Admin - i 8e8e7994a237c5f3

- Ничего, - сказал отец. Кажется, настроение у него сегодня не очень. Он пригладил волосы, в черных волнах которых начали пробиваться отдельные седые волоски, и забарабанил пальцами по столу.

Я мысленно пробежался по всей истории, пытаясь найти где-то подвох.

- Не понимаю. Причем тогда здесь мы? Это как-то связано с историей города?

- Нет, - вздохнул отец. - Это было три недели назад.

- Три недели? - удивился я, а потом перевел взгляд на стиснутую в руках грязную рубашку с пятнами крови. Действительно, вещь довольно новая. - Где все это произошло?

- В Пустоши.

- Понятно, что в Пустоши. История ведь про дикарей. - Я вспомнил слова про "пригород". - Кстати, почему они считают себя частью города?

- Дикари, что с них взять.

- А что случилось с теми, из колонии?

Отец пожал плечами.

- Трупов не было.

- Но рубашка этого, Изаата, - сказал я. - Я ее хорошо запомнил, он ее вокруг пояса обвязал.

Отец кивнул.

- И тем не менее. Трупов не было.

- Чего же от тебя охранка хочет? Той истории, что я увидел?

- Нет, - отец прикусил губу, верный признак того, что он в затруднении. - Историю я уже рассказал. Они хотят тебя.

- В каком смысле?

- В прямом. Они хотят, чтобы ты поехал туда вместе с инспектором и помог в расследовании.

- Они хотят, чтобы следствие вел библиотекарь? - удивленно засмеялся я.

- Ты просто поможешь, - поморщился отец. - Ничего смешного здесь нет. Я им сам иногда помогаю. Но в Пустошь с моим здоровьем... Сам понимаешь.

Настала моя очередь кивать.

- Просто, согласись, это как-то глупо выглядит. Я понимаю, посмотреть историю и рассказать инспектору, но потомственный библиотекарь, едущий в Пустошь, чтобы расследовать убийство...

- Ты не будешь ничего расследовать, - мрачно сказал отец, - просто сопроводишь инспектора. Это не первый случай, Валентин, - добавил он после паузы. - Два маньяка убивают людей без всякого повода. Пока что это происходит только на периферии, но кто знает, что будет завтра...

- Хорошо, хорошо, - сказал я. - Осознал серьезность момента. Что от меня требуется?

- Пойдешь к инспектору Даверу, вместе отбудете в Приемник.

- Когда?

- Сейчас.

- Сейчас?

- Что опять? - нахмурился отец. - Танцы какие-нибудь пропустишь?

- Все иду. - Я примирительно поднял руки. Кажется, сейчас не время спорить - Вещи с собой брать?

- Нет. Сегодня и вернетесь.

Я показал отцу скомканную рубашку.

- Отдашь инспектору. Не заставляй его ждать.

Я поднялся:

- Скажешь моим...

Отец поморщился, но кивнул. Я потоптался на месте, но разговор похоже был закончен.

- Ну ладно, я пошел тогда...

Отец бросил красноречивый взгляд, говоривший, что я вообще-то стою на месте и мне ничего не осталось, как повернуться и выйти. Вытащил из-под лестницы велосипед и задом отворил входную дверь. На улице никого не было, поэтому по ступенькам я проскакал, на ходу запрыгивая в седло своего верного металлического друга. Вообще-то если соседи увидят такое в исполнении двадцатичетырехлетнего молодого человека из приличной семьи и трудящегося на солидной должности, то мне потом, как минимум, будет предстоять серьезный разговор с отцом. К сожалению, ничего с этим поделать нельзя - счетчик прожитых лет крутится без остановки, переводя стрелку из положения "детство", транзитом через "юность", во "взрослую жизнь", - но в том месте, что оперлось на сидушку, что-то заклинило на самой первой позиции.

Вырулив на тротуар, я повернул в сторону центра. Кое-где сквозь листву дубов, разросшихся вдоль дороги до исполинских размеров, пробивались солнечные лучи, и я, как всегда запоздало, решил, что нужно было надеть что-нибудь на голову. Через милю аллея кончилась, и дорога влилась в городскую улицу, здесь пришлось резко сбавить скорость и осторожно лавировать между прохожими. Солнце действительно пекло, немного сильнее, чем обычно в начале мая, более предусмотрительные горожане заранее обзавелись головными уборами. Я свернул на улицу Возрождения - своеобразную границу между Старым и Новым городом. Вообще-то с обеих сторон стоят одинаковые кирпичные дома от двух до четырех этажей, но слева они из красного кирпича, а справа из белого. "Невелика разница" скажете? Все местные парни, в возрасте от шестнадцати до восемнадцати, выясняют эту самую разницу вечером каждой пятницы в формате стенка на стенку. И не стоит говорить им, что разницы нет - их методы ведения дискуссии не очень гуманны. У тех, кто старше восемнадцати, такая принципиальность быстро исчезает, что немудрено - сначала три года службы в Легионе, домой раз в месяц на выходные, тут мысли совсем не о драках, а после службы работа... Начинаешь замечать, что кое-где под рыжей черепицей на узких улочках есть и желтые дома, и серые, некоторые вообще, оштукатурены и с лепниной. Чтобы понять, что все это одинаково красиво и дорого тебе, надо пожить немного там, за чертой, где кончаются поля и начинается пустыня. Еще не Пустошь, но уже дикая, почти безжизненная земля с редкими колючими кустами и мелкими ящерицами. Хотя некоторые, оказывается и за этой чертой считают себя частью города. "Пригороды", придумают же.

На улице Второго Конвента я свернул налево, здесь все дома одинаковые, только кое-где первые этажи заняты витринами магазинов да в старой мостовой некоторые места выделяются светлыми пятнами заплат из отесанного булыжника, явственно ощущаемые моим задом. Через два квартала, прямо посреди улицы стоит гидрант, который собирались убрать еще лет триста назад, а напротив него единственное во всем районе светло-желтое здание. На одном из его скошенных углов вместо окна ниша в виде арки, с маленькой фигуркой древнего божества, в венке с колючками и раскинувшего руки, словно вот-вот взлетит. На уровне окон второго этажа ряд небольших, меньше метра высотой, фигурок - выдуманные зверюшки, у автора которых были явные проблемы с психикой. На третьем этаже маленькие балконы с фигурными чугунными оградками. Такие вычурные старинные здания иногда встречаются в рядах обычных домов, чудом сохранившиеся с незапамятных времен. Это, например, прекрасно подошло бы для театра или музея. Но здесь всегда была охранка, берегущая наш покой неизвестно от кого. Для музеев есть здания попроще. Я прислонил велосипед к стене у крыльца и взбежал по ступеням. Здесь даже входная дверь застекленная, как намек, что они на самом деле очень открытая и прозрачная организация. В небольшом холле сидел полицейский с разложенной газетой на столе и звонком, как в гостинице. Он поднял на меня глаза.

- Мне к инспектору Даверу, - сказал я.

На полицейского это не оказало никакого впечатления.

- По какому делу? - спросил он недовольно.

- Я сын Артура Уилкинса.

Полицейский ударил ладонью по звонку. На трель открылась следующая дверь, в образовавшуюся щель высунулась голова.