярко проступили веснушки, выдавала волнение. Так хотелось погладить его по голове, прижать к себе, но я терпела, понимая, что сейчас ему важнее узнать правду.

- Значит, отец нарушил присягу, - очень по-взрослому заключил сын, когда мой рассказ закончился. Надо думать, сказывалось пребывание в кадетах.

- Да, - подтвердила я просто. Горло сжималось от сочувствия к моему мальчику и от злости на Ингольва, который так легко разрушил его будущее.

- Его будут судить? – Валериан поднял на меня пронзительно голубые глаза, в которых сверкали непролитые слезы.

Я только кивнула, опасаясь не справиться с голосом.

- Но ведь он хотел как лучше! – вырвалось у Валериана, с силой сжавшего кулаки. И тяжелый, непрозрачно-оранжевый запах бархатцев – протест. – Разве не так, мам?

- Так, - согласилась я, не уточняя, кому именно хотел сделать лучше Ингольв. – Но благими намерениями вымощена дорога к Хель.

Сын прикусил губу, отвернулся.

- А что будет с нами? – спросил он дрожащим голосом. – Мы же теперь семья предателя, да?

Я не выдержала: вскочила, обняла за вздрагивающие плечи. Боги, какой же он еще ребенок! Мой маленький мальчик...

- Все будет хорошо, - тихо ответила я. – Обещаю. Все будет хорошо!

«Что бы мне ни пришлось сделать ради этого!» - поклялась я про себя.

Валериан прижался ко мне, и я ласково гладила его мягкие волосы.

- Куда мы теперь? – задал вопрос Валериан и добавил рассудительно: - Нам же надо где-то жить, так?

- Конечно, - согласилась я. – Сначала к драконам, а потом в Мидгард, к бабушке и дедушке.

- Круто! – одобрил Валериан, кажется, слегка повеселевший от перспективы новых приключений.

Я промолчала, не став озвучивать все свои сомнения...